Вторая осень моей жизни в новом мире
застала нас в процессе переезда. Большая
часть некромантов отправилась жить в
Забытый город. Название прицепилось к
развалинам будто само собой, а потом мы
просто решили ничего не менять. Пусть
звучит не очень, но зато со смыслом.
Сенька с Лизой переехали самыми первыми
еще в начале лета, вскоре после нашего
возвращения. Первое время жили в шалаше,
но потом заняли первую из отремонтированных
комнат в ратуше.
Венца, чтобы обвенчать молодых, у нас
не было. Эти артефакты питались светлой
магией и находились в ратушах городов,
расположенных в пределах Жизни. Но
влюбленные не слишком расстраивались,
для них главным было то, что они теперь
вместе. Сенька очень изменился,
превратившись из вечного балабола и
распустехи в спокойного степенного
мужика, как будто бы Лиза на самом деле
являлась второй половинкой его души,
без которой он сам не свой.
Но важнее было то, что глядя на них,
некроманты начали думать о другом
будущем для себя. Все чаще в вечерних
посиделках звучали слова не только о
свободе от поводков светлых, но и о
личном счастье для каждого. Я была
немного удивлена, когда узнала, что
каждый некромант мечтает о том, чтобы
жениться и завести детей. Это несколько
не вписывалось в мою картину мира, где
подобные мечты для мужчин были не
характерны. Но потом я поняла, что,
во-первых, это другой мир, и, возможно,
здесь все мужчины настроены на создание
семьи. А, во-вторых, запретный плод всегда
кажется сладким, ведь темным магам
категорически запрещалось обзаводиться
семьями. И только Светлейший своим
распоряжением мог позволить некроманту
взять жену. Как и случилось с Борисом.
К сожалению, дальше разговоров дело
не двигалось. В Мертвых землях не было
женщин, кроме нас с Лизой, а значит шанс
встретить свою любовь равнялся нулю.
Однако все остальные комнаты в ратуше
были превращены в семейные гнездышки,
которые пока пустовали. А для одиноких
мужчины возвели подобие казармы.
Рядом построили огромный амбар, который
к концу лета усилиями всей команды
заполнили доверху. Этой зимой мы готовы
были прокормить не только себя, но и
всех тех, кого удастся вытащить из
Пределов Жизни. Это стало возможным,
потому что в нашу жизнь вошла магия, и
все стало гораздо проще, чем раньше.
После Бури, которая позволили Борису
восполнить запас темной магии, все
свободные некроманты стали сильнее. А
Петька так и вовсе окончательно
превратился в темного мнишку, и теперь
замирал в анабиозе, проводя светлое
время суток в полной неподвижности.
Зато теперь глиняные кирпичи для
строительства не надо было сушить по
несколько дней, достаточно было щелкнуть
пальцами, и магия не только высушивала,
но и обжигала их до звона. Дрова
заготавливались точно так же, сами
разделяясь на ровные полешки и складываясь
в аккуратные стопки. Земля пахалась,
вода бежала туда, куда нужно, несмотря
на законы физики.
Тогда-то я узнала, что темная магия
позволяет не только упокаивать нежить,
но и управлять всей неживой природой.
Правда, усилий это требовало довольно
много. После сушки кирпичей для одной
печки, темный маг валился с ног от
усталости. А одномоментная заготовка
дров на зиму уложила в постель целую
пятерку. Борис тогда ругался на чем свет
стоит, объясняя «идиотам», что нельзя
так выкладываться. Но дорвавшиеся до
магии некроманты его не слышали.
Зато теперь Гнездо Гурлинки больше
не было убогим поселением, слепленным
из чего придется. Нашей землянки, в
которой мы прожили полтора года, больше
не было, темные маги сравняли ее с землей,
отодвинув край оврага чуть ближе к
Пределам. Вместо землянки построили
небольшой двухэтажный коттедж со всеми
удобствами, точно такой же, как в моем
мире. Эскиз я рисовала сама.
Поскольку никто из нас не был
архитектором, способным рассчитать
нагрузку на стены и прочие параметры
необходимые для того, чтобы дом не
развалился, пришлось укрепить стены
темной магией во избежании, так сказать.
Теперь раз в день приходилось подпитывать
дом магией, но это было очень малой
платой за тот комфорт, который мы
получили. Хотя большинство комнат пока
пустовали, мы с Борисом заняли всего
одну. К тому же из Пределов Жизни мы
предпочитали возить продукты, семена,
инструменты и домашних животных, а не
мебель и предметы роскоши, поэтому
обстановка в комнате была немного
убогой.
Рядом расположились несколько домиков
поменьше. Там мы разместили спасенных
после бури некромантов, которые пока
не могли пользоваться темной магией в
полной мере. Один из коттеджей стал
лекарней, а второй магической школой
для детей. Пусть их у нас пока было не
так много, но мы верили, что скоро все
изменится. А пока занятия велись в три
смены. Днем занимались светлые маги:
Васька и Гришка, вечером — темные: Мишка
и Жека, а ночью Борис проводил индивидуальные
занятия с нашим юным темным мншикой.
Излишками земли, со склонов оврага,
засыпали дно, выровняв его. Ручей,
направленный темной магией, послушно
побежал по новому руслу, огород поднятый
целым куском земли, вернулся на место,
а пруд стал шире и глубже, превратившись
в чудесное озеро — кто-то из некромантов
пробил дно и добрался до водяной жилы,
и теперь наш водоем не зависел от притока
воды из ручья.
Дороги замостили камнем, оставив по
бокам клумбы с рыхлой землей, которые
мы с Лизой постепенно засаживали цветами.
Живая материя, к сожалению, не поддавалась
воздействию темной магии, а потому все
работы с посадкой и уборкой растений,
уходом за животными и готовкой, продолжала
вестись вручную. Впрочем недостатка в
рабочих руках мы не испытывали. Темные
магии не стали зазнаваться и точно так
же, как раньше, трудились на заготовке
продуктов питания.
Парочка амбаров, огромная общая кухня,
где готовилась еда для всего поселения,
большая баня и скотный двор с крепкими
капитальными сараями для птицы и
животных, завершали картину нашего
поселения.
Но больше всего странностей случилось
с самим Борисом.
Во-первых, его гурлинка Чернышка,
оказавшаяся девочкой, после Бури обогнала
в росте своих братьев и сестер. А Правый,
немного обиженно посвистывая, сообщил,
что потенциально Чернышка стала сильнее
всех остальных птенцов. Оказалось, что
размер птички сильно завязан на магическом
резерве человека, которого он признал
хозяином. И поэтому мой Правый обречен
быть мелким. Как и Лизин Четвертый. За
несколько месяцев, вместо того, чтобы
вырасти, он наоборот уменьшился. Зато
стало понятно, Васька в будущем станет
очень сильным светлым магом. Ведь Левая
продолжала оставаться размером со
страуса.
Во-вторых, Борис, благодаря гурлинке,
перестал впадать в анабиоз днем, и теперь
бодрствовал вместе со всеми, хотя
признался мне, что дневной свет теперь
кажется ему страшно ярким, солнце
обжигающим, воздух слишком горячим, а
ветер сухим. Все же ночью он чувствовал
себя гораздо комфортнее.
