Этот подарок Владимиру привёз его приятель Андрей, археолог, который месяц назад приехал из экспедиции на юг Египта. Это был самый обычный узкий кувшин, с затейливым орнаментом на стенках. Правда, как рассказал Андрей, с помощью рентгена удалось обнаружить внутри изображение четырнадцатилетнего паренька в арабских одеждах.
– Такое впечатление, что его размазали по стенкам, – сказал он, – Пока что ничего непонятно.
– Новый детский детектив, «Тайна рисунка внутри кувшина», – засмеялся Владимир, – Неплохое название. Кстати, действительно отличная идея. По-моему, я даже знаю, кому можно предложить её, – Андрей назвал своего знакомого писателя, ставшего известным несколько лет назад.
– Ты думаешь, он напишет?
– Даже не сомневаюсь.
Владимир поблагодарил друга за подарок, и поставил кувшин на полку.
Прошло несколько месяцев.
В тот день Владимир был на работе. До его прихода домой остался всего час, когда в большой светлой комнате раздался взрыв. Шкаф, стоящий у стены, разнесло в мелкие щепки, перемешанные с книгами и осколками хрусталя и фарфора. Обои покрылись тысячами небольших серых пятен. С потолка упал небольшой кусок штукатурки, а люстра сорвалась с петли, и повисла на проводе.
Посередине комнаты, осматриваясь по сторонам, стоял смуглый темноволосый мальчик, одетый в пёстрый халат и тюрбан. Он привёл всё в порядок, подошёл к окну, за которым бесновалась снежная буря, и исчез, словно растворился в воздухе.
Глава 1. «Заминированные» подушки
Эту болезнь школ никому никогда не удастся искоренить. Я побывал почти во всех странах, и везде говорил со своими «ровесниками». Почти все мои новые знакомые рассказывали о своих школах, и я видел, что за четыреста лет она не исчезла.
Болезнь была отлично знакома: учитель, или учителя, и (или) ученики, которым нравится издеваться над более слабыми, не способными дать сдачи. Правда, в нашей волшебной школе, как вы сами понимаете, такое происходило редко: последний раз довольно давно, если верить ученическим легендам, за полтораста лет до моего появления. Тогда десять преподавателей и трое учеников, большие любители издеваться, ни с того ни с сего, от до сих пор неизвестной причины, заразились страшной, неизлечимой болезнью, и умерли в нечеловеческом облике после долгих мучений.
С Мустафой ибн Юсуфом, учителем Заклинаний в нашей Волшебной школе на юге Египта, в городе Эль-Каир, у меня были свои, очень давние, счёты. Вскоре к ним добавился ещё один грешок: на совести этого лысого отродья шайтана недавно появились двое «кувшинников», моих лучших друзей, которые не смогли правильно ответить на вопрос, да к тому же, если говорить честно, в своё время порядком насолили ему. Так что неправильные ответы «помогли» учителю расправиться с моими друзьями.
Теперь дело дошло до меня.
Мустафа очень давно имел на меня зуб, такой, что он буквально доходил до пояса, а со временем обещал дорасти до земли, и запросто прошить планету насквозь. С самых первых дней учёбы я чем-то не приглянулся ему, и вот уже полсотни лет мы ненавидим друг друга.
Не вам говорить, что такое взаимная ненависть преподавателя и ученика. Почти на каждом своём уроке это порождение шайтана вызывает меня к доске, и, когда я читаю заклинание, так переворачивает его, что получается какая-то нелепость. Впрочем, все его ученики уже давно научились чувствовать, когда он вмешивается, но ничего не могли сделать.
Я вспомнил только один такой случай. За несколько дней до моего заключения Муса дал мне домашнее задание:
– Пусть «высокочтимый» Омар ибн Ахмед дома, в кругу семьи, ответит на мой вопрос: какими волшебными свойствами обладают зубы варана пустыни Сахара и как их использовать в составлении заклятия?
Я подготовился так хорошо, как только мог, чтобы у учителя не было причины придраться, но ничего не вышло.
На следующий день Мустафа вызвал меня, но только я начал чтение, как он тут же влез со своими «поправками», и заклятие не сработало.
Наконец мне это надоело, и я решил отомстить.
В то время Мусе исполнилось почти полторы тысячи лет, и поговаривали, что он скоро может уйти от нас. И сейчас он очень плохо слышал и видел, но по-прежнему учил нас заклинаниям, стараясь чаще читать из толстой пергаментной книги, которую всегда носил с собой. Мы знали, что она была защищена самыми могущественными заклятиями, которые не поддавались нашим попыткам заглянуть в нее. Подменить книгу мы тоже не могли.
За пятьдесят лет я обратил внимание, что учитель с каждым годом сокращает время уроков. Как говорили мои друзья, учившиеся у него несколько веков назад, в свое время он был более могущественными магом, и даже мог когда-то претендовать на место директора школы (представляю, какой была бы наша школа, если бы те выборы выиграл Мустафа). Но в тот день, двести лет назад, он проиграл более влиятельному и могущественному Дауду ибн Джирджису, и остался преподавателем заклинаний.
С того времени он постепенно начал, что называется, «сдавать». Именно тогда появилась большая книга, в которой были записаны заклинания; слух стал ухудшаться, и учитель чаще и чаще переспрашивал что-то. Иногда это очень выручало нас. Однажды это помогло моему близкому другу, Саиду, остаться в школе, и закончить свое обучение. Если бы не это, его постигла бы моя судьба, и когда, уже в России, в 21-м веке, мы внезапно встретились с ним, он был бы не шестисотлетним мужчиной, как говорится, в самом расцвете сил, почтенным отцом моего одноклассника, а остался бы таким же двухсотлетним сорванцом, каким был в 17-м.
Что делает непоседливый ученик, когда он не хочет выполнить домашнее задание? Конечно, старается отставить урок в сторону, тем более, когда есть дела поинтереснее и поважнее. Ко всему прочему, это задание дал нашему классу Мустафа, к которому Саид относился, мягко говоря, не очень хорошо. Так что он посчитал подготовку к контрольной по заклинаниям не настолько важным делом, чтобы браться за него сию минуту, и, сделав уроки по другим предметам, спокойно пошёл гулять.
На другой день, когда начался урок, Муса, развалившись на подушках, сказал:
– Почтеннейший Саид ибн Абдулла, не соблаговолите ли вы показать нам свою подготовку к сегодняшнему дню?
Саид поклонился, сказал:
– Я готов отвечать моему мудрейшему повелителю, – и начал читать заклинание. Разумеется, всё было перепутано: слова и фразы стояли не на своих местах. Но, так как учитель слышал не очень хорошо, все ляпы прошли мимо ушей. Каюсь, если бы не моя помощь (а я никак не мог оставить своего друга в беде), то он бы здорово поплатился за неточности.
