Обхожу ее и останавливаюсь у окна с видом на мои владения, которые едва ли возможно объять взглядом. Достаю паспорт девчонки и кручу в руке, специально разглядывая его так, будто это какая-то диковинка, и жду ее реакции. Она смотрит на меня и боится сделать шаг, но глаз с моей руки не сводит.
– Что вы собираетесь делать?
– А как ты думаешь? – спрашиваю с легкой ухмылкой и уверенностью. – Это, кажется, твое, верно?
– Мое, – робко бормочет она. – Верните его, пожалуйста. Вы не имеете права забирать мой документ.
– Что ты сказала? Я вправе делать с тобой все, что захочу. Ты моя собственность, моя рабыня, служанка – как угодно. Но обхожусь с тобой мягко и ласково, позволь заметить. Хочешь более грубого отношения? Я могу это устроить. Посмотрим, как тебе понравится такое.
– Не надо грубее, прошу… – скулит девчонка.
– Тогда исполни мое желание. Ты же понимаешь, что я могу хоть сейчас взять тебя силой и насладиться тобой любым, самым изощренным способом. И наслажусь, будь уверена. – Подхожу к ней и провожу тыльной стороной ладони по ее щеке, шее и ниже, задевая пальцем сосок на ее полной груди. – Такая сладкая, яркая, нежная.
– Пожалуйста… – с дрожью и придыханием тянет она, отворачиваясь и зажмуривая глаза.
– Тебе всего лишь нужно сказать мне то, что я хочу услышать, сказать «да». Ты в одном шаге от пропасти. И лишь тебе решать, полетишь ты или сорвешься вниз… Жемчужная Ольга, – говорю, зачитывая ее фамилию и имя из паспорта.
Она распахивает глаза и набирает в легкие воздух:
– Верните! Вы не можете!..
Протягивает руку, чтобы выхватить у меня документ, но я отступаю на несколько шагов назад.
– В жизни ты куда красивее, моя драгоценность. И сходства у тебя очевидные с фамилией. Бархатная кожа, приятнее лучших, самых дорогих шелков, пухлые, сочные губки, которые так и хочется осыпать ласками, скользя среди волн твоих светлых, как солнце, волос. Скажи мне «да», и ты ощутишь на себе все то, чем я способен тебя одарить, моя милая.
– Никогда! Я не отдамся такому, как вы! – дерзко проговаривает она, сострив глазки.
Смотрю на нее и понимаю, что она меня не слушает, хотя слышит. У нее перед глазами только моя рука с книжечкой в картонной обложке; она дорожит ею, этой мелочью, куда больше, чем следовало.
– Я понял, – продолжаю, – тебя останавливает надежда. Тогда я лишу тебя ее!
Озадаченный взгляд девчонки сменяется ужасом, когда я складываю пополам ее документ и намереваюсь разорвать надвое.
– Нет! Пожалуйста, не надо, – вдруг срывается она на мольбу и складывает перед собой ладони. Затем, видя, что я не собираюсь отступать от своего решения, падает на колени и жалобно просит: – Я сделаю все, что вы хотите, только не нужно этого делать. Как же я потом…
– Ты знаешь, что мне нужно. Отдайся мне! Я хочу, чтобы ты согласилась и позволила мне овладеть тобой.
– Нет! – снова выкрикивает она окрепшим голосом и поднимается на ноги.
Думала, ее это выступление сработает, разжалобит меня?
– Юная наивная девочка. Ты так ничего и не поняла, – говорю и у нее на глазах разрываю ее паспорт на две части, складываю еще раз и снова рву, затем бросаю перед нет на пол, разметая кусочки по комнате. Разворачиваюсь и иду прочь.
– Нет, что вы наделали! Но… что вы за человек! – кричит она мне в спину.
– Ты зря сомневаешься в том, что я способен сделать с тобой все, что захочу, – резко развернувшись и схватив ее лицо ладонью, рычу ей в губы. – А еще ты должна понять одну вещь: если я так решил, то ты будешь моей! Разница лишь в том, будешь ли ты сопротивляться или станешь покладистой, мягкой кошечкой, выполняющей все, что тебе скажут.
_______
Или
_______
Девчонка начинает что-то бормотать, двигает бердами и открывает глаза.
– Что вы делаете? – выкрикивает она и прытко запахивает на себе одежды, подскакивает на диване, обхватывает коленки руками и прячет за ними лицо. – Что вам от меня нужно?
Улыбаюсь и встаю на ноги перед ней. И ее взгляд медленно опускается чуть ниже уровня моего пояса. И увидев, как сильно я возбужден, девушка распахивает глаза, но лишь на секунду перед тем, как сильно зажмуриться, спрятаться от меня.
– Мое желание утолит только твоя любовь, красавица ты моя. Ничем иным этот огонь уже не потушить, – говорю и расстегиваю на себе кандуру. Сбрасываю ее на пол вместе с гутрой, перешагиваю и, лишенный одежд, забираюсь на диван к девушке.
– Нет, – взвизгивает она, лишь ощутив, что я приблизился к ней, и открывает глаза. Только теперь она видит меня нагим. Так близко. И с таким огнем в глазах.
– Да, моя дорогая. Я хочу тебя, хочу овладеть тобой прямо сейчас, – рычу я, ловлю ее запястья. Толкаю юное тело на спину и отвожу ее руки ей за голову. Прижимаю к дивану, чтобы она не могла противиться, и припадаю к ее губам своими. Пробую их сладкий вкус, наслаждаюсь их нежностью.
– Ты слишком желанна, моя милая, чтобы я смог остановиться, – шепчу ей в губы и снова накрываю их поцелуем.
Девчонка пытается увернуться, дергает ногами, чтобы сбросить меня с себя, чем только помогает мне оказаться между ними.
– Я вижу, как ты хочешь ощутить меня. Я знаю, что и ты жаждешь покориться мне, но ты слишком горда, – говорю и рывком сдергиваю с нее одежды. И выдыхаю стон наслаждения при виде ее полностью обнаженного, стройного, идеального тела. О, ее изящная талия, словно эту красавицу вылепил из глины лучший гончар. Эти бедра… И столь сладкий нектар сочится между ними.
Девушка не может свести ног, потому я вижу всю ее красоту и хочу насладиться ею сполна.
– Нет, вы… вы ошибаетесь! – задыхается девчонка, выбившись из сил. Ее сопротивление слабеет, она лишь тяжело дышит и ёрзает перед моими глазами безупречной попой, с каждым движением скользя своими блестящими от соков складочками одна о другую и сводя меня с ума.
– Хочешь.
– Нет… Не надо. Вы не посмеете!
Я не слушаю ее, понимая язык ее тела и то, что оно говорит куда больше, чем непослушный язык горделивой девчушки. И перед тем как коснуться ее прелести пальцем, погрузиться в эту сладость, я заглядываю в ее прикрытые глаза, неотрывно следящие за моими действиями, проскальзываю по внутренней стороне ее бедра и прикасаюсь. Поглаживаю ее податливую жемчужину большим пальцем и слегка нажимаю, срывая с языка девушки нежный трепещущий звук удовольствия.
– Видишь, я лучше знаю твои желания, моя дорогая.
Изнываю от желания войти в нее. Мой стон от одного лишь касания ее разгоряченного лона разносится далеко за пределы этой комнаты. Приставляю член к ее нежности и скольжу им вверх-вниз, размазывая наши соки, и замираю между половыми губами, слегка погрузив головку внутрь.
Смотрю девушке в глаза и говорю:
– Если ты так сильно не хочешь меня, то почему ты такая мокрая? – Пока она ищет, что ответить, бегая глазками по моему телу и комнате, я ложусь на нее, ловлю ее лицо в ладони и шепчу прямо в губы: – А еще я давно не держу твоих рук, которыми ты сейчас касаешься моих плеч.
