«Три. Пятнадцать. Двадцать три. Восемь. Два. Три. Пятнадцать…»
– Клим? Клим, ты меня слышишь? Экраны глючат, где ты находишься? – голос Мартиши звучал совсем рядом.
– Я… без понятия. Тут темно, не видно ни хрена.
– Так придумай себе фонарь или факел! Забыл, кто ты?
И правда… забыл.
Усилие воли – и в ладони появился тяжёлый прохладный предмет с ощутимо выступающей кнопкой. Клим нажал на неё, воображаемый фонарь несколько раз коротко мигнул, на секунды выхватив из темноты замершие скрюченные силуэты – худые, скользкие, бледные, с длинными пальцами и тёмными провалами вместо глаз. Очень близко. Слишком близко.
Клим судорожно вздохнул, сердце заколотилось как будто прямо в голове. Он отступил, по-прежнему ничего не видя и продолжая лихорадочно нажимать кнопку фонаря – без толку.
– Мартиша… – прошептал Клим, еле дыша. – Здесь толпа гримов, штук десять. Похоже, я наступил на транзит и провалился глубже, чем надо.
– Повтори, – донеслось в ответ глухо, словно говорящий уже был в другой комнате.
– Говорю, здесь… – начал он громче и осёкся. За его спиной раздалось явственное угрожающее шипение.
Клим закрыл глаза, подавив страх, медленно выдохнул и сосредоточился.
«Вокруг меня спокойный тихий лес, шелестят деревья… Нет-нет, к чёрту лес. Я в своей комнате, мне двенадцать. Сейчас утро, мама уже готовит завтрак, пахнет яичницей с колбасой и сыром… Вот-вот прозвенит будильник. – Ноздри и впрямь защекотал слабый запах чуть подгоревшей колбасы. Послышался шорох открываемой в комнату двери. Мама… – Три. Пятнадцать. Двадцать три. Восемь. Два».
Клим резко провернулся на месте и открыл глаза.
Что ж, не совсем то, чего он ожидал, но всё-таки уже лучше. Это была узкая площадка незнакомого подъезда. Четыре закрытые двери, расписанные фломастерами стены с облупившейся бело-зелёной краской, одна лестница вниз и одна – вверх, этажей не сосчитать. Лифт замурован. Лампочка на потолке раздражающе мигала, раскачиваясь и слепя глаза.
– Клим? – снова прозвучал голос Мартиши, всё ещё далеко. – Все уже вышли, только Ева держит для тебя дверь на первом уровне, но там возникли проблемы – нас явно ждали. Бросай всё, выбирайся оттуда.
– Понял, – ответил Клим с лёгкой досадой. Ничего, позже ещё раз попробуют. – Только тут куча дверей и лестниц – судя по всему, я в Башне на северо-востоке. Метки Евы не вижу, куда…
– Слышишь меня? – перебила Мартиша. – Где бы ты ни был, ищи выход, времени в обрез!
Так. Связь явно потеряна. Полагаться теперь можно только на себя.
Клим рванул вверх по лестнице, но тут же упёрся в глухую стену. Попробовал пройти сквозь неё – слишком плотная, можно застрять. Метнулся вниз, перескакивая через несколько ступеней. Опять четыре одинаковые двери без меток, мигающая лампа. Дальше, дальше по ступеням, ниже и ниже. Всё то же самое, грёбаная петля.
Клим ощутил, что начинает терять осознание, быстро растёр плечи и грудь руками, повторил формулу. По телу пробежали мелкие вибрации, и что-то вокруг неуловимо изменилось. Перегнувшись через перила, Клим увидел, что свет этажом ниже мигает красным. А ещё он увидел, что снизу по лестнице кто-то быстро поднимается. За невидимым человеком или существом гасли лампочки – одна за другой.
– Кли… ии… ииим… – голос Мартиши растягивался и распадался на отдельные электронные звуки, как если бы у робота села батарейка. – Уу… хо… диии…
Он не стал тратить время на ступеньки – просто перемахнул через перила и, оттолкнувшись, запрыгнул на «красную» площадку. В последний момент едва не сорвался в пролёт, но смог удержать равновесие, вцепившись в хлипкие шатающиеся поручни. Выдохнул и оглянулся: тьма поднималась снизу рывками, словно проглатывая этажи. Ей оставался всего десяток «глотков» до сноходца. Клим в панике заозирался кругом. Здесь была только одна деревянная дверь, непрерывно меняющая цвета и фактуру. Ни замочной скважины, ни ручки, ни чьей-либо метки на двери не наблюдалось. Спрятаться больше было негде, а энергии на новый скачок или хотя бы щит уже не оставалось. Выход был только один – рисковать. Но риск – как раз его специальность.
Клим сомкнул большие и указательные пальцы обеих рук, затем медленно свёл их вместе, позволив ладоням просочиться сквозь друг друга, – и резко развёл в стороны. Между сжатыми пальцами сверкнул маленький золотой ключ, постоянно меняющий форму, будто подстраиваясь под дверь.
Стараясь не думать о том, куда его может забросить, Клим решительно вставил ключ прямо в поверхность двери. Тот прошел как сквозь масло, внутри что-то щёлкнуло, и через секунду над замком проявилась круглая медная ручка.
Вынув ключ и сжав его в кулаке, Клим схватился за ручку, глубоко вздохнул.
– Я открываю дверь, – сказал он отчётливо, – а за ней…
Он потянул ручку на себя, освобождая своё подсознание, но неожиданно дверь сама распахнулась ему навстречу, дохнув в лицо пробирающим до костей холодом. Крик застрял в груди, горло резко сдавило.
– Нет… – только и смог просипеть Клим, отступая. – Нет, не сейчас…
Из проёма потянулась живая тьма, тонкими щупальцами обвившись вокруг его шеи, рук, цепляясь за одежду, словно гигантский спрут, раздирая сознание, засасывая в бешено крутящуюся воронку чёрной бездны. Он сопротивлялся, но подошвы кроссовок неумолимо скользили по полу. Красная лампа быстро угасала, уже едва мерцая.
Последним яростным усилием воли Клим резко полоснул щупальца воображённым сияющим кинжалом. Удушающая хватка ослабла слишком неожиданно, он не успел сгруппироваться и с силой отлетел спиной к перилам. Те не выдержали удара, раздался хруст – и Клим, скребанув пальцами по воздуху, вместе с трухлявыми обломками полетел в разверстую чёрную пасть пролёта.
В ускоряющемся падении глядя на тонущий во тьме красный огонёк, он успел только до острой боли стиснуть в ладони ключ, прежде чем его сознание погасло вместе с последней вспышкой лампы.
