ПРОЛОГ. Кощей Бессовестный
– В зад давай! В зад! – послышался возбужденный мужской голос.
– Там грязно! – возмутилась я, оборачиваясь. Да он что! С ума сошел!
– Ну и что, что грязно! Давай в зад! – рявкнули мне на ухо, заставив вздрогнуть.
В зад? Он уверен?
– Мы слишком мало знакомы, чтобы давать в зад! – хотела сказать я, но вместо этого молча вздохнула.
Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидала лужу размером с мировой океан! Судя по размерам, этой луже давно пора дать статус моря. Того и глядишь, через два года возле нее уже вовсю орали: «Чурчхела!» и возили морские экскурсии.
Что такое чурчхела я не знала. Мне всегда казалось, что это – какое-то животное. Похожее на шиншиллу. И ест ли шиншилла чурхелу, я не знала. У меня не было ни того, ни другого, чтобы ставить эксперименты.
Зато был экзамен в ГИБДД. И я чувствовала, что в скорее дуба дам от нервов, чем в зад!
Я посмотрела мельком на инспектора и сжала губы. Если бы он знал, о чем я сейчас думаю, сел бы на заднее сидение, перекрестился сразу двумя ремнями безопасности, схватил бы иконку с бардачка и целовал ее. Возможно, даже взасос. Для эффективности.
– В зад давай! – снова рявкнули мне на ухо. – Чего раскрылетилась! К параллельной парковке езжай!
Я уныло посмотрела на толстого инспектора ГИБДД. Говорят, что хорошего человека должно быть много! Видимо, он – не просто хороший, а замечательный человек.
Если вы не знали, то хорошего работника ГИБДД должно быть как можно больше. Это – у них профессиональное. Чтобы видно было его издалека. Тонких, звонких и спортивных уже давно раскатали по асфальту невнимательные водители. А остальные победили в результате естественного отбора и теперь принимают экзамен на права.
Когда он присел в машину, я почувствовала, как она наклонилась и заскрипела. Это называется, кажется низкий клиренс. Но я не уверена.
На колени, которые не помещались в машину, легла фуражка: «Уфффф!».
– Как будете готовы – начинайте движение! – послышался раздраженный голос. – Уффф!
***
– Скажи мне, Кощей, – послышался громкий богатырский голос. В мрачной темнице заскрипели старые замки.
Гулкие шаги разорвали гробовую тишину мрачных сводов.
– Ты куда девиц девал? Почему ни одной найти не можем! – послышался звонкий, полный жизни голос.
Прозвенели могучие цепи. Пленник, прикованный к черной стене темницы, пошевелился. С ним пошевелились двенадцать цепей.
Узник поднял угольки глаз и усмехнулся. Сквозь спутанные длинные волосы сверкнул его взгляд. На его пересохших губах скользнула улыбка.
– Все тебе скажи, Алешенька, – послышался тихий голос. – Все тебе расскажи. Иди-ка ты Алешенька… в попович. С такими вопросами.
– Куда девиц дел! – послышался голос богатырский. Факел в могучей руке высветил мрачное подземелье и стриженную богатырскую бородку. С юными богатырскими усиками.
– Много будешь знать, Алешенька, – снова послышался голос с усмешкой. – Высшее образование получишь. А оно к тебе ни к чему! Будешь профессионально непригоден к службе богатырской. Думать будешь перед тем, как с мечом на врага скакать. А это как-то не по-богатырски, дружочек…
– Ты мне зубы не заговаривай! – в голосе богатыря гнев послышался. Он топнул так, что чуть земля не раскололась.
– А что? Болят, Алешенька? Так это не ко мне. К Ягине. Она заговор хороший знает. Чтобы зубы не болели, – послышался голос. Он явно насмехался.
– Ты… ты… ты мне тут не это! – пригрозил богатырь, положив руку на меч. – И не то! Мы тут о девицах толкуем! Ищем мы с богатырями, ищем, а найти не можем!
– А что, Алешенька, – вздохнул голос пленника. – Решил по девицам сходить? Тогда бери бересту и пиши: «Молодой богатырь мечтает познакомиться!»
– Все ты шутки шутишь! Ты зачем девиц беззащитных похищаешь и мучаешь? Отвечай! – голос богатырский громом ударил под мрачными сводами.
– А что? Предлагаешь мне на юношей перейти? Уже есть кандидатуры? Если что тебя не унесу! Из вредности, – усмехнулся пленник, заметно оживившись. – А что это тебя, Алешенька, вопрос этот мучить стал?
– Да потому, что не всех девиц спасли! Где остальные не знаем! – возмутился богатырь, сурово посмотрев на Кощея.
– Пособие ты мое ненаглядное, – послышался голос. – Так вы сами виноваты, что я девиц похищаю. Я же не всех беру, Алешенька. Не каждую. А только тех, кто вам не нужен. Девица к вам и так, и эдак, а на нее смотрят, как на место пустое. Она и испечет, и нарядится, а вы мимо проходите, даже не глянув. Ну раз не нужна вам, значит нужна мне. Все просто, Алешенька.
Зубы богатыря скрипнули. Он засопел.
– Не все ж бабе праздник! Мы тоже устаем! Иногда света белого видеть не хочется. И походы военные! И … и…
– Ну что ж ты говоришь, Алешенька, – в голосе пленника слышалась улыбка. – Пока девку не обидели, я над ней власти не имею. Пока нужна она вам, я к ней даже не подступлюсь.
– Неправда! Зубы мне заговариваешь! – воскликнул молодой богатырь. Он уже хотел закрыть ворота дубовые на замки и засовы, но остановился. Видать, передумал.
– Налево пойдешь – девицу найдешь. Направо пойдешь – девицу найдешь. Прямо пойдешь – девицу найдешь! Назад пойдешь – девицу найдешь! Тяжела жизнь Кощеева, – усмехнулся пленник.
– Ты их к в темнице держишь! Света белого не видят! – гневно выдохнул богатырь.
– Загар вреден для кожи, – послышался голос пленника, который даже не шевельнулся.
– Ты их к стенам приковываешь! – в сердцах выкрикнул богатырь.
– В душе, Алешенька, я тоже хочу, чтобы в замке уют был. Люблю красоту всякую по стенам развешивать, – заметил пленник. – Люди картины развешивают, а я девиц – красавиц. Смотришь, и душа радуется! Каждая, как картинка!
– Ты их голодом моришь! – не выдержал богатырь, едва не схватившись за меч.
– Не голодом, а диетой, – вздохнул пленник, тряхнув спутанными волосами. – Калории считаем вместе.
– Куска хлеба не даешь, хотя у самого закрома от золота ломятся! – сжал кулаки богатырь.
– Низкоуглеводная диета это всегда дорого, – со смехом возразил пленник, покачав головой.
– Слышишь, Кощей… – обернулся богатырь, раздумывая уходить. – Хотел спросить тебя, окаянный…
– Да-да, я весь во внимании, – заметил пленник. Из-за шторы спутанных волос, не было видно его лица.
***
Я чувствовала себя ямщиком – денщиком, который везет капризного барина в сторону его усадьбы. Пристегнувшись, я выдохнула так, словно собираюсь выпить. Но пить за рулем нельзя. Особенно, когда на переднем сидении везешь драгоценные двести килограмм инспектора. Поправив зеркала, чтобы видеть хоть что-нибудь кроме инспектора, я включила свет, щурясь на яркое осеннее солнце. Чуть не забыла!
Руки слегка дрожали, зубы постукивали, солнышко вызолотило листочки на деревьях.
