Вода, я что, плыву? Я плыла по реке, и меня вынесло в какой-то колодец.
– Добро пожаловать, вы только что погибли.
– Как, что произошло?
– Не переживайте, мы можем вас отправить назад в другом теле.
– Но, но я не хочу, что произошло?
– Вы упали со скалы.
И тут я начинаю вспоминать, как гуляла на обрыве с однокурсником и споткнулась, да уж нелепо…
– Рената, вы хотите назад или останетесь?
– Что? Я не хочу.
– Вылезайте из портала.
Я вышла из колодца и оглянулась, передо мной стояли восемь человек
– Вы кто? – Спросила я.
– Мы проводники, нас на Земле называют архангелами. Это Михаил, он главный, над ним еще есть – Создатель, но он слишком занят и к нему простые смертные попадают в редких случаях, всю основную работу делаем мы, я Гавриил. Как вы видите свое дальнейшее существование? На землю вы не хотите…
– Ну, я не знаю, а могу я быть призраком?
– Тут возможно все, кроме возвращения в старое тело, в вашем случае, это, к сожалению, невозможно, его уже едят рыбы и умерли жизненно важные органы.
Тут начал говорить Михаил.
– Забудь, девочка, тебя больше нет. Хочешь быть призраком, да будет так!
Архангел взмахнул рукой и я залетела обратно в колодец. Вылетев из портала, я оказалась на месте своей гибели. Там была скорая, полиция, какие-то люди, мне стало не по себе и я поспешила улететь оттуда. Я летела без остановки, хохоча и кружась, я пролетала сквозь стены домов и заборы, пока не наткнулась на старый заброшенный сарай. Вот, пожалуй, здесь я и буду жить. Я с опаской просунула голову сквозь стену и увидела старенькую кровать, вилы, грабли и прочую ерунду, сарайчик мне показался довольно милым. Я легла на кровать, но не смогла уснуть, странно, возможно приведения не спят? Я вдруг пожалела, что ни у кого до этого не интересовалась этим вопросом. Спать мне совсем не хотелось, и я решила обследовать территорию. Сарай находился на окраине города. Хм, если мне не изменяет память, тут должно быть неподалеку бывшее кладбище, на месте которого стоит большой магазин. Супермаркет. В любом случае там должны быть такие как я. Я в восторге от своей идеи устремилась к магазину. Был вечер, я хохоча залетела в магазин и увидела женщину в пышном платье девятнадцатого века, она проплывала среди витрин. И какой-то мужчина во фраке, они вдвоем смотрели на меня с округлившимися глазами и жестом показывали, мол «тссс, тихо»! Я оглянулась по сторонам и увидела кучу людей, которые выбирали товары для себя. Дама позвала меня жестом, улыбнулась и поплыла в безлюдное место.
– Душенька, вы уже весь квартал на уши поставили своим хохотом, шепотом сказала она. Нас не должны видеть и слышать живые. Елизавета Игоревна, очень приятно, я придворная дама. Я уже много лет тут живу, собственно здесь я и похоронена, здесь мой дом, поэтому мне и приходится с супругом здесь скитаться.
Елизавета Игоревна достала веер и прикрыла им лицо, мимо прошла женщина с корзиной.
– Они не должны нас слышать, тем более видеть. Это может вызвать инфаркт, и если кто-то попадет на это место, то спасибо они нам за это не скажут. Нужно проявлять уважение, вы ведь воспитанная особа?
– Я? Ну конечно, – сказала я.
– Я слышала, что вы, милочка тут недавно, – сказала она.
– Да, буквально только что, я только дом себе нашла, там вроде бы никого нет.
– Тогда полетели туда, приглашаете? – Спросила Елизавета Игоревна. – Тут не безопасно.
Я удивилась столь раннему гостю и сказала, мол, да конечно.Елизавета Игоревна махнула рукой своему избраннику, сделала реверанс и прошла сквозь стену, с моей стороны осталась только ее манящая рука. Мы вылетели из магазина, и я полетела в сторону своего сарайчика, а она за мной.
– Ну вот мы и дома! – Радостно засмеялась я.
– Не дурно. Кровать? Но милочка, позвольте задать вопрос, зачем она вам? Мы ведь никогда не спим, – сказала Елизавета Игоревна.
И тут до меня это дошло. Я посмотрела на кровать и поняла, что теперь для меня это совершенно ненужная вещь. Елизавета Игоревна присела в пышном платье на старенькую запыленную кровать и манерно пригласила меня жестом проделать тот же трюк. У меня испортилось настроение, как это не спать? Она улыбнулась и не открывая рта сказала: «А вот так!». Я удивленно посмотрела на нее, она мне дала понять, что призраки и мысли могут читать, и еще много чего еще. Я молча уставилась на нее и впала в ступор, потом судорожно начала вспоминать, не думала ли я о ней ничего плохого.
Не думала, ответила она, ты мною восхитилась, поэтому я к тебе подлетела.
– Вот зараза! – Подумала я.
– Вот теперь думаешь плохо, – ответила она. – У тебя есть одна черта которая мне понравилась – ты говоришь, то, что думаешь.
– Но я же практически с вами не разговаривала, – с испугом ответила я.
– У тебя больше не было никаких мыслей кроме чувств восхищения и уважения к нам с Павлом Степановичем. И я поняла, что человеком ты была хорошим. С другой стороны, плохих сюда не отправляют, просто у нас бывают разногласия с остальными обитателями кладбищ потому что одна неловкая мысль и, как говорят военные Второй Мировой войны, «капут»!
Моему удивлению не было предела.
– Все в нашем потустороннем мире держится исключительно на уважении друг к другу, так что привыкай! Девочка ты хорошая, быстро, как вы все говорите, «втянешься». Расслабься и привыкай. – Она улыбнулась и слегка шлепнула веером по моему носу. – У тебя сейчас много разных мыслей, тебе нужно подумать и немного побыть одной. Спасибо за гостеприимство, я, пожалуй, полечу к мужу. Завтра ночью в парке, возле нашего магазина, у нас будет бал, в полночь, прилетай, тебе понравится! – Она раскрыла веер, прикрыла им нижнюю часть лица, громко засмеялась и вылетела через стену с криком «до встречи!».
Я сидела на кровати с выпученными глазами. Затем пришла в себя, огляделась по сторонам и высунула голову на улицу, убедившись, что других призраков поблизости нет и никто не читает мои мысли я засунула голову обратно. Я осталась одна и подумала о маме с отцом, должно быть похоронить собственного ребенка, для них было ударом. И я заплакала. Я хотела полететь в свой дом, где я жила при жизни, но потом подумала, что ничего утешительного я там не увижу. А если мама или отец меня ни дай бог увидит, то последствия могут быть непредсказуемые. Я вдруг подумала, что я одна на всем белом свете, меня стали посещать философские мысли, что человек рождается и умирает один и по сути мы все одиноки. Да, Елизавета Игоревна была права, мыслей и разных чувств во мне было много. От ужаса до смеха и истерии. Был и интерес ко всему происходящему, и боль потери друзей и знакомых, неизвестно, когда я с ними теперь в следующий раз увижусь и увижусь ли когда-то вообще. Надо было начинать все с начала, целую новую жизнь, потустороннюю жизнь, о которой я вообще себе ничего не знала. Вдруг я огляделась по сторонам и поняла, что мне не комфортно в этом сарае, потому, что там был бардак, а у меня, возможно будут гости еще. Я увидела в углу веник, схватила его, открыла незапертую дверь и стала выметать мусор из своего нового дома. На улице темнело, я нашла выключатель и включила свет. Боже, сколько хлама в этом сарае! Но если я что-то выброшу, то у хозяина могут возникнуть вопросы. Ведь кому-то этот заброшенный участок с сараем и маленьким домиком принадлежат. После того как я подмела, я закрыла дверь, через которую летела пыль, бумага и другой мусор, поставила веник на место и решила больше ничего не трогать. Выключила свет, чтоб не привлекать вечером внимание к сараю и легла на кровать. Как все ново и необычно, по-другому, привыкну ли я к этому или надо было отправиться на землю в новом теле, почему я вообще решила стать призраком? Мне вдруг захотелось стать маленькой-маленькой, настолько маленькой, чтоб вообще никто меня тут не нашел. Я притаилась и стала мечтать, что я познакомлюсь с новыми интересными умершими людьми завтра на балу. Главное не думать о них плохо, но как можно не думать плохо вообще, особенно когда ты знаешь, что нельзя. Я пролежала в мечтаниях всю ночь и в один прекрасный момент я услышала пение петуха. Через какое-то время я увидела сквозь щели и маленькое окошко сарая лучи утреннего солнца. Как быстро прошло время, я вылетела на улицу и увидела на фоне утреннего солнца силуэт ведьмы на метле. Она была далеко и не видела меня, это было красиво, на фоне оранжевого солнца силуэт голой женщины на метле, я залилась истерическим смехом, господи, да это же ведьма! Самая настоящая ведьма! Такая, как рисовали в сказках! Из глаз от истерического смеха появились слезы, и я начала плакать, заливаясь хохотом и падая от смеха на землю.
