Здесь солнце было другого оттенка оранжевого.
Будто впитало в себя нечто темное.
Такое… иное. Незнакомое. Неродное.
Я уже полчаса на него пялилась, пытаясь восстановить дыхание.
Лежала, вся в ссадинах, на ворохе изломанных веток огромного куста, вздыхала и пыталась сдержать панику.
Представления не имея, где нахожусь.
– Класс.
Вау. У меня красивый голос.
Тут же сознание накрыла дикая боль. Я стоически попыталась ее сдержать, но сил хватило лишь на пару секунд.
И вот я верчусь по колючему кустарнику, истошно вопя и моля о пощаде.
Непонятно кого, но вдруг услышат.
Все прекратилось так же внезапно.
Боль ушла, на ее месте осталась лишь звенящая пустота и прочие симптомы пониженного давления. В сознании будто пробурили дырку.
– Эмм… Привет?
Клянусь, я не знала, зачем это выдала.
И снова звон в ушах усилился, голова начала вибрировать, а руки затряслись мелкой дрожью.
«Убирайся!» – прокричал обезумевший женский голос. – «Прочь отсюда!»
Я хотела было испугаться, но вовремя одумалась. Испугаться кого? И кто должен испугаться, строго говоря?
Какой стыд, какая отвратительная память! Я забыла собственное имя.
Хотела спросить его у голоса, но в голове все смолкло.
Только испуганные несвязные мысли метались из угла в угол, грозя перерасти в основательную такую головную боль. Или нервный срыв, что вероятнее.
Поэтому я легла, закрыла глаза и постаралась раствориться в пространстве.
Позже мне скажут, это называется самати, особый вид медитации. Помогает изгнать из сознания злых духов или тех, кого ты сдуру приняла за таковых.
В тот раз оно сработало иным образом: закрыв глаза и расслабившись, я вдруг с неудовольствием осознала, что, коль останусь в лесу – голос вернется. И моя история закончится, даже не успев начаться.
Это не обрадовало.
Тогда я задрала голову. Там, в вышине, едва различимое за листьями деревьев, переливалось всеми оттенками синего безоблачное небо.
С желто-красным солнцем, но придется привыкать. Стоит ли думать о вещах, что мы не в силах перекрасить.
Листья древесной колыбели склонились надо мной, щекоча лицо и даря пряный аромат диких трав. Где-то за спиной пели птицы. По стволу дерева рядом пробежала белка.
И совершенно внезапно, без видимой на то причины я поймала себя на мысли, что мне все это безумно нравится.
Все – включая мой странный характер, отсутствие воспоминаний, шрамы на руках, странное небо с оранжевым солнцем. Все это ощущалось…
Вдохновенно-необычным. Славным. Интригующим.
Признав это, я захохотала и с удовольствием потянулась.
Я была в восторге.
Глава 1
Алекс
Выбравшись из укрытия парой минут спустя, я наконец приземлилась ногами на мягкую лесную почву, и передвижение заметно облегчилось.
Обезумевшее подсознание отрывалось по полной. Мне представлялись тени, следящие за каждым шагом, недобро сияющие из-за деревьев глаза (тот факт, что сейчас полдень, воображение мое вообще ни разу не волновал), длинные крючковатые пальцы, тянущиеся в надежде оставить меня здесь, в глуши…
Я мотнула головой и отправила фантазию гулять в более конструктивном направлении:
Что произошло со мной до пробуждения в чаще леса без малейшей догадки о том, как выбраться? Неужели настолько была уверена в уровне собственной … эммм… лесной навигации?
Перерыв все имеющиеся сведения о себе (глупая и болтливая любительница лазить по лесным джунглям с буйным воображением), пришла к выводу, что нет, с навигацией все глухо.
Тогда другой вариант развития событий: какие-то местные шаманы ударили меня по макушке и оставили в чаще в качестве подношения своим богам-волкам.
Ну, допустим.
Тогда два вопроса:
1) как им это удалось провернуть, не переломав ветвей куста, в котором я проснулась?
2) (намного более насущный…) здесь что, действительно водятся волки?
Подумав, я решила в приказном порядке перестать развивать эту тему.
Но если мне помогли здесь оказаться – думаю, я бы дралась, пиналась и кусалась. А все синяки и царапины явно сегодняшние, полученные в неравной борьбе с благами леса. И вряд ли меня опоили: хоть и туго соображаю, но точно не из-за похмелья.
Тут я, разнообразия ради, решила подключить к обсуждению логику. Ведь ветки в моем "спальном кусте" действительно были сломаны исключительно подо мной. А он высокий, чтобы выбраться, мне пришлось очень постараться. Не означает ли это… что никто меня туда не приводил – я сама там оказалась?
Как?
Упала.
С неба?
Или с дерева, что вероятней.
Я вздохнула. Все снова стало весьма неопределенно.
Эй, воображение, я тут с логикой умную беседу веду, куда ты лезешь? Зачем мне, по-твоему, на дерево лезть, а?
Я сменила направление рассуждений. Если в лесу есть дорога – она обязательно рано или поздно выведет меня из леса, правильно?
Сделав это глубокомысленное и ставящее в тупик своей логичностью умозаключение, я приободрилась и ускорила шаг.
Лес, тем временем, превратился в настоящий пестро-зеленый кошмар. Каждое дерево, казалось, я прохожу уже по двадцатому кругу, а стертые неудобными галошами ноги с каждым шагом все больше саднило.
Но, как и все кошмары, этот закончился весьма внезапно: меня выплюнуло.
Я пыталась прорваться сквозь очередную живую стену колючих ветвей, и, когда мне это все же удалось, с криком неожиданности полетела вниз и шмякнулась лицом на сухую песчаную поверхность утоптанной дороги.
Хорошо хоть руки успела выставить.
Откуда-то сбоку раздался заливистый девичий смех. Вставая и отплевываясь от песка, я с гордым видом повернула голову в сторону раздражителя внимания. Отлично! И из леса выбралась, и живого человека встретила. Какой удачный сегодня день.
– Это тебя так учили проявлять сочувствие?
Я ахнула, будто впервые услышав собственный голос.
Хотя почему будто.
Девушка мгновенно спрятала улыбку и посерьезнела. Рассмотрев с ног до головы меня и мою рваную одежду, она даже выдала на лице некое подобие участия.
Но стоило мне сделать шаг ей навстречу – моментально отпрыгнула подальше. Вдобавок, я с любопытством заметила в ее руке нож.
– Кто такая? – выкрикнула она, пытаясь выглядеть дерзко и уверенно.
Для пущего впечатления даже направила на меня свое оружие. Прям грозная воительница, подумайте только.
Я вздохнула. Бояться ее не получалось. Я уже уготовила ей роль своей спасительницы, а не убийцы.
– Знаешь, а ведь это очень хороший вопрос.
Выказывая полнейшую расслабленность, я решила заняться приведением в порядок прически и протрусить волосы.
И теперь, вынимая из растрепанных кудрей прутики, листики, веточки и даже пару жучков, я наконец с неудовольствием открыла свою истинную сущность.
Поздравляю, я – леший! Или лешая?
– Так ты собираешься отвечать, убогая?
– Убогая? – я подняла голову. – И после этого ждешь от меня чистосердечного признания? А вдруг я лесная бандитка?
