1. ПРОЛОГ Диссертация
Наука кажется разумной и без чувства,
В другом безумство сердца прояви.
Но в празднике ума есть и души искусство:
Подвластны все и всё нелогике любви.
В.П.Овечкин
Яркие голубовато-зелёные блики, словно юркие кидарки, метались по просторному залу. Искрили, играли в догонялки, а потом исчезли, едва смолкла наполненная оптимизмом ритмичная музыка и улеглась волна прохладного воздуха, насыщенного озоном. Впрочем, длилось затишье недолго. Зазвучали новые ноты — низкие, драматичные, сопровождаемые сильными порывами горячего ветра и ароматом содолии. На стены и пол легли красно-жёлтые пятна — вязкие, текучие, напоминающие магму.
Я невольно поморщилась и села удобнее, скрещивая ноги и упираясь локтем в плотную подушку позади себя. Композиция тяжёлая для восприятия на всех уровнях ощущений. Вот предыдущая была отличной — лёгкой, ненавязчивой. А в этой даже гравитационный фон повышенный, да ещё и неровный. Однозначно переборщил её создатель.
— Неужели не нравится? — диссонансом к гнетущим аккордам за моей спиной прозвучал приятный переливчатый голос.
Запрокинув голову, я встретилась взглядом с бледными глазами, окрашенными едва заметной синевой.
— Очень нравится! — придала интонациям максимум воодушевления.
— Врунишка. Я же видел, как ты отреагировала. — Незнакомец засмеялся и подался ближе. Теперь его лицо оказалось над моим, а распущенные длинные волосы легли по сторонам, скрывая нас от окружающих.
— Ничего подобного! Просто нога затекла, — возмутилась я и развернулась.
На мгновение в поле зрения попало личико сидящей рядом со мной и навострившей ушки сестры, но меня сейчас куда больше интересовала личность незнакомца, нежели её любопытство.
Субъект оказался занятным. С классически-правильными чертами удлинённого лица — красиво очерченными губами, тонким носом, бледной кожей и блёклыми, едва тонированными синевой прямыми волосами с впутанными в них спиралями-заколками. Светлые бриджи, декорированные люминесцентными полосами, обтягивали узкие бёдра. Шнуровка белых сандалий на высокой платформе поднималась по голени почти до колен. Плечи закрывал короткий белый кожаный свирт с металлической фурнитурой, оставляющий открытой линию живота, почти всю спину и руки. На оголённой коже проступал рельеф хорошо проработанных мышц и тускло светилась сложная вязь татуировки. Такую себе позволяют только...
— Ты создал эту композицию? — Я моментально облекла в слова мелькнувшую в голове догадку. Сообразив, что назревает разговор, а это куда интереснее обычного отдыха, указала собеседнику на свободное пространство между мной и моей сестрой.
— Я тут всё создал. Это мой салон, — хмыкнул тот, усаживаясь на упругое покрытие пола. Подтащил к себе подушку для опоры, откинулся на неё, убрал за спину волосы и представился: — Акмилар.
— Иникалита, — ответила я и кивнула нетерпеливо покусывающей губы девчушке.
Получив возможность говорить, та широко улыбнулась, выдав свою истинную заинтересованность, и быстро выдохнула:
— Сатилита!
Я подняла бровь и осуждающе качнула головой. Маленькая она ещё, совсем не умеет свои реакции правильно преподносить окружающим и не думает о последствиях! Впрочем, среагировав на мой немой укор, сестра тут же взяла себя в руки, примерно сцепила пальцы в замок и сосредоточилась на новой композиции, сменившей предыдущую. Акмилар же вновь вернулся взглядом ко мне. Присмотрелся внимательнее, прищурился, подумал и заявил:
— Раньше я тебя здесь не видел.
— Верно, — подтвердила я. — Мы другой салон посещали, рядом с нашим домом. Он нас вполне устраивал, но вчера закрылся. Его хозяин, бывший уже в возрасте, умер, у преемников на помещение оказались иные планы, а создатель композиций нашёл себе новое место работы. Пришлось и нам искать замену. Этот салон оказался ближе остальных.
— Вот как, — погрустнел Акмилар. Томные интонации его голоса слились с лирическим напевом, заполняющим собой внутреннее пространство, а световой фон полыхнул синевой. — Как жаль, что в приоритете оказывается местоположение, а не талант создателя...
— Жаль, — столь же мягко и печально согласилась я, поддерживая создаваемую им атмосферу лёгкой меланхолии.
На самом деле мне совершенно безразлично, каковы истинные мотивы посетителей салона. Да и Акмилара, я уверена, причина нашего появления нисколько не расстраивает. Он просто выбирает удобное направление общения. Я, разумеется, могу его проигнорировать и запустить свой сценарий взаимодействия, но... не буду. Мне интересно, к чему этот приведёт.
Проводив глазами молодую семейную пару, которая поднялась и прошла сквозь прикрывающую вход светящуюся мембрану, я поняла: кроме нас, тут больше никого не осталось. Тело едва заметно вздрогнуло от вибрирующего гула, сопровождающего почти полное погружение в темноту, секундный гравитационный пресс и... Ух, вонь какая! Я невольно задержала дыхание и с облегчением вдохнула, когда композицию составили более привычные сочетания воздействий. А посмотрев на Сатилиту, совсем успокоилась — сестричка просто прикрыла глаза и сделала вид, что ничего не заметила.
— Ну как тебе? — полюбопытствовал Акмилар.
Не рискуя обсуждать его весьма своеобразный подход к чувственному восприятию, я предпочла сделать вид, что поняла суть вопроса иначе:
— У тебя тут хорошо. Посетителей совсем немного.
— Так не время ещё. Сейчас почти все на работе. — Акмилар улыбнулся одними уголками губ. — Посмотришь, что тут через пару часов твориться будет.
Ясно. Это он мне намекнул на востребованность своего творчества. Похоже, у него тут любители экстрима собираются. Однозначно придётся другой салон искать. Вроде как есть ещё один, чуть дальше. Это, конечно, не слишком удобно — нам ведь после сеанса домой пешком добираться — но вариантов не остаётся. Летбиль у нас один на всю семью, а каждый раз вызывать наёмный будет накладно — не тот уровень доходов, чтобы так опрометчиво расходовать средства.
— Мы здесь столько не пробудем. Мне совсем немного осталось.
Я продемонстрировала Акмилару свои ногти, которые уже сменили красный цвет, сигнализирующий о необходимости сенсорной подпитки, на фиолетовый. Ещё немного и станут синими, то есть можно будет уходить. Сатилита, подражая мне, тоже растопырила пальцы, доказывая — она вообще готова это сделать прямо сейчас.
— Кстати, — удивилась я, — быстро мы стабилизировались! Обычно приходится сидеть на сеансе намного дольше.
— Это из-за контрастных раздражителей, — вздохнув, пояснил создатель. — Чем их больше, тем быстрее организм приходит в норму. Плюс определённые сочетания некоторых факторов усиливают эффект. Ты не знала?
— Как-то об этом не думала, — растерялась я.
