Литературно-художественный журнал - Журнал «Юность» №07/2020

Журнал «Юность» №07/2020
Название: Журнал «Юность» №07/2020
Автор:
Жанр: Публицистика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Журнал «Юность» №07/2020"

«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.

Бесплатно читать онлайн Журнал «Юность» №07/2020



© С. Красаускас. 1962 г.


На 1-й странице обложки рисунок Екатерины Горбачевой «Ночное озеро»

Воспоминания

Валерия Крутова


Родилась в 1988 году. Получила юридическое образование, работает специалистом по информационной безопасности. Участник 18-го и 19-го Форумов молодых писателей, организованных Фондом социально-экономических и интеллектуальных программ.

Клипсы

– Сумасшедший, смотри, какой! Сидит на мокрой скамейке. ЭЙ, ЧЕЛОВЕК! Челове-е-ек! Промокнете, заболеете! – Пожилая седовласая женщина перевалилась монументальной грудью через окно, вытянулась по пояс наружу и повернула голову в сторону соседского балкона.

– Да он уже часа полтора там сидит! Вот как дождь зарядил, так и сидит, – ответила ей соседка.

Они покачали головами, цыкнули, причмокнули возмущенно губами и спрятались по домам.

А человек сидел. И даже не посмотрел в сторону заботливых бабулек.

Разве может понять бабушка, которая видит эту лавочку ежедневно из окна, ставит на нее тазик с мокрым постельным бельем, развешивает простыни на проволоке рядом, а затем бдительно наблюдает, чтобы ни один ребенок, заигравшись, не коснулся свежевыстиранной ткани и не оставил след; разве может она понять человека, который столько прочувствовал на этой самой лавочке?

Веселый смех белокурой девочки на два класса младше, рассказы и жалобы на родителей, остроносые туфли, наверняка мамины, и по-детски накрашенные губы, вот в уголке чуток размазаны. Ее голос и небрежный поцелуй, даже не дотронулась, только помадой мазнула по щеке и убежала. Черт-те что, а не поцелуй. Помада на щеке есть, а удовольствия никакого.

Он тогда влюбился. Щеки розовые, запыхалась, она подбежала к нему, схватила за куртку и выпалила:

– Приходи ко мне ночевать, – и покраснела до пяток, наверное. И пока он таращил глаза, соображал, что ответить, тихо продолжила: – Родители уехали. И свет выключили сегодня. Сказали, до завтра не будет. А я боюсь. Знаешь, очень. Темноты боюсь.

Он говорил: «Приду! Обещаю», – а сам дышать забывал от волнения.

И когда родителям врал, что идет к другу, и когда цветы в ларьке покупал, тоже дышать забывал. Ни минуты не переставал думать о том, что будет, как вести себя, что говорить, что делать наедине с девчонкой. Да не с простой. С белокурой, на два класса младше.

– Ну все. Теперь я тут, теперь не будет страшно, – немного громче, чем нормально, говорил он вечером и протягивал цветы. Улыбался во весь рот, осматривал небольшую квартиру, заставленную мебелью, полки с книгами изучал. И ее разглядывал – губы не накрашены, платье наглухо до шеи, и глаза, будто вот-вот расплачется, словно сама боится, дышать забывает.

– Я сейчас чай заварю!

– Я помогу.

– Помоги. Надо конфеты достать, я не дотягиваюсь.

Ни минуты не переставал думать о том, что будет, как вести себя, что говорить, что делать наедине с девчонкой.

Да не с простой.

С белокурой, на два класса младше.

Он дотянулся, достал и стоял держал, смотрел, как она заварку сыпала, кипяченую воду лила в чайник, а затем, подумав, резко под кран и проточной водой доверху.

– Кипятка не хватило, – говорила она.

А он потом пил, слова не говорил. Словно пучок сена жевал. Морщился еле заметно от запаха, вкуса, но пил. Он никогда не думал, что чай может быть таким отвратительным.

– А ты чего не пьешь? – спрашивал, глядя на пенку в чашке.

– А я чай не люблю. Вкусно?

– Вкусно…

Она постелила ему на диване, надела поверх платья кофту, застегнула. «Ты только не спи, – говорила. – Сиди, пока свеча не догорит. Я усну, а потом ты». Она убрала старый огарок, зажгла новую свечу, легла, отвернулась к стене и ноги поджала.

Она уже спала, а он смотрел на спящую, слушал, как трещит фитиль, если закрыть глаза, можно было представить себя снова в походе, у костра. Дрова трещат колко и пышут жаром. Смотрел на ухо – мочка маленькая, мягкая, аккуратно дотронулся пальцем, чтобы не напугать, не разбудить. Кожа такая нежная, что он терял равновесие от нахлынувших чувств. Будто падал, темно, летел, и только оглушительно трещали дрова.

Свеча догорела, а он сидел и думал, что ей нельзя прокалывать уши. Слишком мягкая и нежная мочка. «Клипсы куплю, – решил. – Каждый год буду клипсы дарить, но проколоть не дам».

Потом была долгая совместная история и поцелуи, гораздо более основательные и меткие, и помада подороже, и пара детей на двоих, и лавочки в курортных городках.

А теперь его заело. Как пластинку. Хочется бежать из дома и не возвращаться. Но так уже было, он знал, что надо прийти на лавочку, всколыхнуть чувства, вспомнить тот нелепый поцелуй, первый, улыбнуться и обратно к своей белокурой. И цветы по дороге купить.

Человек совсем промок. Он вытащил коробочку, открыл – клипсы с бриллиантами. Двадцатые по счету. Улыбнулся, встал и пошел прочь со двора.

Лишь бы не зима

И лето не лето, весна – не весна. И осень – не осень. Одна зима. И в душе, и за окном. Непроглядная тьма даже в полдень, подходишь к двери, к выходу из дома и понимаешь, что это – не выход. А дверь заперта на замок в два оборота, на щеколду и цепочку. И гул стоит – не разобрать, ветер то ли за дверью туда-сюда об стены бьется, то ли в пустой голове.

И хочется малины. Так хочется малины, что готов сорвать эту цепочку хлипкую, щеколду, и так еле держащуюся на двух шурупах, вырвать с концами, а затем два оборота изо всех сил влево с грохотом. И тихонько, по чуть-чуть в себя запуская воздух, отворить дверь. Приговаривать «лишь бы не зима, лишь бы не зима». Тщетно. За дверью все то же, что и за окном. Тьма непроглядная. Даже в полдень.

Но так хочется малины. Крепкой, крупной, чтобы косточки в зубах застревали – настоящей. А не той, что на зиму с того лета не лета заморожена. Она после морозилки – словно старая тряпка, что на вид, что на вкус. И вот стоишь, вспоминаешь тряпку из морозилки – красную тряпку, понимаешь, что и в магазине настоящую малину не найти. Зима. Злишься… и дверь назад с грохотом. И снова гул в голове, и радуешься, что щеколда с концами не вывернута.

Запираешься.

Гул. Тьма. Зима. И нет выхода.

И знать бы тогда, той весной не весной, знать бы, как холодно будет дальше. Как одиноко. Как страшно. Как гулко будет в пустой голове… И что? Ну знать бы. И что? Будто ты можешь изменить ход своей истории. Личной, не интересной никому, только твоей истории. Каждая история однажды начинается и однажды заканчивается. Лишь бы не зимой. Потому что в этом случае минус на минус никогда не дает плюс.

Хочется распахнуть окно, обе створки так, чтобы краска белая, вздувшаяся, мелкими трещинами покрытая, лопнула и осыпалась на пол хлопьями. Хочется крикнуть в окно что-нибудь гадкое, осыпаться хлопьями, растопить теплым еще телом наледь на асфальте. Хочется выйти, выйти. Но это – не выход. Не тот выход. Не та история, которую хочется услышать, увидеть, прочитать. Прожить, в конце концов. Не та история. Не та, которую хочется написать.


С этой книгой читают
«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Книга рассказывает о причинах возникновения силы природной стихии, обрушающейся время от времени на какой-то участок земной территории. В частности, речь идет о силе возникновения ураганных ветров. Она также поясняет, как правильно понимать смысл общего экологического бедствия, как воздействуем на природу лично мы сами, и каким именно способом загрязняем окружающую среду. И, наконец, предлагает задуматься над всем этим, пока еще есть время для ус
Дорогой читатель! Я пишу свои мысли и суждения. Выражаю собственное мнение. Приветствую дискуссию здравомыслящих людей. Уважаю их мнение. Мы ведь все можем высказывать своё мнение? Давайте будем взаимно вежливы, и не будем воспринимать так остро мнение других только потому, что оно противоположно. Как писал древнегреческий историк Геродот, если не высказаны противоположные мнения, то не из чего выбрать наилучшее.
Настоящая книга – это история классификации государства. Того, которого пока, к сожалению, нет, но которое возможно вскоре состоится, если на то будет воля самого народа. Здесь собраны выкладки или некие аспекты нового его обустройства и доведены до совершенства сами образующие государственность понятия. Познакомиться с данным материалом – значило бы для каждого поучаствовать в собственной судьбе и составить свой личный план на будущее. Это и ест
Совсем небольшое произведение представляет еще одну из цивилизаций, которой природа уготовила беду, и от которой пострадало буквально все население далекой планеты. Возникшая внезапно слепота – особый вид природной жестокости и не каждому дано жизненно справиться с нею, преодолевая те трудности, что возникают одновременно с ее наступлением. Книга призывает задуматься над тем, как мы живем, и все ли делаем правильно, хотя бы для того, чтобы подобн
«Всё это когда-то было, поэтому казалось былью, а существа в стеклянной банке метровагона, того не замечая, точно и не были никогда. Быль – небыль… Какая разница, главное, чтобы верили. А во что они верят?»О сказке, сделавшейся былью, читайте в повести Бориса Георгиева «Маркшейдер»… Что за имя неуклюжее?! Или это должность?«Это очень важная работа – указывать направление, ведь если маркшейдер хотя бы чуть-чуть ошибётся…»
Белинда Колтрейн когда-то в юности пережила неприятные моменты и, казалось, разучилась любить. Но в ее жизнь врывается обаятельный маркиз Мелинкорт, и все меняется. Жизнь обретает смысл.
История планеты, жизнь которой вертится вокруг простых истин. Покрытие Ансамбалы словно показывает нам, как мы теряем самих себя. Ради чего? Ради будущего отдельного вида, чьей задачей в итоге становится вытягивание всего живого с планеты. А что потом? Твари будут искать себе новую жертву. Просто и одновременно тяжело для понимания.
Продолжая расследование отравления Екатерины II и разыскивая зелье, Розинцев и его друг Опричников сталкиваются с людьми, обладающими невероятной силой, молниеносной реакцией и абсолютно равнодушными к человеческим жизням. Один из них сообщил, что они являются результатом экспериментов атлантов и приходят в мир людей, чтобы поразвлечься. В этот раз они устраивают соревнование вампиров. Победитель – тот, кто умертвит даму наивысшего положения.Но Р