– Приехали, – сказала Лиза. – Вот уже топают по лестнице. Ляг, пожалуйста. Больной должен лежать.
– Я не могу, задыхаюсь.
В дверь тихо позвонили.
Удивительно, – отметил Арсений, – наш грохочущий звонок так смирно себя ведет.
Лиза суетилась в передней, а Арсений лежал, пытаясь изобразить себя еще более больным, чем был на самом деле, удивляясь нелепости своей игры. Но так среагировал по привычке его организм, вечно притворяющийся в пограничных ситуациях.
Определив свое состояние, Арсений тут же успокоился. Ему показалось даже, что боли в сердце утихли и дышать стало легче.
* * *
В комнату вошли двое. Шли на цыпочках, словно только что опустошили сейф и пытались бесшумно исчезнуть.
– Где он? – спросил маленький и широкоплечий, идя прямо на Арсения.
Тоже изображают, – подумал Арсений и набрал в легкие побольше воздуха.
Высокий держал в руке большой саквояж. На ходу он уже поднимал его и начинал расстегивать молнии, издававшие звуки жужжащей пчелы.
У этих молодцев все просчитано: не зная, что у меня, знают, от чего будут спасать.
Что его собирались спасать, было видно по движениям – пришли к умирающему.
Как легко Арсений читал их мысли. Они изображают крайне опасную степень ситуации со здоровьем клиента, чтобы напугать его. Напуганный отдаст все, чтобы спастись.
Так что нужно готовиться к хорошей обдирке.
* * *
Арсений с Лизой только вернулись из Болгарии, где отдыхали. Вернулись раньше срока. Поехали в самую жару, но не отступали от своих отдыхательных стандартов. И ракию с утра Арсений заглатывал, чтобы романтичней воспринять заграничный курорт, и в постели творили черти что…
Жара, отсутствие парков со скамьями, на которых можно просто посидеть в тени, вытянув ноги, внесли свою лепту…
Лизе, как обладателю пластичного женского организма, было все пофиг. А сердце Арсения застучало аритмично со всеми вытекающими обстоятельствами.
Сначала это проявилось в бессоннице, а затем и дышать стало нечем. Срочно вернулись домой.
Пришлось вызывать «скорую». Решили платную, там хоть аттестованные врачи. Так, во всяком случае, утверждала реклама. Вот они и явились.
* * *
– Что у вас болит? – спросил шепотом широкоплечий.
– Он задыхается, – ответила за Арсения Лиза.
– Что он ел в последнее время? – спросил толстячок, сидевший в накинутом зеленом халате у изголовья Арсения, тщательно высматривая что-то на его лице.
– Он ел… – задумалась Лиза. – Скорее пил.
– Что пил? – с живым интересом, будто, чтобы узнать это и приехали в тихий полуночный час на «скорой».
– Водку болгарскую – ракию, – вдруг громко сказал Арсений.
Толстячок вздрогнул и, как показалось Арсению, с благодарностью посмотрел на него.
Во время этого содержательного разговора напарник толстячка, похожий скорее на тень, чем на человека, устанавливал капельницу.
Выкачка бабла началась, констатировал Арсений.
– И много вы ее выпили?
– Много. Помогало, а потом прихватило еще сильней.
– А что же вы думали, – с радостью сказал толстячок, – водка – она такая: сначала дает, а потом отбирает.
– Значительно больше, чем дает, – подал голос-тень.
Да у них конферанс, подумал Арсений и улыбнулся.
– Вспомнили про водку, и вам сразу стало легче, верно? – произнес толстячок, подкрадываясь горячими пальцами к пульсу.
Если этот сейчас что-нибудь скажет, тот, теневой, сразу подхватит, мелькнуло у Арсения.
– Вам на глазах становится лучше, – заметил толстячок.
* * *
Все это происходило явно не в этой жизни. Арсений лежал на диване, одна нога свисала на пол, а другой он боялся пошевелить, чтобы не напугать врача (почему он именно таким способом должен был его напугать, Арсений не знал). В голове разыгрывался черт знает какой смешной спектакль.
* * *
«Что мне нравится в моем аптекаре, господине Флеране, так это то, что его счета всегда составлены необыкновенно учтиво», вспомнил из «Мнимого больного» Мольера Арсений.
И всмотрелся в лицо толстячка, главного в этой связке. Этот точно выставит неучтивый счет – на роже написано. А может, я и сам мнимый больной? Вот сейчас встать и бодро зашагать по сцене. Шарахнутся небось – заработок убегает.
* * *
Этих лекарей совершенно не интересует, что говорит больной. Они еще в машине знали диагноз, а сейчас производят необходимые ролевые действия.
* * *
Разговаривая о водке (наверное, тема эта его взволновала по-настоящему и была близка), толстячок все время оглядывался на своего напарника, словно спрашивая у него, какую же цену назначить. Судя по всему, второй был экономистом – знал, чего и сколько стоит.
– У вас, дорогой мой, обыкновенная мерцательная аритмия, – вынес приговор толстячок.
И вдруг представился:
– Игорь Сергеевич Бортников.
Эхом представился и «экономист» – Павел Илларионович Кихто.
– Это опасно? – спросила из-за спин лекарей Лиза.
– Очень опасно. Мы вовремя приехали. Сейчас после капельницы больной пусть отдохнет, а затем в больничку. С топором шутки плохи.
– С каким еще топором? – удивилась Лиза.
– Который в каждую секунду может обрушиться на голову. Так-то. Сейчас я договорюсь с частной больничкой, мы отвезем его туда. Вы должны будете поехать с нами. Вы больному кто?
– Сестра.
– Понятно.
– Сколько это будет стоить?
– Это к нему, – махнул рукой толстячок в сторону Павла Илларионовича.
– Сто долларов за наш визит, а в больнице – назовут свою цену.
– Неплохо, – отозвался Арсений слабым голосом.
– Такие расценки, не я их устанавливаю.
* * *
Арсений хмуро посмотрел на Лизу – ее идея вызвать частную медицину. Вот теперь и расплачивайся. На курортах шиковали, а впереди частная клиника. Если эти берут за свой визит сотку, то можно себе представить, сколько возьмут «в больничке», как изящно выражается этот толстый лекарь (почему-то сразу стал так его называть).
* * *
Пока Арсений предавался грустным подведением итогов, Бортников интимным голосом вел переговоры с прокуренным женским голосом по мобильному телефону.
– Все в порядке, собирайте его, – обратился сразу перешедший на полный голос Бортников к Лизе.
– И побыстрее, у нас много вызовов.
* * *
– На этом мы наше знакомство заканчиваем, – вдруг встал Арсений. – Лиза принеси деньги и долой их.
Толстячок испуганно вскочил, а «экономист» начал складывать капельницу, которая едва не опрокинулась – словно знал, чем этот визит закончится.
Лиза принесла деньги. В возникшей паузе было слышно, как шумно раздувались легочные меха Арсения и шелестение от быстрых движений перепуганных лекарей.
На лысине толстячка выступил пот, он что-то начал бормотать про себя, словно молился.
Перед выходом обернулся.
– Вы плохо кончите.
Арсений грозно двинулся на едва не перешедшую на бег парочку.
– И ты тоже уходи, – сказал Арсений Лизе. – Считай, я для тебя умер.