«Я любила вымазывать в побелке ладони, чтобы позже приложить их к чьей-то одежде или обивке дивана – мне нравилась мысль о том, что я оставляю повсюду свои следы. Их, безусловно, оставлял каждый, но мел, знаете ли, и рассмотреть легче, и отстирать трудней. А мне хотелось значить для мира больше, чем для него значили все остальные – мне хотелось стать для него трудно выводимым пятном – таким, каким была моя отпечатанная на ковре ладонь…»Книга вход
«А река? Река ведь тоже теплеет, но когда как – иногда она остывает быстрее, чем песок. Выходит так: солнцу песок и река, а небо – птицам. А нам что? А нам все из вышеперечисленного. Но им мы не принадлежим – ни солнцу, ни песку, ни реке, ни птицам – мы принадлежали только себе. Иногда друг другу. В этом наша потерянность. В этом наша боль и тоска…»
«…Я сложил письмо и убрал нагрудный карман рубашки, ближе к тому, что называлось сердцем. Я посмотрел через окно на веранду и решил идти прямо сейчас. Вокруг меня был полнейший хаос, который по закону вселенной должен был продолжаться, пока бы не превратил все вокруг в бесконечную нелепость и глупость, которая ни при каких обстоятельствах не должна была произойти. Чаще всего как раз то, что произойти не должно, почему-то происходит, и наверное, у
