Вам предлагается несколько необычный вид того жанра, который ранее назывался фантастикой, а ныне поднялся в ранге и гордо именует себя фэнтези. Правда это при условии невыискивания тайных смыслов и междустрочных сообщений! Автор прост, как тот самый Панько Рудый у пана Гоголя, который вдруг взял да и пустил в жизнь несколько очень самобытных историй, давно зачитанных до дыр всеми нами. Панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мн
Уважаемый читатель! Автор прост как тот самый Панько Рудый у пана Гоголя, который вдруг взял, да и пустил в жизнь несколько очень самобытных историй, давно зачитанных до дыр всеми нами. Итак, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Тут всё для вас. С Божьей помощью приступим. И, как говорят мои нынешние сограждане, наслаждайтесь!
Уважаемый читатель! Вам предлагается несколько необычный вид того жанра, который ранее назывался фантастикой, а ныне поднялся в ранге и гордо именует себя «фэнтези». Автор прост, как тот самый Панько Рудый у пана Гоголя, который вдруг взял, да и пустил в жизнь несколько очень самобытных историй, давно зачитанных до дыр всеми нами. Итак, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Т
Уважаемый читатель! Вам предлагается несколько необычный вид того жанра, который ранее назывался фантастикой, а ныне поднялся в ранге и гордо именует себя «фэнтези.» В позиции автора улавливается влияние братьев Стругацких, Севера Гансовского, Лукьяненко, Шекли и Каттнера. Но никто не может исключить и такую версию, как полностью самобытное творчество, что тебе и предстоит решать по прочтению. Тут всё для вас.
Вам предлагается несколько необычный вид того жанра, который ранее назывался фантастикой, а ныне поднялся в ранге и гордо именует себя «фэнтези». В позиции автора улавливается влияние братьев Стругацких, Севера Гансовского, Лукьяненко, Шекли и Каттнера. Но никто не может исключить и такую версию, как полностью самобытное творчество, что тебе и предстоит решать по прочтению. Никакой особой подготовки не требуется! Правда, это при условии невыискив
Уважаемый читатель, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Тут всё для вас. С Божьей помощью приступим. И, как говорят мои нынешние сограждане, наслаждайтесь!
Уважаемый читатель! В позиции автора улавливается влияние братьев Стругацких, Севера Гансовского, Лукьяненко, Шекли и Каттнера. Но никто не может исключить и такую версию, как полностью самобытное творчество, что тебе предстоит и решать по прочтению. Автор прост, как тот самый Панько Рудый у пана Гоголя, который вдруг взял да и пустил в жизнь несколько очень самобытных историй, давно зачитанных до дыр всеми нами. Тут всё для вас.
Итак, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Тут всё для вас. С Божьей помощью приступим. И, как говорят мои нынешние сограждане, наслаждайтесь!
Итак, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Тут всё для вас. С Божьей помощью приступим. И, как говорят мои нынешние сограждане, наслаждайтесь!
Временами, перечитывая ту или иную книгу, мы получаем ощущение дежавю, то есть повторение происходившего ранее, видимого нами в реальной жизни, или данного нам во сне. Подчас реальности книжного бытия бывают настолько острые, совпадение ситуаций столь ярки и выпуклы, что стирается призрачная грань, отделяющая повседневную нашу жизнь от мира книжного, мира, вызванного к жизни фантазиями автора.
Временами перечитывая ту или иную книгу, мы получаем ощущение де жа вю, то есть повторение происходившего ранее, видимого нами в реальной жизни, или данного нам во сне. Подчас реальности книжного бытия бывают настолько острые, совпадение ситуаций столь ярки и выпуклы, что стирается призрачная грань, отделяющая повседневную нашу жизнь от мира книжного, мира, вызванного к жизни фантазиями автора.
Уважаемый читатель! Вам предлагается несколько необычный вид того жанра, который ранее назывался фантастикой, а ныне поднялся в ранге и гордо именует себя «фэнтези». Никакой особой подготовки не требуется! Правда, это при условии невыискивания тайных смыслов и междустрочных сообщений! Автор прост, как тот самый Панько Рудый у пана Гоголя, который вдруг взял да и пустил в жизнь несколько очень самобытных историй, давно зачитанных до дыр всеми нами
