– Мама, ты не знаешь, кто лишил меня магических сил? – с нарочитой мягкостью спросил Акрус. – Как выяснилось, способности к магии у меня есть.
Герцогиня замотала головой, заявив:
– Я ничего об этом не знаю, и не стоит принимать на веру чьи-то неразумные слова!
Мысленно поблагодарив герцога, Этель принялась читать мечущиеся мысли герцогини, напрасно та понадеялась на силу защитных амулетов, надетых ею после известия о визите нежеланного мужа, и пораженно присвистнула, забыв о правилась поведения истинных леди. Вот оно что!
– Твоя милая матушка, чтобы досадить мужу, связала тебя амулетом бессилия, за который отдала весьма приличную часть своего состояния. Амулет, кстати, был изготовлен в Горнии, что само по себе уже предательство, – отчеканила Этель, глядя прямо в глаза герцогине.
Та побледнела и принялась что-то жалко лепетать, понимая, что только что потеряла сына. Герцог потрясенно выдохнул, перейдя на отстраненное «вы»:
– Как вы могли, мама! – сжал губы в узкую твердую полоску и замолчал.
– Да, ваша светлость, вы попали в пренеприятную ситуацию, – холодно заметил Платин. – Боюсь, вас придется передать в судейскую коллегию, чтобы выяснить все обстоятельства этого скверного дела.
Сидевший рядом с хозяйкой по левую руку красавец поднялся, извинился, сообщив, что его ждут неотложные дела, и удалился, даже не притронувшись к стоявшим перед ним деликатесам.
– Что, крысы побежали с тонущего корабля? – ехидно поинтересовался Платин, проследив за ним презрительным взглядом.
– Неужели вы отдадите меня судьям, Платин? – с недоумением спросила герцогиня. – Ведь я же ваша законная супруга! Это ведь будет и ваш позор!
– Вам недолго оставаться в этом качестве, – отчего-то больным ломким голосом ответил маг. – Его величество дал мне разрешение на развод. – И грустно добавил: – Давно нужно было это сделать, почему я тянул, не понимаю. Вы бы вышли замуж за этого трусливого зайца, да и я был бы свободен.
От герцогини пришла до того острая вспышка боли и ревности, что Этель зябко поежилась. Как иногда неприятно ощущать чужие чувства как свои!
После этого все в угрюмом молчании закончили трапезу. Вставая, бледная как смерть герцогиня не могла поднять глаз. Ей было стыдно и страшно: что-то ждет ее впереди.
Впервые ее супруг был так жесток и даже беспощаден. И если прежде, во время его редких визитов в замок она чувствовала поток нежной склонности, то сейчас не было ничего! Неужели этого добилась она, раз за разом показывающая ему свое мнимое отвращение?
– Ну что, герцогиня, вы отдадите амулет сами или его найдем мы? – холодно спросил Платин, идя в покои герцогини.
– У меня его нет, – тихо призналась она. – Он в покоях сына.
Герцог угрожающе сверкнул глазами, но молча повернул к себе, остальные двинулись следом. В его покоях герцогиня указала на свой миниатюрный портрет, стоявший на письменном столе в кабинете.
– Подарок любящей маменьки! – сказал Платин, беря его в руки. – Знаменательно!
Глядя на отвернувшегося от нее сына, мать мысленно попросила у него прощения, с горечью понимая, что прощения не будет.
Вынув портрет из золотой оправы, Платин перевернул его и прочитал слова заклятья, горевшие на холсте кровавыми буквами.
– Магия жрецов Смерти. Страшная магия. Если б мы не нашли этот амулет, ты прожил бы в лучшем случае еще лет пять, не больше. Отсюда твои силы передавались прямиком на алтарь храма Мрака. – Хрипло проговорил Платин, с сочувствием глядя на сына.
– Неправда! – вскричала герцогиня. – Этого не может быть! Я этого не хотела!
– От того, чего вы хотели или не хотели, ничего не зависит. Это ж как нужно было ненавидеть меня, чтоб обречь на медленную смерть собственного сына! – Королевский маг болезненно поморщился. – Не проще ли было развестись со мной? Или вам были слишком дороги те удобства, что приносило вам замужество с сильнейшим магом страны?
Герцогиня схватилась за горло и вышла прочь, пошатываясь под грузом вины и горя.
