Эта книга посвящается:
– моему прошлому, моему настоящему и моему будущему,
– моей доченьке Мадиночке за то, что именно факт ее существования дал мне моральную опору для издания этой книги,
– моему дорогому мужу Халикову Кахрамону за то, что он всегда рядом и дает возможность творить, любить и не останавливаться на достигнутом,
– моей чудесной и самой дорогой подруге Никулиной (Жариковой) Валечке, которая всегда верит в меня и поддерживает в любом начинании,
– моей мамочке Беленковой Светлане… за меня,
– моим дорогим друзьям из реальности и из интернета,
– моим родным – семье Круговых, семье Хамидовых и любимой свекрови Халиковой Фатиме,
– сотрудникам Болховского детского дома-интерната и Михайловского экономического колледжа-интерната за заботу, знания и веру в меня и мой талант.
Одиночество как награда.
Отдых сладкий от мира людей.
Тишина, ничего не надо.
Звон будильника… Дерзкий злодей.
Бежать по бесконечным коридорам жизни, путаться в их странном пересечении, видеть свет и лететь на него, словно обезумевший мотылек, чтобы в итоге обжечься. Смысл жизни? Нет! Увольте! Лучше я лягу под теплое одеяло и представлю себе море, мандариновый рай, где всегда нежно-бархатное лето… Волны ласкают обнаженную кожу… Закат так красив, он манит своими странно-нереальными красками… Прибой приятной музыкой входит в размягченный разум… Улыбаюсь. И не надо мне говорить, что я кому-то что-то должна. Засуньте все мои обязанности куда-нибудь за холодильник. Я и только я мечтаю под одеялом о море. Засыпаю. Мне снится очарование лета, солнце, лимоны… Я сеньорита в желтом платье. Мной все восхищаются, я дарю свет. Сладкий сок стекает с моих ярко-красных губ. Кожа пахнет дерзко-ванильно. Желание кружит голову.
А-а-а-а-а. Не могу сосредоточиться на желании. Что-то мешает. Хм. Будильник. А-а-а-а-а. Сволочь! На работу. А-а-а-а-а. Верните мне море!
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Пробежка до раковины, чтобы умыться – единственное физическое упражнение, на которое хватает силы воли. В награду за столь неимоверные усилия над собственным организмом – два бутерброда из всего, что попало под руку. Все. День начался.
А на улице моросил противный осенний дождь. Солнечная сказка осталась во сне. Сеньорита, прекрасная, загадочная, желанная, к сожалению, тоже осталось в ночной иллюзии. Реальность же была серой, и даже легкого аромата мандаринов не чувствовалось. Впереди был обыденный день, где нет и не должно быть места мечте. Плохо. Это не депрессия, не думайте, это нормальное восприятие реальной жизни. Буду, улыбаясь, ездить на своем двухколесном коне, разносить радостные и дурные вести вместе с почтой. Ничего, день не вечен, он закончится, и обязательно наступит пододеяльное блаженство. Лимоны, восхищение, море…
Часто ли вам снятся кошмары?
На краю печали совсем не было холодно, там кружили тихие снежинки и, ложась на печально опущенные реснички, превращались в жемчуг слез. Эти жемчужинки тихонечко скатывались и ровными рядками укладывались в фартук. Она, словно четки, перебирала их тонкими пальцами. Положив одну из жемчужин на язык, она почувствовала соленый привкус грусти, и жемчуг стал прибавляться. Скоро в ее фартуке не осталось места, и белые бусины покатились вниз. Постепенно слой жемчуга достиг ее щиколоток. Она хотела встать, но что-то удержало ее в этом убежище безмолвия. Голова тяжелела, а ноги от щиколоток сковывало все выше и выше, но ее это не тревожило, ведь все, что обещала действительность, – это пустота, давящая на то место, где еще совсем недавно было сердце. Становилось все тяжелее дышать, глаза закрылись, и сознание понеслось куда-то к мириадам звезд, к каруселям созвездий, к новым вселенным. Но вдруг она поняла, что ей страшно… Чего же может бояться человек, потерявший все?!
Сознание все кружило, казалось, что еще чуть-чуть – и оно совсем покинет тело и растворится в потоке летящих в вечное путешествие комет. Но какая-то мысль билась в угасающем мозгу, что-то цепляло ее за мир, с которым так хотелось расстаться. Случайное воспоминание дыхнуло на нее свежестью, заставило открыть глаза и понять… Она больше всего на свете боялась больше никогда не увидеть дождь.
Часто ли вам снятся кошмары?
Помнишь детство? Можно было забраться под стол и вообразить, что ты в другой стране или даже на другой планете. Все уходило на второй план. Все маленькие детские беды просто растворялись, жизнь становилась интересной и загадочной, словно в стеклышке калейдоскопа. А если к тебе под стол вдруг забежит кошка, можно прижаться к ней и пожаловаться или просто рассказать обо всем, что на душе, поведать мечты и тайны, а она будет понимающе мурлыкать в ответ, а ты – чувствовать понимание и поддержку.
Кошки…
Девушка идет по залитому солнцем городу. Все вокруг так искристо и радостно. Она красива и юна, по загорелой спине иссиня-черными переливами стекают волосы. Походка плавная, грациозная, и запах ангела за спиной. Вокруг люди. Это счастье. Она любит людей. О! Очень любит. И все любят ее.
Потом она зайдет в подъезд. И… Вы замечали, что по городу бродит много кошек? Черных. Красивых. Искрящихся очарованием соблазнительной кошачьей юности. Они необычные, они любят солнце.
Мы так мало внимания обращаем на красоту, которая нас окружает… Мы живем, мы стремимся к каким-то важным целям, тратим время на дела, кажущиеся нам жизненно важными… Но наступает момент – и мы ощущаем пустоту… Пустоту, рождающую боль. В такие моменты начинается жалость к себе, нелепые обиды на судьбу, разочарование в себе, в окружающем нас мире. Боль всегда имеет причину, но не всегда про эту причину мы можем кому-то сказать.
Так бывает со многими, так было и с теми, о ком я хочу рассказать.
СВЕТА
Светлана… Нежное, светлое, ангельски легкое впечатление оставляла эта девушка у людей. Ее любили за красоту (я улыбаюсь, вспоминая ее смущение от вполне заслуженных комплиментов), легкое, искрометное чувство юмора и доброту. В последнем качестве не было ничего общего с мягкотелостью: ею нельзя было пользоваться, злоупотреблять, но она никогда не проходила мимо страждущих и нуждающихся.
И вот перед нами картина: эта девушка стоит на мосту и вглядывается в темную воду, будто ищет там что-то, будто пытается понять… На ее лице смешанное выражение отчаяния, потерянности и еще чего-то такого, что заставляет испытывать к ней жалость. Такое выражение бывает у ребенка, нечаянно заблудившегося, ищущего родителей. Но у детей в таких случаях в глазах можно отыскать лучики надежды, они всегда есть. Светины же глаза были наполнены невыносимой, безысходной тоской, казалось, в ее душе нет больше места для надежды.
