1
Едва настырное жужжание будильника коснулось уха, рука привычно потянулась к кнопке. Не хотелось выбираться из кокона предрассветных сновидений. «Скоро осень», – всколыхнула гладь блаженной дремы грустная мысль.
Лиза не любила осень, может, потому, что почти все значимые события в ее жизни, начиная с рождения, кончая замужеством, происходили именно осенью. И плохими их вроде не назовешь, скорее – тревожными.
– Просыпайся, – наклонившись, шепнула она на ухо мужу, поцеловав его в теплую щеку.
Приоткрыв глаза, Вадим посмотрел на будильник.
– Куда спешить? Сказал же, подвезу, – зевнув, проворчал он.
Ей почему-то захотелось, чтобы он обнял ее, как когда-то, слегка покусывая мочку уха. И тотчас усовестилась этой мысли. Сороковник на носу, а туда же…
Тем не менее эта мысль окончательно прогнала сонливость. Откинув одеяло, она уже нащупывала ногами шлепанцы, спеша худо-бедно облагородить свой сороковник. Да и на кухне надо было управиться. Привык, что все словно само собой на столе появлялось. «Вот и ладненько, и отвыкать незачем. Мы привычные… за столько-то лет», – такие незатейливые мысли витали по утрам у нее в голове.
За двадцать лет их совместной жизни это уже стало чем-то вроде семейной традиции. Впрочем, с тех пор как Вадим предпочел собственный бизнес работе заводского инженера, завтраки их стали более прозаичны.
Вот и сейчас он заглатывал еду наспех, просматривая проспекты, в которых Лиза мало что смыслила. Ощутив на себе ее взгляд, он поднял на нее глаза и спросил:
– Что?
Лиза улыбнулась:
– В последнее время ты перестал замечать, что ешь.
Он ответил со снисходительной улыбкой:
– Главное – вкусно.
– Слишком закрученная у тебя жизнь. Как ты не устаешь? – пожала она плечами.
– Взялся за гуж,… сама знаешь, – перевернул он страницу и снова бросил на нее мимолетный взгляд, – да и тебе, по-моему, грех жаловаться.
Еще бы… За пять лет со дня учреждения ее мужем частной фирмы налаженная работа по продаже и сервисному обслуживанию компьютеров принесла неплохие плоды. Однокомнатную квартиру, которую им, как молодым специалистам, дали по льготной очереди (отчасти, стараниями ее свекра – главного заводского технолога), муж удачно обменял на трехкомнатную с доплатой. Подержанную «копейку» (свадебный подарок ее родителей), он сменил на новенькую «девятку». Жаловаться вроде было не на что. Но неуютно как-то жилось ей в этой квартире. Да и на «девятке» теперь муж все больше сам разъезжал.
Отбросив навязчивые мысли, Лиза задумчиво ответила:
– Не в этом дело. Просто мне кажется, что с каждым годом мы все больше отдаляемся друг от друга.
– Что и вполне естественно, – перелистывая страницу за страницей, подытожил Вадим, – возрастной кризис. А что прикажешь, значки собирать или марки коллекционировать? Так это даже Сереже не интересно. И потом, если я стану изо дня в день мозолить тебе глаза, ты же первая от меня сбежишь.
– Очень остроумно, – наливая кофе, ответила Лиза.
– Конечно, – как ни в чем не бывало согласился Вадим. – Вон как принарядилась, чисто невеста на выданье. Не для любимого ли сына?
Польщенная его вниманием, она кокетливо наклонила голову.
– Не думала, что заметишь.
– Зря, – размешивая сахар, ответил Вадим. – Я замечаю даже, что для меня ты так не стараешься.
Пододвинув к мужу блюдо с тостами, Лиза ответила:
– У меня сегодня просто больше времени. Подвозил бы меня почаще, замечал бы.
– Подвозил бы на работу, ты нашла бы другие причины, – закрыв проспект, ответил муж. – Давай купим тебе машину, я же предлагал.
– Я привыкла.
– В троллейбусной давке. Как рыбки в банке. Все. Нету банки. Выпустили рыбок в речку, и каждая поплыла на свою глубину. Кто-то – на метро, а кто-то – на марцедесе.
– Как же нам быть с Сережей? – напомнила она. – Может, вместе встретим его? Я бы отпросилась с работы.
Сегодня возвращался из молодежного лагеря их шестнадцатилетний сын Сережа.
Похоже, там он отнюдь не скучал, за месяц всего-то пару-тройку раз позвонил. Наверное, и их с сыном течение времени отдаляло друг от друга. «Таков удел всех матерей», – понимала Лиза. Сама же она не могла дождаться встречи с сыном. Тишина и порядок в квартире угнетали, порождая тоскливые думы о приближающейся старости.
– Не знаю, получится ли, – муж оборвал ее радужные надежды, – лучше я выкрою время и сам его встречу. Все равно вечером все соберемся. Часом раньше или позже, какая разница?
Не хотелось опускаться до банальных упреков, но не сдержалась:
– Такое чувство, что тебя там кто-то держит, а не ты сам себе хозяин.
– Деньги, Лизонька, деньги,…. – отхлебнув кофе, искренне ответил Вадим. – Вот кто настоящие хозяева жизни, будь они неладны.
– Ладно, – нехотя согласилась Лиза. – Вечером так вечером, если только он не уснет к твоему возвращению.
– Не уснет, – думая о чем-то своем, ответил Вадим и взглянул на часы, – давай-ка, мать, поторапливайся.
Поставив чашку, он поднялся и направился в переднюю.
– Спускайся, я жду в машине, – открывая дверь, сказал он.
2
До конца рабочего дня оставалось всего каких-то полчаса, но Лиза то и дело поглядывала на часы, торопя время, в предвкушении скорой встречи с сыном.
Внезапно ее светлые мысли прорезал луч тревоги. Семейного ужина не получится. Встретив Сережу, Вадим предупредил, что вернется поздно. Опять дела на работе. Так надоели уже все эти встречи, контракты, кредиты. Да и какие неотложные проблемы надо решать на ночь глядя? Сегодня уж мог бы вернуться пораньше.
Едва раздался телефонный звонок, все ее мысли тотчас перестроились на деловой лад. Лиза сняла трубку. Кто бы мог звонить в конце рабочего дня? У них и на протяжении-то всей недели атмосферу можно было назвать рабочей с большой натяжкой. Некоторые цеха были закрыты. Но бумажной волокиты, тем не менее хватало. Другое дело, что все это выполнялось не спеша, вполсилы.
С нехорошим предчувствием Лиза произнесла: «Плановый отдел», где она и работала.
– Лизонька, ты? – раздался знакомый голос ее приятельницы, Тони. – Я звоню из автомата у остановки. Выйдешь, найди меня, поговорить надо.
