Marc Levy
Éteignez tout et la vie s’allume
© Éditions Robert Laffont, S.A.S., Paris Versilio, Paris, 2022
© Фото автора. Gérard Harten, 2023
© Гличева А.А., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2023 Иностранка>®
* * *
Осень – это вторая весна, когда каждый лист – цветок.
Альберт Камю
Сюзанне, моей давней подруге и помощнице в писательских делах
Джереми стоял на палубе, глядя на океан. Судно качало; Джереми крепко держался за планширь, а когда нос корабля опускался вперед, удерживал равновесие, слегка сгибая колени. Он уверенно справлялся с качкой, и все же ему было не по себе. Виной этому были настойчивые взгляды остальных пассажиров, в которых Джереми отчетливо читал: ему здесь не место. Никто не начинал с ним разговора, но в еле слышном шепоте Джереми различал, что все обсуждали только его. Джереми рассматривали, посмеиваясь и над его взъерошенной шевелюрой, и над его широченными плечами, и над его нарядом – разве что чокнутый выйдет в таком костюме на палубу, которую заливают брызги соленой пены. Всех забавляло и то, что он все время почти неподвижно стоит на палубе и не отводит глаз от горизонта, как будто напряженно ждет появления какой-нибудь морской твари. Даже когда море разбушевалось и все пассажиры попрятались от непогоды в свои каюты, Джереми остался на палубе любоваться океаном – сине-зеленые переливы простирались насколько хватает глаз. Ни насмешливые взгляды других пассажиров, ни шепоток за спиной не мешали ему наслаждаться путешествием и радоваться исполнению мечты. «Может быть, как раз из зависти надо мной и смеются, – подумалось Джереми. – Кто из них может похвастаться тем, что смог исполнить свою мечту сам, ничего не выпрашивая у Бога и ничего в жизни не украв?» Да и вообще, все они были на этом корабле только затем, чтобы попасть из одного порта в другой, а для Джереми само путешествие было, возможно, даже важнее, чем пункт назначения, хотя и он тоже был частью его мечты.
Берега давно исчезли в утреннем тумане. Близился полдень, и Джереми начал забывать свой долгий утренний путь из пригорода в порт. Он вышел еще затемно и быстро зашагал вдоль четырехполосной автострады, еще пустынной в этот час, – время, затерянное между ночью, которая уже ушла в небытие, и днем, который еще не зародился. На старом ржавом мосту Бигли Джереми остановился, чтобы перевести дух и полюбоваться рекой. По течению в сторону эстуария[1] медленно плыл ствол дерева; Джереми подумал, что этот ствол окажется на месте не только раньше, чем он, но и не затратив никаких усилий, однако усмотрел в этом ободряющий знак: ведь им было по пути. Затем он пересек пустоши, окружающие город, низины, испещренные солоноватыми болотами, над которыми поднимались затхлые испарения. Небо стало светлеть; из бледно-желтого оно становилось ярко-шафрановым; Джереми тем временем шел по безлюдным проспектам, его вытянутая тень скользила вдоль длинных домов, в окнах которых начинал загораться свет. Путь Джереми лежал мимо тихих парков с темными вязами, витрин еще закрытых магазинов, могил на дремлющих кладбищах. Подходя уже к порту, он поприветствовал мусорщиков – единственных, кого встретил на своем пути. Отныне все для Джереми осталось в прошлом: и пригород, и работа, и воспоминания.
Глядя на океан, который простирался до самого горизонта, Джереми вдохнул полной грудью и с трудом сдержал слезы. Он не сбежал, он просто уехал; конечно, он не знал, что будет дальше, однако так же твердо, как его руки сжимали планширь, Джереми верил, что его ждет лучшая жизнь. В этой вере – сила тех, кто не боится мечтать.
Адель Глимпс замерла у иллюминатора, внимательно разглядывая странного молодого человека, который неподвижно стоял на одном и том же месте с тех самых пор, как корабль отправился в путь. Нечто объединяло их, хотя она ехала в своей каюте, а он – на палубе. Ей нравилось представлять, как и чем живут другие люди. Этот молодой человек был совсем один – с ним не было ни семьи, ни друзей… может, он иностранец? Интересно, чем заняты его мысли?
Пришло время собираться в ресторан; Адели совсем не хотелось ужинать в компании других пассажиров, но еду в каюты не подавали, а она порядком проголодалась. Чтобы не привлекать внимание, Адель не стала прихорашиваться: надела скромный костюм, собрала волосы в пучок и вышла из каюты.
Она заперла дверь на ключ и пошла по коридору, размышляя о своем внезапном отъезде. Накануне вечером почтальон принес ей квадратный конверт с серой окантовкой. Адель сразу поняла, в чем дело, едва взглянув на знакомый почерк. Даже не вскрывая конверта, Адель и так уже знала главное – куда ей предстоит отправиться, а детали сейчас были не важны. Ни секунды не раздумывая, она собрала чемодан и предупредила коллег о своем отъезде. Адель решила не покупать билет на самолет – ведь тогда она оказалась бы на месте слишком быстро, ему бы это не понравилось. Ведь это он научил Адель жить, никуда не торопясь сверх меры. Она забронировала по телефону место на корабле. Как хорошо, что он отходит лишь утром следующего дня, и, хотя делает всего два рейса в неделю, на корабле еще остается одна свободная каюта первого класса.
На заре Адель срезала в своем саду еще не раскрывшуюся розу; она намеревалась поставить цветок в воду, едва оказавшись на корабле, чтобы роза выдержала все путешествие до конца. Затем Адель села в такси и отправилась в порт. Было очень рано – солнце еще не успело разогнать туман. С маленьким чемоданчиком в руках Адель поднялась по трапу и сразу же заперлась в своей каюте. Пассажиры собрались на палубе: все ждали, когда прозвучит команда: «Отдать швартовы!», раздастся гудок и корабль отчалит.
Когда-то очень давно Адель точно так же отправлялась в путешествие на большом корабле, и ее сердце наполнял неповторимый восторг. Как же такие отражения прошлого в настоящем будят ностальгию!
Давно, прощаясь с ней, любимый взял с нее обещание быть счастливой или, по крайней мере, сделать для этого все возможное, даже без него, без их любви. Непростая задача. Но Адель решила с ней справиться и нашла для этого неплохой способ: интересуясь жизнью других людей, она забывала о себе и своей печали.
Вчерашнее письмо стало серьезным испытанием этого метода, который до сих пор хорошо работал. Теперь важно было не сорваться: Адель считала, что быть несчастной сродни зависимости. Члены содружества «Анонимные алкоголики» измеряют срок воздержания от алкоголя в днях, неделях, месяцах и годах трезвости. Адель выбрала тот же подход: продвигаться шаг за шагом, зарабатывая жетоны за свои достижения. На сегодня она присудила себе уже десять жетонов; сдаться, проделав такой путь, было просто непозволительно; посмотреть на то, как корабль покидает порт, было соблазнительно, но в то же время слишком рискованно.
