– С19, шаг вправо!
Вспышка от выстрела на другом склоне оврага осветила деревья и сооружение с колоннами, за одной из которых прятался враг. Но С19 уже был предупрежден своим «хранителем» и послушно сделал шаг вправо. Ярко-синий сгусток энергии пронёсся в нескольких сантиметрах от его левого плеча и разорвался за спиной, подняв в воздух комья глины, перемешенные с хрусталиками льда и снега.
«Теперь я знаю, где ты прячешься, – подумал С19, – и знаю, что у тебя остался только один выстрел, а я по-прежнему жив, и у меня – полный боекомплект. Всё-таки „хранитель“ – это вещь! Уже в третий раз он спасает меня. Не зря я взял его с собой! А К14 не взял, и вот лежит, уткнувшись лицом в снег. Теперь надо оглядеться и выбрать позицию для решающего выстрела. У врага остался один снаряд, и он не будет спешить. Будет ждать, когда я выдам себя. Может, он решил, что имеет дело с новичком, который и стрелять-то не умеет. Пусть так думает! Это мне только на руку. Ничего. Я подожду».
Место, в которое этой ночью Гвардия забросила С19, было незнакомым. Это был её выбор, и, как всегда, неслучайный. Гвардия знала, что С19 нравится воевать зимой. По уровню адреналина, который во время каждой операции фиксировал его боевой костюм и вместе с двумя десятками других показателей передавал в штаб. С тех пор, как появилась эта технология, Гвардия знала, в какой точке мира и какое время года использовать своих лучших воинов. Особенно в таком непростом случае, как сегодня.
Обычно повстанцы были вооружены плохо, и операция против них занимала не более часа, иногда несколько минут. Как правило, враги не имели приборов ночного видения, поэтому Гвардия посылала десант ночью, а там два, три метких выстрела, и дело кончено. Конечно, по началу было страшно. Особенно впервые, три года назад, когда ему только исполнилось шестнадцать. Но уже тогда С19 понял, что повстанцы не могут причинить вред тем, кого Гвардия с гордостью называла своими «детьми».
«Дети Гвардии». Это имя еще надо было заслужить! Ежедневными тренировками с шестилетнего возраста, когда мальчики отрекались от семьи и выбирали Путь воина. Напряженной учебой, почти по тем же программам, что у тех, кто выбрал Путь ученого, с той разницей, что учёных не учат убивать других людей. Непредсказуемыми, неожиданными десантами в любую точку мира, где надо защитить Порядок. Такими как сегодня. И каждый раз следовал приказ – пленных не брать! Потому что все восставшие против Порядка – мужчины, женщины, старики и даже дети – были врагами. Врагами и только.
Но сегодня особый случай. Неожиданно враг оказался хорошо вооруженным, и вот результат: К14 – почти двухметровый воин, опытный боец и командир взвода – лежит, уткнувшись лицом в снег, и вокруг его головы растекается алое пятно. Идёт уже пятый час операции, и ей по-прежнему не видно конца. «А что, если у врага был всего один снаряд, и ему просто нечем стрелять? Или один из выстрелов К14 всё же достиг цели, враг был ранен и теперь, истекая кровью, потерял сознание? Сколько ещё лежать на этом снегу?»
Тем временем рассвело, и появилась возможность лучше рассмотреть место боя. Теперь было видно, что овраг спускается к реке, довольно широкой, пространство которой покрыто льдом. У берега лед растаял, и образовалась полынья. За рекой – леса, такие же дикие, как живущие в них повстанцы, поэтому так трудно бывает их отыскать. Как правило, в города они приходят редко. За несколько поколений, что прошли со дня Изгнания, они научились хорошо прятаться. Но это и не сложно – надо лишь не попадаться на глаза людям и не пользоваться их вещами. И надо признать, что повстанцы овладели этим в совершенстве. Настолько, что иногда кажется, будто они специально дают обнаружить себя. Одно слово – дикари! И то, что они защищают – тоже дикость. Как это безобразное здание, точнее, та груда камней, что осталась от него после Великой войны.
– «Хранитель», что это?
– Тюрьма? Дикие люди! Они защищают мир, в котором были тюрьмы, и не хотят жить в мире, в котором люди забыли, что означает это слово. Защищают ряды непригодных для жизни, примитивных коробок, хотя даже ребёнок засмеётся, если кто-то назовёт это «городом».
