ОТ АВТОРА
Добро пожаловать в увлекательный вояж – роман-путешествие, насыщенный ароматами далеких стран, вкусами новых открытий и теплом истинных перемен и трансформации.
Эта книга – больше, чем красивая история. Я сама прошла этот маршрут, ощутила важность каждого места и встретила всех тех людей, чьи реальные судьбы и истории стали вдохновением для создания главных и второстепенных персонажей.
Вы почувствуете аромат моря, услышите шёпот истории и шум восточных базаров, прочувствуете, как постепенно меняющиеся климат, культуры, пейзажи, интересные традиции и вкусы переплетаются с переменами в душе.
Круиз из Италии в Индию становится аллегорией коучинга – процессом глубокого внутреннего трансформационного пути, где каждый порт, каждая встреча и каждое прощание отражают движение героини книги к новой версии себя, к любви, мечтам и жизни, наполненной смыслом.
Образ героини соткан из запросов, размышлений и осознаний моих клиенток – женщин, которые искали баланс и новый путь в жизни и нашли его благодаря коучингу с моей помощью.
Откройте для себя "Вояж перемен" и отправьтесь в путешествие, которое согреет вашу душу и вдохновит на собственные перемены.
С любовью,
Алина Руби
Глава 1. Кофейная клетка Эмили
Часть 1. Разбитая ностальгия
Эмили оперлась на гладкий край своего стола, ощущая прохладное дерево под хрупкими пальцами. Уютный офис, спрятанный на втором этаже кофейни её собственной сети Carter Brew в самом центре Манхэттена, был одновременно убежищем и тюрьмой. Закрытая дверь приглушала звуки, но гул кафе всё равно проникал через каждую щель: шипение кофемашины, ритмичное постукивание чашек о блюдца, негромкий ропот голосов, смешивающийся с мягким джазом, который всегда звучал где-то в воздухе.
Обычно эта симфония была её утешением, напоминанием о том, что она построила с нуля. Каждый звук был доказательством её успеха, воплощённого в жизнь видения. Но сегодня всё это казалось удушающим. Каждая нота мелодии вторгалась в её мысли, разрывая хрупкую тишину, которой ей так отчаянно не хватало.
Её взгляд скользнул к фотографии на стене. Простая рамка, края которой за годы затерлись до лёгкого блеска, была выбрана ею самой. На снимке запечатлён первый день работы её первого кафе. Еще совсем молодая Эмили с широкой, искренней улыбкой стояла перед витриной. Ее светло-золотистые волосы, собранные в хвост, слегка растрепались из-за спешки и последних приготовлений. Рядом с ней были её родители, их гордость сияла ярче солнечного света, заливавшего узкую улицу Бруклина.
Эмили остановила взгляд на лице отца. Его голос эхом отзывался в её памяти – тёплый, уверенный, как тихая мелодия поддержки.
– У тебя есть волшебство, Эм. Люди почувствуют его, – сказал он тогда, с твёрдой уверенностью человека, который всегда видел лучшее в людях, особенно в ней. Но теперь слово «волшебство» казалось призраком, неуловимым и эфемерным. Она скучала по его голосу, по той устойчивости, которую он привносил в её жизнь. Прошло три года с тех пор, как он ушёл, но боль осталась – острый укол глубоко в сердце. Это была такая боль, что не исчезает, но со временем превращается в постоянный гул, как фон, который невозможно отключить. Голос её матери, мягкий, но не менее настойчивый, часто всплывал в её мыслях, незваный, но неумолимый.
– Дорогая, он бы хотел, чтобы ты притормозила. Чтобы ты жила.
Жить. Это слово повисло в её сознании, как загадка, которую она не могла разгадать. Она потратила столько лет на то, чтобы гнаться за своей мечтой, строить свою империю, что не заметила, сколько себя она потеряла по пути. Что значит жить? Жить по-настоящему, а не просто существовать в вихре расписаний, испачканных кофе таблиц и бесконечных дел?
Её мысли блуждали дальше, к истории и судьбам тех, кем она восхищалась. Винсент Ван Гог пришёл на ум, его гениальность, подпитываемая неутолимой жаждой творить, даже если это приводило его к отчаянию. Она вспомнила Вирджинию Вульф, которая однажды написала:
Ты не найдёшь покоя, избегая жизни…
Сколько блестящих умов пожертвовали гармонией на алтаре амбиций? Была ли она иной?
Голос её отца снова прозвучал в её сознании, тише на этот раз, но не менее убедительно:
– Совершенство – это не цель, Эмили. Страсть – вот что важно.
Страсть. Это слово теперь казалось чужим, как артефакт, погребённый под слоями обязанностей и рутины. Она верила в это раньше, чувствовала, как оно пронизывает её, когда она работала по четырнадцать часов, вручную готовя эспрессо и приветствуя каждого клиента по имени. Тогда она строила Carter Brew из любви – к кофе, к людям, к самому простому, но глубокому акту создания места, где незнакомцы могут соединяться.
Но где-то на этом пути страсть переплелась с перфекционизмом. Каждая деталь – шрифт в меню, яркость света ламп Эдисона – должна была быть идеальной. И чем больше росла сеть кофеен, тем больше росла её одержимость контролем, как будто стремление к мелочам могло каким-то образом вернуть ту радость, которую она когда-то испытывала.
Грудь сжалась под весом всего этого. Гул кафе стал громче, или, возможно, это её собственный ум усиливал звуки. Она закрыла глаза, позволив тьме обнять её, её дыхание было неглубоким, но устойчивым. Она задавалась вопросом, который когда-то в юности сама задавала другим:
– Эмили, какой смысл во всём этом, если ты не можешь наслаждаться? Успех ничего не значит, если за него приходится платить своей душой.
Эта мысль задержалась, тяжёлая, но дающая ясность. Эмили открыла глаза и снова посмотрела на фотографию. Улыбка её отца, казалось, бросала ей вызов, напоминая о том искре, которую она когда-то носила в себе. Где-то по пути она обменяла эту искру на что-то более тяжёлое, что-то менее живое.
Её взгляд упал на стол, его поверхность была завалена заметками и расписаниями. Среди хаоса стоял папоротник, его листья были коричневыми по краям. Это был подарок одного из её первых постоянных клиентов, Гарольда, который часто заходил в её кафе. Когда-то он сказал ей:
– Растения нуждаются в заботе, как и люди. Если их долго не замечать, они увянут.
Папоротник процветал многие годы, его яркая зелень была тихим источником утешения. Теперь он отражал её собственное состояние – изношенное, забытое, отчаянно нуждающееся в свете.
Она протянула руку, проводя пальцами по одному из хрупких листьев. Их текстура напоминала укор, напоминание о том, как многое она упустила.
– Что ты делаешь, Эмили? – прошептала она себе, её голос дрожал под тяжестью вопроса. Это был не первый раз, когда она задавала себе этот вопрос, но первый раз, когда она чувствовала готовность услышать ответ.
Стук в дверь разорвал её раздумья. Джеймс, её управляющий, осторожно заглянул внутрь, его выражение лица было одновременно извиняющимся и обеспокоенным. В его руках был планшет с бумагами.
