Пришла пора поведать о кудесниках, чудесных путешествиях и волшебных вещах. И ещё о добром молодце. Жил-поживал он в тридевятом царстве, в тридесятом государстве. Добрый молодец был царским сыном, звали Василием.
Когда пришёл срок, вывел ему царь из своей конюшни доброго коня и сказал:
– Иди, сын, завоюй себе имя, достигни совершенства и не посрами землю родную. А вернёшься, я подберу тебе невесту, красну девицу, сыграем свадьбу. Будет пир на весь мир!
– Храни тебя господь! – перекрестила путника матушка.
Попрощался с родными Василий-царевич и поехал куда глаза глядят.
Долго ли, коротко следовал за взглядом, но прошёл за это время и леса, и поля, и моря. Искал места для поисков славы и совершенства.
И вскоре оказался в диковинных местах, где песок был вместо травы, а лес рос корнями кверху, и корни эти были длинными и зелёными. Такого царский сын ещё не видывал!
Люди тамошние обматывали головы белыми тканями, воды много не пили, ели только мясо и жили в хижинах из жердей, укрытых грубо плетёной шерстью. И кони у них были диковинными: высокими да горбатыми. Но пили они, эти чудовы кони, всегда от пуза! Столько доброму коню за десять дён не выпить.
И решил Василий, что нашёл место, где проявит славу и достигнет совершенства. Люди те были простыми, а он всё же царский сын!
Утро вечера мудренее, пришла пора укладываться спать. Песок был тёплым, и лёг Василий с заходом солнца прямо на землю. Неожиданно ночью стало холодно, пришлось забраться на своего доброго коня.
А поутру люди с тряпками на голове стали собираться. Разобрали свои дома, погрузили на горбатых коней и двинулись в путь. И Василий следом за ними.
Только столько идти, сколько могли странные кони, добрый конь Василия не мог. Хотел пить и свежей травы не видел уже давно.
Но вокруг до самого неба на горизонте был только песок, кончились и перевёрнутые деревья, и колючие кусты. А с неба светило не тёплое солнышко, а белый демон жарыни. Как дошли до колодца посреди песков, добрый конь упал на передние ноги и стал жадно пить. Василий понимал, что дальнейший путь для коня теперь заказан, и решил возвращаться, пока не потерял верного друга.
Двинулись они обратно по старым следам. Но быстро потеряли этот след и шли почти весь день в одном направлении, пока не повезло. Встретили другую экспедицию, те рассказали куда идти, и царевич с добрым конём вышли из песков!
Полагал раньше Василий-царевич, чтобы ему достичь заказанного совершенства, нужна только свобода! Свободы у него, когда пришёл, было в избытке, а совершенства не прибавилось. Любой из этих несвободных, связанных друг с другом людей был гораздо совершенней свободного Василия-царевича! Знали они, чего хотят и что надо для этого делать. Могли и пески пройти, и в жарком мареве живыми сохраниться.
Свобода и совершенство оказались плодами разных деревьев. Совершенству нужны законы, свободе законы претили. И решил цесаревич попробовать быть несвободным, связаться с другими людьми.
Когда снова они с конём вернулись к зелёной земле и оседлым людям, конь отдохнул и царевич решил вновь попробовать достичь совершенства здесь. Но люди и тут были не такими обычными. Ели мало, много пили и большую часть времени заботились о полноте своей калиты. Чтобы денежка там бренчала и можно было всё купить, не отдавая много. Покупали задёшево и старались продавать подороже.
В это включиться Василий мог. Своя калита была ещё полной и царевич стал её и тратить, и приумножать. Купил на рынке три воза сена, поставил на постоялом дворе. А через пять дён, когда на рынок сена больше не привозили, выставил и продал дороже. Правда пришлось поделиться и с верным конём, и с хозяином постоялого двора, который возмущался из-за возов с сеном.
Долгий срок провёл царевич в этом месте. Хоть и не царское это дело, торговал зиму купленным осенью сеном. На вырученное смог купить дом и начал обживаться. Но следующим летом случилась засуха, сено не росло. Местные люди, что торговали помаленьку, много не потеряли, но Василию пришлось и дом продать и вновь начать странствия.
Добрый конь без дела уж застоялся
Когда шли через тёмный лес, повстречал Василий-царевич старую колдунью, бабку Ягу. Спросила Яга:
