– Всё, хватит! – выкрикнул Александр Варфоломеев, взглянув на жену ожесточённым взглядом. – Мне надоела такая жизнь! Что не сделаю, всё не так. Я давно понял, что нам нужно развестись.
Он ударил кулаком по столу и грузно поднявшись решительно направился в прихожую, где накинул зимнюю куртку и нахлобучив ушанку щёлкнул запором и открыл дверь.
– Саша! – еле сдерживая рыдания, чуть слышно произнесла Ольга. – У нас маленький ребёнок! Меня не любишь, так хоть Олеженьку пожалей…
– Я сам без отца вырос, и он не пропадёт. Алименты выплачивать буду. Я от собственного сына не отказываюсь.
Уже переступив порог, Варфоломеев на мгновение задержался. Он порылся в карманах и, вынув из портмоне пятитысячную купюру, небрежно бросил её на тумбочку.
– Тебе на первое время хватит! – сказал он, не глядя на жену. – Я уезжаю! Прощай…
– Куда едешь? – нерешительно спросила Ольга, прижимая к груди ничего не понимающего младенца.
– Я уволился с работы. Куплю на вокзале билет на первый попавшийся поезд и уеду, куда глаза глядят, лишь бы твою кислую физиономию не видеть!
– А вещи? – растерянно пробормотала Ольга. – Да и покушать что-нибудь…
– Вещи я себе новые куплю. А есть буду теперь только в ресторанах. Больше мне никто не станет указывать, кого выбирать себе в друзья и сколько проводить с ними времени. Вишь, цаца выискалась! Подумаешь, мужик заночевал у друга. Всё! Будь здорова и не кашляй…
Он хлопнул дверью, и быстро сбежав по лестнице, вышел на улицу.
Был на редкость тёплый февральский день. Снежная слякоть в другой раз обязательно раздражала бы Варфоломеева, но теперь он не обращал на неё внимания.
– Идиотка! – в полголоса бурчал он. – Олежку пожалей! А мне разве его не жалко? Да ничего страшного. Отец мне тоже алименты выплачивал. Что, я к нему плохо отношусь? Вот возьму сейчас билет до Углича и махану к роду папочке.
Придя, на ум один раз, эта назойливая мысль уже не давала Варфоломееву никакого покоя. Она вцепилась в него словно клещами и уже никуда не отпускала.
«А почему бы и нет? – подумал Александр. – Если сейчас не уеду, то к вечеру вновь вернусь домой. Опять всё начнётся с самого начала. Заново придётся выслушивать укоры жены и никакого разнообразия в серой обыденной жизни».
Он решительно подошёл к кассе железнодорожного вокзала, полностью доверившись судьбе.
– Если есть билеты – значит, уеду! – твёрдо заявил Варфоломеев чуть ли не во всеуслышание.
Перед тем как начать разговор с кассиром, он испытал какое—то неловкое ощущение. Однако, убедившись, что билеты есть в наличии, причём на самый ближайший поезд до Москвы, он решительно протянул деньги. За час до отхода поезда он зашёл в продуктовый магазин и взяв хорошей закуски и пол-литровую бутылку водки направился на посадку. Забравшись на верхнюю полку, он почти мгновенно заснул. Встал он лишь утром, от детского голоса и нравоучений старухи, которая без умолку поучала своего внука.
«Заткнулась бы старая!» – подумал Варфоломеев.
Окинув недовольным взглядом купе, он тут же улыбнулся. На него внимательно смотрела лет двадцати весьма приятная девушка.
– Извините, мы вас разбудили, – сказала она, одарив Александра приятной обворожительной улыбкой.
– Да что вы, – заискивающе ответил Варфоломеев. – Куда же от детей? Дети, цветы нашей жизни…
– Но лучше, когда они цветут на чужом подоконнике, – приятно улыбнувшись, ответила молодая мамаша.
Александр порылся в карманах куртки и, найдя там «сникерс» подал его малышу.
– Как звать? – спросил он, неотрывно наблюдая за девушкой.
– Сашей! – пролепетал малыш, поспешно разворачивая плитку шоколада.
– Тёска значит, – удовлетворённо подметил Варфоломеев.
– Вот какой добрый дядя с нами едет, подметила старуха, и тут же поинтересовалась: – Детишек любите?
– А кто их не любит?! – не задумываясь, ответил Александр. – У меня тоже сын растёт. Сколько вашему мальчику?
– Почти четыре…
– А моему, ещё и годика нет, – не без бахвальства проговорил Варфоломеев. – Забавный такой. Только уж больно писклявый. Щетинка у него. Спокойно спать не может.
– А вы бы тестом его… – подсказала старуха. – По тельцу катышки покатать нужно. Волосики к тесту-то и прилипнут.
– Пробовали уже, – отмахнулся Варфоломеев.
Он ловко соскочил с полки и с огорчением увидел на нижней полке отвернувшегося к стене мужчину.
– Ваш супруг? – спросил Александр дрогнувшим голосом, целенаправленно обращаясь к молодой мамаше.
– Мой суженый где-то шляется, – угрюмо ответила она. – Это наш дедушка.
– Сколько можно дочери в вашем дурацком городе маяться? – вставила старуха. – Вот дед и посоветовал забрать их к нам в среднюю полосу. Нечего ей в тундре прозябать. Коли с мужем не в ладах, так пусть лучше в родительском доме живёт. Мы прокормим. У нас и поросятки, и две коровы…
– Почему же Мурманск дурацкий город? – ненавязчиво переспросил Александр. – Город у нас хороший
– Чего же хорошего? – возразила старуха. – Ни солнца тебе, ни деревца путёвого. Полгода полярной ночи и сплошная нищета. Кругом одни бездельники и бомжи шляются. А дочка жила, так её район вообще «Страной Дураков» называют. В любую погоду ветер свищет.
– Мама, зачем ты так? Обидеть можешь человека. Да и не такой плохой у нас город, как тебе показалось, – приятным голосом ответила молодая мамаша.
– Молчи уж, Зоя! – отмахнулась старуха. – Мужа нашла алкоголика и добра никакого не нажила. Во что одета? Смотреть противно! Даже юбки нет. Зад прикрыть нечем.
– Всё у меня есть, мама. В джинсах в дороге гораздо удобней.
Варфоломеев посмотрел на Зою оценивающим взглядом и, незаметно для других, подмигнул ей и сказал:
– Пойду, покурю на перроне, а то в тамбуре теперь запрещено.
– Я тоже пойду, погуляю, да подышу свежим воздухом, – поспешно сказала Зоя.
– Иди уж, бесстыдница! А то я не знаю, каким воздухом подышать хочешь. Никогда не думала, что родная дочка курить начнёт, – проворчала старуха, аккуратно вытирая шоколад со щёк внука. – Как же не дурацкий город? Конечно же, дурацкий…
Выйдя на перрон, Варфоломеев предложил Зое сигарету. Она умело прикурила и как бы невзначай прикоснулась коленом его ноги.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
