Есть два мудрых народных изречения, взаимоисключающих друг друга. «Бережёного Бог бережёт». И: «Кто чего боится, с тем то и случается». Бережётесь вы от того, чего боитесь. А раз боитесь, с вами именно это и приключается. Всё логично. Выходит, первым утверждением вы как бы притягиваете второе.
Я, например, жутко боюсь взрывов. У меня прямо фобия вспышек, грохота и взрывной волны. В детстве мама повела меня в кинотеатр на фильм «Война и мир». Яркие, красочные кадры боя, свист пушечных ядер, пламя, дым, кровь, стоны…
Ночью я переполошила всех криками. Мне казалось: это меня разрывает на тысячи кусочков, это я задыхаюсь и обливаюсь кровью. Папа сердито выговаривал маме: «Водишь ребёнка на взрослые фильмы».
В нынешнее время в теленовостях иногда показывают просевшие, обрушенные подъезды многоэтажных домов – то, что осталось после взрыва бытового газа. Фомы Неверующие скептически комментируют эти кадры: «Разве может утечка из обычной газовой плиты устроить такие разрушения?»
Ого, ещё как может – проверено на собственном опыте. Я тогда сидела в декрете с двухлетним сыном, по хозяйству мне помогала знакомая пенсионерка Римма Андреевна, милая, хлопотливая и общительная женщина.
Я пошла готовить обед, включила газ и сразу поняла, что совершила промашку. Под кастрюлей не заплясал весёлый голубой венчик, а невидимый газ свистел и шипел – казалось, сразу отовсюду.
Надо сказать, что мы только-только въехали в новостройку. Плита была новенькая, малознакомая, плохо освоенная, включатели располагались в непривычном для меня порядке.
Я растерялась, заметалась, засуетилась, принялась в панике вертеть все выключатели подряд, хлопать дверцей духовки, нюхать горелки и все конфорки по очереди. Газом уже пахло довольно сильно.
Как, по женской логике, следует искать источник утечки газа? Дураку ясно: зажжённой спичкой. Чего непонятно-то: где спичка вспыхнет – там и утечка. Странно, что нам, двум взрослым женщинам, не пришло в голову повернуть краник на трубе. Ну ладно Римма Андреевна – у неё всю жизнь электроплита, а я на днях прошла в горгазе инструктаж.
Я не предполагала ничего плохого: прошло всего с полминуты, как зашипело и засвистело. Зажгла спичку, поднесла по очереди к четырём конфоркам. Римма Андреевна с ребёнком на руках на всякий случай отступила в коридорчик и оттуда наблюдала за моими действиями.
Спичка потухла, пришлось чиркнуть новую, я нырнула с головой в духовку… Я ничего не успела понять.
«Ф-фу-ух!» Сильный горячий порыв ветра пронёсся над моей головой, зашевелились на макушке волосы. Что-то упало с подоконника и покатилось по полу, звонко лопнуло тройное стекло в форточке, посыпались осколки. Заплакал маленький сын…
Что я помню: совершенно белое лицо выглядывающей из коридорчика Риммы Андреевны. Довольно долго мы с ней, бессмысленно вытаращившись, смотрели друг на дружку… Потом, наконец – поворот газового краника, оханье-аханье, проветривание, подметанье стёкол.
Римма Андреевна рассказывала потом, как не удержалась и поведала о случившемся своему приятелю. И как тот слушал, ужасно нервничал и, чтобы успокоиться, опрокидывал стопку за стопкой. Молотил кулаком по столу, так что посуда прыгала, и шестиэтажно матерился:
– Ну, ладно, та – дура молодая. А ты-то, старая (трам-тарарам), каким (трам-тарарам) соображала, так твою (трам-тарарам)…
Римма Андреевна рдела девичьим румянцем, потупляла глазки и кокетливо признавалась: «Я такого мата в жизни не слышала».
Прямо в руках взорвался китайский термос. Он прослужил 28 лет, но я не знала, что термосы могут взорваться: от старости, от микроскопической трещинки, от усталости стекла.
Он был такой низенький, широкогорлый. В нём было удобно запаривать кашу: здоровое питание. С вечера засыпаешь крупу, заливаешь кипятком, сахар-соль по вкусу. И утром тебя встречает кашка нужной консистенции и температуры. С маслицем за милую душу.
Я отвинтила крышку и приготовилась вывалить дымящуюся кашу в тарелку. Короткий звучный хлопок. Сморгнула стеклянную пыль с ресниц. Веки будто припорошены серебряными тенями, да всё лицо в посверкивающей пудре. Пол в радиусе полутора метров усеян осколками. Некоторые, воткнувшиеся в половицы, пришлось выковыривать: так прочно застряли.
Вот это взрывчик! Только потом узнала, что стеклянные термосы – это непредсказуемые вакуумные бомбочки, в любой момент готовые сработать у вас в руках. Так что будьте осторожны!
«Фу! Чем так пахнет? Кто к нам приходил, какие-то дядьки-алкоголики?!» – «Не выдумывай, никого не было!»
Хотя, действительно… Стоял странный, крепкий, застарело кислый запах – такой бывает от грязных, засаленных, не знавших стирок мужицких телогреек. Будто в наше отсутствие нам в прихожую нагнали, не в обиду будь сказано, целую бригаду немытых, хорошо поддавших работяг.
Муж помрачнел: наверно, задумался о бригаде дядек, побывавших в его отсутствие. И пошёл перекурить это дело в подвал.
Наверху пахло значительно меньше. Сын сразу побежал в спальню к компьютеру. Я включила в кухне свет, зажгла газ, поставила разогревать ужин, мурлыча под нос и одновременно размышляя о природе странного запаха.
И вдруг почувствовала тянущий снизу сильный сквозняк. В кухне появился, с очень странным лицом, муж и сообщил – тоже странным голосом и почему-то шёпотом – чтобы я немедленно гасила плиту, отключала холодильник и вообще не врубала никакого электричества. Шёпотом: «Иначе! Мы! Взлетим! На воздух!»
– Выводи сына на улицу! Открой все окна и двери, – командовал он. – И не ходи в подвал – надышишься.
Разумеется, я тут же помчалась в подвал. Там слоисто плавал синий туман, плотный – хоть ножом режь. Прямо в глазах и в носу резало и щипало от кислятины. И это несмотря на то, что вентиль на трубе уже был перекрыт и окна распахнуты настежь.
Послали сына к соседям, а сами, закутанные в пальто, принялись искать причину аварии. И нашли довольно быстро, отвинтив большую круглую заглушку в дымоходе. Колено трубы было под завязку забито жирной сажей.
До сих пор весь нагар от дров и угля скапливался на стенках дымохода, не давая о себе знать. И вот под собственной тяжестью, набухший от весенней влаги, он рухнул вниз. Огонь в котле задохнулся, а газ продолжал поступать.
Это, несмотря на автоматизированную систему защиты и отключения в таких вот аварийных ситуациях – в их абсолютной надёжности уверял в паспорте производитель котлов.
Мы выгребли два ведра сажи. Профессии трубочистов отмёрли навсегда – по крайней мере, я не нашла таковых по объявлениям. Для профилактики каждую весну мы постукиваем по дымоходу, заглядываем внутрь и скребём совком. И только муж иногда сокрушается и ломает голову: «Ну почему, почему не сработала защита?!»
