_____
Ты увидел меня раньше, чем я тебя. В аэропорту, в тот августовский день, у тебя был такой взгляд, будто ты чего-то ждал, и ждал уже давно. Никто и никогда прежде не смотрел на меня так внимательно. Это встревожило и, наверное, одновременно удивило. Льдисто-голубые глаза следили за мной так пристально, будто я могла их согреть. Знаешь, в них ведь немало силы, в этих глазах. Как и красоты.
Ты часто заморгал, встретившись со мной взглядом, и отвернулся, словно занервничал… словно тебе стало неловко, что ты секунду назад пялился на случайную девчонку в аэропорту. Но нет, совсем не случайную, правда? А сыграно было неплохо. Я купилась. Забавно: всегда считала, что голубым глазам можно верить. Думала, их обладатели как-то надежнее, что ли. Все хорошие парни как один голубоглазы. А темные глаза – это для злодеев… Мрачного Жнеца, Джокера, зомби. Сплошь тьма.
С родителями я поссорилась. Мама завелась из-за моего откровенного топика, папа просто не выспался, и его всё раздражало. Так что, когда я увидела тебя – решила: отличное выйдет развлечение. На это ты и рассчитывал, да? Ждал только, пока родители достанут меня, чтобы подкатить? До того как ты подошел, я уже знала, что ты за мной следишь. Я видела тебя раньше… где-то… не могла вспомнить.
Вроде я заметила тебя еще в Лондоне, ты постоянно мелькал где-нибудь поблизости. То в очереди на регистрацию, с этой твоей маленькой сумкой – ручной кладью. То в самолете. И вот теперь – здесь, в аэропорту Бангкока, ты сидел в кофейне, где я ждала заказ.
Пока кофе готовился, я возилась с деньгами. Я не оборачивалась, но знала: ты следишь за мной. Наверное, бредово прозвучит, но я просто чувствовала это, вот и всё. Волоски на затылке вставали дыбом всякий раз, когда ты моргал.
Придерживая стакан с кофе, кассир ждал, когда я отыщу деньги. На бейджике было написано «Кенни»; странно, что это мне запомнилось.
– Мы не принимаем британские монеты, – сказал Кенни, дождавшись, когда я отсчитаю нужную сумму. – Купюры у вас не найдется?
– В Лондоне потратила.
Кенни покачал головой и придвинул кофе к себе:
– Рядом с дьюти-фри есть банкомат.
Кто-то встал у меня за спиной, я обернулась.
– Давай я заплачу, – сказал ты. Голос звучал негромко и мягко, акцент был незнакомым. От твоей рубашки с короткими рукавами пахло эвкалиптом, на щеке виднелся шрамик. Ты смотрел так пристально, что я растерялась.
Купюру ты держал наготове. Иностранные деньги. Улыбался мне. Кажется, я тебя не поблагодарила. За это извини. Ты забрал у Кенни кофе. Стенки бумажного стаканчика немного смялись под твоими пальцами.
– Сахар? Один пакетик?
Я кивнула, смущенная тем, что ты рядом – говоришь со мной. Ну, ты понимаешь.
– Не беспокойся, я сам, – произнес ты и указал туда, где только что сидел. На столик между двумя искусственными пальмами, у окна.
Я мялась: идти или нет. Но ты легонько коснулся моей спины – даже сквозь ткань топика я почувствовала, какая рука горячая.
– Да ладно, всё норм, я не кусаюсь, – мягко произнес ты. – Других мест всё равно нет – если, конечно, не хочешь сесть вон там, с семейкой Аддамс.
Я оглянула пустые места по соседству с большим семейством. Двое младших детей ползали по столу, родители собачились возле них. Интересно, вот если бы я тогда села с ними? Мы, наверное, поболтали бы о детских каникулах и молочных коктейлях с клубникой. А потом я вернулась бы к родителям. Я снова посмотрела на тебя, улыбка обозначила морщинки вокруг губ. В густой голубизне твоих глаз таились секреты. Их хотелось разгадать.
– Я только что сбежала от своих родителей, – сказала я. – И к другим пока не рвусь.
– Ну и правильно. – Ты подмигнул. – Значит, один сахар.
Ты проводил меня до столика. Присутствие других пассажиров придало мне уверенности. До столика пришлось пройти десять шагов. Я проделала их как в тумане и села лицом к окну. Ты вернулся к стойке за кофе. Оглянувшись, я увидела, как ты ставишь стакан и снимаешь крышечку. Как высыпаешь сахар, наклонив голову, и как от этого движения волосы падают тебе на глаза. Ты улыбнулся, когда заметил, что я наблюдаю. Может, в этот момент всё и случилось?
Кажется, я сразу отвернулась и засмотрелась на самолеты, взлетавшие за стеклом. Один реактивный лайнер качнулся, оторвал задние шасси от земли и оставил хвост черного дыма. А в очередь за ним уже пристраивался следующий.
Ловкие у тебя, должно быть, руки, если ты справился так быстро. Интересно, прибегал ли ты к каким-нибудь отвлекающим маневрам, пытался ли скрыть свои действия от посетителей кафе – или всё равно никто не смотрел? Наверное, ты подсыпал в кофе какой-то порошок, совсем немного. Может, он даже выглядел как сахар. И на вкус был сладким.
Я снова обернулась, ты уже шел обратно, легко обходя пассажиров. Ни на одного из них ты даже не взглянул. Смотрел только на меня. Может, поэтому никто тебя не запомнил. Ты двигался как охотник, бесшумно скользя вдоль ряда вазонов с пластиковыми растениями.
Ты поставил на стол два стакана с кофе, один пододвинул ко мне, второй так и остался нетронутым. Взял чайную ложку и небрежно завертел ее в руках – обводил вокруг большого пальца и подхватывал, не давая упасть. Я пыталась разглядеть твое лицо. Ты был красив особой, мужественной красотой и оказался старше, чем я думала. Слишком взрослый, чтобы сидеть там со мной взаправду. Лет двадцать пять, а то и больше. Когда я видела тебя в очереди на регистрацию, мне показалось, что ты тощий и невысокий, как старшеклассники из моей школы, но вблизи, присмотревшись, я заметила, какие у тебя крепкие и загорелые руки и обветренная кожа. Загар был темным, как земля.
– Я Тай, – сообщил ты.
Потом стрельнул глазами по сторонам, снова посмотрел на меня и протянул руку. Теплые шершавые пальцы коснулись тыльной стороны моей ладони. Ты взялся за нее, задержал в руке, но так и не пожал. Ты поднял брови, и только тогда я сообразила, чего же ты ждешь.
