1. 1. Глава
— Виолетта, милая! Прекрасно выглядишь! — еще один ничего не значащий комплимент в копилку фальшивых красноречий.
Звон бокалов. Легкая музыка. Среди негромкого многоголосья иногда раздается откровенный ржач… Кто-то явно уже перепил из гостей. Стихийное бедствие под названием «десятилетний юбилей» нашей с Павлом совместной жизни подкатил незаметно. Вроде, только вчера были робкие свидания после пар в универе, первое «люблю», первое «ты мой единственный навсегда». Десять лет! Убиться можно! Ищу глазами мужа, который окружен такими же успешными мужчинами. С гордостью отмечаю, что Паша очень выгодно смотрится среди них, выделяясь ростом, широкими плечами и прессом без намека на брюшко. Почувствовал. Обернулся и послал самую лучезарную улыбку «только для меня». Отпиваю из бокала глоток шампанского, смущаясь как девочка. После такой улыбки и искры в глазах, нас точно ждет продолжение, как только окончится это нудное мероприятие.
Уже мечтаю, как останемся вдвоем. Его завораживающая хрипотца: «Летти, моя девочка!». Сильные руки, блуждающие по телу, высекают острую необходимость быть под ним распластанной. Решаю ненадолго спрятаться от надоевшей толпы и цокаю в сторону «кабинета для уединений».
Зайдя в кабинку туалета, закрываюсь на шпингалет, и опустив сиденье на фаянсовом друге, предварительно протерев его влажной спиртовой салфеткой, усаживаюсь, радуясь тишине. Листаю ленту в соцсетях. Некоторые из наших знакомых уже выложили фоточки с вечера. Читаю комментарии, лайкаю, что понравилось. Вот, мой любимый муж вполоборота с «царевичем» — так я называю партнера Паши — Царского. С серьезными лицами мужчины явно что-то обсуждают. Стоп! Рядом крутятся две каких-то курицы, постоянно попадая в кадр. Хищный взгляд нацелен на моего мужа и Романа Царского. Ну, царевич у нас завидный жених — хмыкаю. Пока ни одной птичке не удалось спеть ему до окольцевания.
Хлопок двери отвлекает от мысли. Я уже думаю встать и освободить место…
— Везет же этой Гавриловой! Такого мужика отхватила, — замираю на месте, дыша через раз.
— А у самой ни кожи, ни рожи, — фыркает вторая. — Даже родить ему не может!
Удар по самому больному! Мне уже двадцать девять лет. Три года назад случился выкидыш. Когда Паша нашел меня лежащей в коридоре в луже собственной крови, чуть сам инфаркт не схватил. Теперь любое упоминание «давай заведем ребеночка», встречает резкий отпор: «Я не хочу тобой рисковать, Летти. Давай, повременим еще немного, и ты потом ляжешь под полное наблюдение врачей в клинике. Не время сейчас, солнце мое». Вижу, какой страх появляется на любимом и родном лице, и соглашаюсь еще повременить, чтобы только не видеть сейчас бледного и потерянного супруга, потухших карих глаз… Каждый раз откладываем «на потом» — качаю головой, что я слабая и не могу настоять на своем. А часики-то тикают…
Муж тогда сутки провел у больничной палаты, а когда ему разрешили зайти, то прижался лбом к моему плечу, встав на колени у кровати, и шептал, что жить без меня не сможет, так любит безмерно…
— Вот отобью его у старухи и рожу хоть двойню! — заявляет нахалка.
— Диана, не смеши! Ты полтора года секретаршей у Царского, и тебе не удалось даже до миньета добраться! — смешок.
— Думаешь, не смогу? — вскрикнула «разлучница». — У Гаврилова помощница резко уволилась, и пока ищут новую, Роман меня «одолжил» на время.
— Да, ладно-о-о-о?
— Это мой шанс! И поверь мне, я его не упущу! — в голосе какая-то нездоровая злость. — Царский — отморозок! Если он до тридцати пяти не женился, то там совсем заядлым холостяком попахивает. Да и не в моем он вкусе, — звучит фальшиво. — Мне больше брюнеты нравятся! Ставлю клубную карту «Инди», и еще… Свое кольцо, которое мне Толик подарил, с изумрудом, что затащу Гаврилова в койку.
— Давай! А я, если проиграю, то путевку тебе куплю в Испанию, на неделю!
Хотелось выйти и выдрать все волосенки у этих молодых блядушек, но что-то внутри царапнуло. Почему она решила, что Пашу так легко получит?
Осторожно сняв «шпильки» и оставив лежать на кафельном полу, хватаю длинный подол платья и забираюсь с ногами на крышку унитаза. Подняв руку с телефоном, навожу камеру на двоих нимфеток, и жму кнопку фото. Подношу к глазам. «Да. Это те самые, которые трутся сейчас все время около мужа».
Черт! Звук не выключила! Раздается мелодия входящего звонка от мужа, потерял меня, наверное. Заговорщицы притихли. Я, скинув звонок, тоже замерла. Еле слышный шепот «уходим». Снова хлопок двери с «топотом копыт» удающимся. Сползаю вниз. Ноги в чулках свои рассматриваю. Они у меня, что надо. Талия тонкая. Выползаю из кабинки и встаю напротив зеркала. Опираюсь руками на раковину для рук и смотрю в свои зеленые глаза, пытаясь собраться с мыслями. Бьет озноб, но я выкручиваю кран с холодной водой и опускаю под струю руки.
Сколько так медитирую — не знаю. Пойти и рассказать все Павлу, нарушив грандиозные планы любительницы чужих мужей? Или проверить своего мужа на слабинку?
Мы вместе поднимали семейный бизнес. Паша руководил, договаривался с клиентами, а я больше по финансовой части: бухгалтерия, бюджетирование. Сейчас на нас работает целый штат сотрудников в разных отделах. Я числюсь финансовым директором с правом визирования крупных сделок. Мое постоянное нахождение в офисе не обязательно… Но теперь есть мотив появляться чаще на работе лично, а не решать дела по удаленке. Глубинная стерва во мне проснулась неожиданно. Хочу урыть эту сучку самоуверенную, да так чтобы неповадно было!
2. 2. Глава
Сомнения, сомнения. Беспозвоночная скользкая тварь обвивает, сжимая в кольцо. Больно на вдохе, еще сложнее на выдохе… Самое трудное — лгать любимому человеку. Но, что я скажу? Что я сомневаюсь в нем и решила проверить лично, коль появилась такая возможность? Выбрала себе наказание сама — наблюдать со стороны, как блондинистая силиконовая секретарша пытается увести у меня мужа. «Паша — не теленок! Если не захочет, хрен его заставишь!» — одергиваю себя. Сколько мы прошли вместе, да этой малявке и не снилось! Хочет прийти на все готовенькое. Я, должно быть, веду себя странно, нелогично. С чего мне не доверять мужу? Что бы выбрали вы: точно знать, что ваш любимый способен изменить при сложившейся ситуации, позарившись на доступное тело, или ходить цербером, отгоняя битой охотниц, таких как Диана? Я хочу знать! Мне так будет спокойней, что я не ошиблась в своем человеке.
— Ты сегодня очень красивая, — Паша целует в щеку, а затем на месте, где прикасался губами, проводит кончиками пальцев.
Откидываю локон блестящих рыжих волос и мило улыбаюсь. Приятно, когда он смотрит с восхищением. Я в последние дни очень стараюсь «держать марку», шастая по салонам и массажистам. Вечером, когда остаемся вдвоем, устраиваю постельные игрища, перед этим демонстрируя красивое белье и восточные танцы. «Смотри, милый! Это все твое: моя любовь, верность, преданность». Я борюсь, как умею, даря тепло и ласку, показывая, что он мне очень дорог.
