АГС – автоматический гранатомет станковый
Бешка, БМП – боевая машина пехоты
Бетер, БТР – боевая машина пехоты
ВСС – винтовка снайперская специальная
Двухсотые, Груз 200 – убитые
Трехсотые, Груз 300 – раненые
Зеленка – деревья, кусты
Квакеры, ПНВ – прибор ночного видения
НР – начальник разведки
ПБ – пистолет Макарова бесшумный
ПБС – прибор беспламенной бесшумной стрельбы
ПК – пулемет Калашникова
ПМ – пистолет Макарова
ПН – прицел ночной
Подствольник, ГП-25 – гранатомет подствольный
Муха, Агидель, РПГ – ручные противотанковые гранатометы
Разгрузка – разгрузочный жилет для ношения боеприпасов
СВД – снайперская винтовка Драгунова
Режим «Б» – режим закрытой радиосвязи при помощи ЗАС – засекреченной аппаратуры
связи
Эргедешка, РГД-5 – ручная граната
Эфка, Ф-1 – ручная граната
Он шел впереди цепочки разведчиков по густому лесу. Внимательно наблюдал за движениями качающихся от легкого ветра веток. Осторожно ступал в высоких ботинках с мягкой подошвой, старался определить, нет ли впереди ненужных сюрпризов. Могла быть засада чичиков. Но это полбеды, ее можно приблизительно вычислить. Самая неприятная вещь – это «растяжка».
Вообще-то его учили, что этим словом называется противопехотная мина, от взрывателя которой тянется тонкая, едва заметная проволока. Но только здесь, на чеченской воине, он узнал, что существует большое количество таких мин и способов их закладки. Чего стоит коварная «мина-лягушка», которая выпрыгивает буквально из-под земли на высоту около метра и взрывается, чтобы сотней осколков в виде кусочков ржавых гвоздей, проволоки и прочих подобных железок поразить как можно больше живой силы. Да и проволока не такая уж необходимая вещь – достаточно чтобы взрыватель удерживался каким-либо сучком или веткой, неприметной корягой, которую обязательно заденешь, проходя мимо.
Всеми этими и многими другими хитростями, заместитель командира взвода разведроты старший сержант Николаев, овладел недавно. Но они накрепко засели у него даже не в памяти, а в сознании и создавали основу его мыслей и поступков.
Впереди подозрительно шевельнулся темный предмет. Николаев, опустившись на одно колено, вскинул вверх руку. Разведгруппа мгновенно выполнила команду – находясь в колонне, с дистанцией 3—5 метров друг от друга, залегли через одного вправо – влево и изготовились к бою. Николаев, укрывшись в крохотной ложбинке, прополз чуть вперед, увеличивая себе обзор, и застыл, всматриваясь. Мартовский лес, в котором почки только-только начали набухать, просматривался метров на пятьдесят. К нему неслышно подобрался командир взвода лейтенант Смагленко и шепотом спросил:
– Святой, что там?
Николаев молча указал на небольшой холмик. Прислушались. Так и есть – оттуда раздались негромкие голоса.
– Чичики, – полувопросительно сказал он.
Лейтенант был молодым и хорошо подготовленным молодым офицером разведки, поэтому на принятие решения у него ушла доля секунды.
– Бери Макса и сто метров левее – гляньте сверху. Связь – ко мне.
Николаев бесшумно нырнул в заросли, оттуда появился связист разведгруппы с большим плоским ящиком радиостанции Р-153 за спиной. Рация была тяжелая и неудобная. Большие наушники или головные телефоны, как их правильно называть, закрывали полностью уши, поэтому разведчику кроме потрескивания эфира и переговоров других подразделений на этой частоте, практически ничего не было слышно. К тому же тяжелый микрофон свисал с наушников на длинных шнурах и постоянно болтался при ходьбе, перебежках и залеганиях. Сама рация весила больше десяти килограммов. Но это был довольно мощный и простой в обращении аппарат. А, как известно, эти два качества у вооружения ценятся больше всего, но никак не удобство в обращении.
Радист был хорошим разведчиком – радиотелеграфистом и кличку имел незамысловатую – «Связь».
– Передавай: в квадрате «Зубр», по улитке 6, наблюдаю движение. Выясняю.
Через несколько минут вернулись Николаев и Макс.
– Взводный, точно – духи. Пулеметное гнездо и три или четыре автоматчика. Точно не видно. Близко не ходили, чтоб не спугнуть, – на одном дыхании выпалил Николаев, глаза горели огоньком охотничьего азарта, а все тело было готово к немедленному действию.
– Почему здесь? Кого-то ждут или что-то охраняют, задумчиво говорил лейтенант, рассматривая сопочку.
– Тащ льнант! – подполз ближе Макс, – Святой чичиков считал, а я прошел чуть выше, чтобы посмотреть какой у них обзор. В общем, там небольшая просека и дорогу вниз видно. Изгиб, как на ладони. Я думаю, нашу колонну ждут.
– Да, похоже, – согласился Николаев, – у них ни одного окопчика нет. Замаскировались только чтоб с дороги не видно. Пошмаляют по колонне, потом вон по тому овражку откатятся за сопку – и артиллерия не возьмет.
Грамотные, суки, – процедил Связь.
Взводный уже укладывал карту в карман. Приказал:
– Отходим назад 300. Святой – впереди, Макс – замыкающий. Связь, проси у «Байкала» овощей, – в глазах блеснул огонек мальчишеского озорства.
Восемь фигур в камуфлированной одежде и обвешенные оружием и боекомплектом скользили по весеннему лесу так же бесшумно, как пришли сюда. Вернулись назад на 300 метров, залегли в кустарнике. Связь, поднеся микрофон к самым губам, передавал тихим голосом:
– Байкал, Байкал – я Кобра. Квадрат «Зубр», по улитке 6. Прошу прислать 5 огурцов.
Это означало, что командир разведгруппы просит накрыть пятью минами точку с указанными координатами.
Через 3—4 минуты «Бог войны» проснулся и расщедрился на целых 7 «огурцов». Разведчики слышали, как вдалеке хлопали выстрелы минометов. Затем все нарастает гудящий свист стремительно несущихся мин. Звук все громче. И вот уже кажется, что свист у тебя над головой, в голых кронах деревьев. Тон его меняется – он становится все ниже и громче. Ему вторит тонкий писк следующей мины. Затем он немного стихает и в этот миг кто-то огромный, сильный и безжалостный разрывает одним движением полотно неба. Громоподобный треск, крики смертельно раненых людей.
Угрожающий свист.
Тысячекратно усиленный треск рвущейся ткани.
Крик…
Тишина кажется оглушительней обстрела.
Разведчики убирали руки с затылков, поднимали головы от земли и стряхивали присыпавшие их мелкие веточки и комочки земли. Все-таки артиллеристы-минометчики дали маху. Одна из семи мин упала на крохотную полянку в 20—30 метрах от разведки. В ста метрах от того курса, куда ей следовало лететь.
