Портсмут. Август. 1800 год
– Что? Ты просишь оставить тебя в покое и больше не искать с тобой встреч? Я правильно тебя понял, милая Джулия?
Молодой мужчина, лет тридцати, привлекательной наружности, находился в полном недоумении и замешательстве. Он смотрел на свою очаровательную, но теперь вдруг ставшую холодной подругу и думал о том, что же могло произойти, чтобы вдруг так все изменилось, что за блажь пришла ей в голову. Еще совсем недавно они летали на крыльях счастья, а сейчас все летело к чертям.
– Прости Кентон, – сказала она, подходя к окну с одной лишь целью: не видеть его грустных глаз.
Девушка и сама была в не меньшем смятении. Ей также, как и ему было больно и обидно. Она любила этого человека, но тому была веская причина, чтобы отказаться от своего счастья. В один миг все перевернулось с ног на голову, и их счастью, надеждам пришел конец. Она бы многое отдала, чтобы этого разговора не состоялось.
– Джулия, милая! Ты разлюбила меня? Я тебе больше не нужен? -в его голосе было столько отчаяния, что душа рвалась на части.
Джулия повернулась к нему лицом.
– Кентон, прошу тебя, не терзай меня. Мне и самой сейчас очень тяжело.
– Но я ничего не понимаю. Еще два дня назад мы клялись друг другу в любви и верности, а сегодня я слышу, что тебе уже не нужен. Где правда в твоих словах?
– Правда, в том, что я выхожу замуж за герцога Кловера. Он сегодня просил моей руки.
Это был удар ниже пояса.
– Просил твоей руки? -вскипел Кентон, – Все в этом городе, кто не глухой слышали о нашей с тобой помолвке, об этом писали газеты. И он вдруг просит твоей руки? Что за наглость? Что он себе возомнил?
– Я ответила ему согласием и своего решения я не изменю.
– А может, ты согласилась, потому что титул герцога выше, чем титул графа, может потому что он владеет несколькими замками, домами и обладает немалым состоянием? Джулия, тебя купили?
Его ладони легли ей на плечи, обжигая огнем. Так же горячи были и его эмоции сейчас. Все сказанное им, шло от обиды, клокотавшей внутри.
Джулия сначала опешила, а когда через минуту пришла в себя, влепила ему пощечину.
– Уходи, Кентон! Я не хочу тебя больше видеть!
– Мне очень жаль, Джулия, -сказал он, и направился к выходу.
Выглядел он сейчас словно побитая собака.
Он не хотел обижать ту, которую любит всем сердцем, но то, что сообщила ему Джулия выбило его из равновесия и он прекратил здраво мыслить.
Джулия в окно наблюдала, за Кентоном. Тот остановился, посмотрел в окно, где стояла Джулия и уже через минуту уселся в карету. Карета уносила его прочь от дома и от Джулии.
Когда карета скрылась за высокими воротами девушка обессиленно упала на мягкий диванчик и залилась слезами.
Джулия оплакивала свою несчастную долю.
Хотя, она не всегда была такой, как сейчас. У нее были любящие родители. Барон Трентан, был обаятельным и веселым человеком. Он научил свою дочь ничего не бояться в этой жизни, привив навыки по ловле рыбы, игре в шахматы и езде верхом на лошади. Белая кобыла по кличке Звездочка, была гордостью Джулии. Такой быстрой и смекалистой лошади, во всем Портсмуте было не сыскать. Отец многому ее научил, и Джулии его отчаянно не хватало.
У матери Джулии, как и у ее мужа, было доброе сердце. В годы своей молодости, она была первой красавицей и потому без труда завоевала расположение барона. Анна была тонкой натурой. Любила одеваться со вкусом, устраивать пышные балы, и самое главное -любила свою дочурку. Вся любовь и ласка были ей одной.
Джулия, была вся в свою мать. Невысокого роста, тоненькая, как тростиночка с пышной светлой шевелюрой и необыкновенными, зелеными глазами. Эти глаза были добрые, такие, как и ее душа.
Когда Джулии исполнилось пятнадцать лет, родители погибли во время пожара, на обувной фабрике.
Эта фабрика принадлежала когда-то барону, и баронесса часто заезжала к мужу после полудня. Они обычно отправлялись в заведение мистера Томпсона для того чтобы отведать чудесный шоколад с кремовыми пирожными.
В тот день стояла солнечная погода. Ничто не предвещало беды. В то время, пока на фабрике шли работы, в котельной начался пожар. Огонь так стремительно стал распространяться, что никто ничего не успел предпринять, как все вокруг, было объято пламенем.
Фабрика сгорела, родители Джулии погибли, так и не успев выбраться из горевшего здания и девушка осталась совсем одна. Хотя… не совсем одна. Из Лондона к ней приехал хмурый и нелюдимый дядя Джонатан. Это был младший брат барона. Титул и некоторая сумма из наследства, по праву доставалась ему. Ткацкая фабрика, дом и немалое состояние должно было перейти в наследство Джулии, когда она достигнет совершеннолетия. А пока ее финансами должен был распоряжаться Джонатан.
Очень скоро дядя почувствовал вкус денег, и благополучно проматывал не только свое наследство, но и состояние племянницы. Он начал много пить, стал завсегдатаем игорного клуба, устраивал веселье в доме в компании таких же прожигателей жизни. Жизнь с того момента для Джулии потеряла цвет и стала серой. Лишь встреча с Кентоном, вдруг вдохнула в ее жизнь новые, незабываемые ощущения, окрылив ее и сделав счастливой.
Они познакомились на скачках. Его черный словно ночь жеребец по кличке Ураган, вполне оправдывал свое имя и действительно несся быстрее ветра. Любовь молодых людей, была искренней и крепла с каждым днем. И наконец, было объявлено об их помолвке. Казалось, вот оно счастье, только протяни руку и жизнь заиграет всеми цветами радуги. Но однажды, дядя вдруг объявил Джулии, неприятную новость, которая перевернула всю ее жизнь- он проиграл ее в карты герцогу Кловеру. Проиграл словно вещь, бездушный предмет, и теперь жизнь была не такой яркой, а черной.
Сейчас Джулия была невероятна зла на дядю. Как он смел обойтись с ней так бесцеремонно? Как он смел играть ее жизнью? Он не имел права так поступать! Не имел!
Герцогу было лет сорок, но выглядел он моложаво. Энергичный, полон сил, он всех удивлял своей жизнерадостностью. Да, и в отличие от многих пузатых особей в этом возрасте, он был подтянут, без намека на лишний вес.
Казалось бы, в нем нет ничего такого, что настораживало бы девушку, но Джулия его побаивалась, чувствуя исходящую от него какую-то опасность. А высокомерная манера держаться, отталкивала девушку от герцога.
Теперь, узнав о том, что она вскоре станет супругой герцога, Джулия была готова утонуть в океане слез, оплакивая такую несправедливость, ведь она так любила Кентона.
– Детка, поплачь, тебе станет легче, -это был голос ее старой нянюшки. Милая, пожилая женщина была рядом с девушкой всю ее жизнь от рождения, и заменила ей мать, после смерти самой баронессы.
