(В темноте поют тропические птицы. Свет падает на ДЯДЮ ФРИЦА, старика, который сидит у стола, перед ним высокий стакан с красным тропическим напитком).
ДЯДЯ ФРИЦ. Тропическая страна. Старик на веранде, пьет тропический напиток цвета крови. Официантка – очаровательная молодая женщина, которую он, возможно, попытается позже соблазнить. Глаза у нее старые. Я смотрю в ее глаза и вижу старуху, которая вроде бы мне знакома. Ночью мне снятся волки. Их красные глаза в темноте.
Не позволяй солнечному свету обдурить тебя. Это очень темное место. Это темное, древнее место, историю которого уже не восстановить. История – это сказка, которую мы рассказываем себе о прошлом. Очень похоже на ложь, только время от времени появляются документы, которые надо уничтожить. В темноте лабиринта голоса. Я слышу голоса детей.
Я читал святого Августина. Почему, спрашивает он, человек хочет видеть на сцене трагические сцены несчастий, пережить которые в реальности у него нет ни малейшего желания? И однако зритель ищет возможности это увидеть, хочет все прочувствовать. Боль эта, похоже, приносит ему удовольствие. Это ли не достойная сожаления форма безумия? Как такое может быть, если любое человеческое существо жаждет наслаждений? В этом основополагающая извращенность искусства. Искусство – это правда.
Глаза европейского протея, маленькой пещерной хвостатой амфибии слепнут полностью из-за отсутствия света, потому что все свое время он проводит в пещерах и подземных реках. Точно также и человек слепнет, если слишком долго живет в темноте. Я вижу себя тем, кто приносит свет. Я зажигаю фитиль моей свечи. Я иду, неся свой скромный дар, такое у меня призвание.
Есть существа, ты знаешь, дорогой мой, которые живут в лесах, призраки первобытных лесных обитателей, которые ночами приходят в города и заглядывают в наши окна. Возможно, они кормятся нашими детьми, а может, просто приходят, чтобы посмотреть на наших спящих девушек. Но если ты столкнешься с этими существами в лесу, они утащат тебя под землю, в лабиринт пещер, и никто оттуда не возвращается, за исключением безумных.
У обезьян-ревунов самки спариваются с любым самцом, который их захочет, а остальные спокойно ждут своей очереди. Нам есть чему поучиться у обезьян.
Я всегда с нежностью относился к животным. Фюрер говорил, разрушайте их пути общения, как вервольфы. Если мы лишим их общения, то сможем пожрать их. Он очень любил свою собаку. Был хорошим человеком, только его не понимали.
Мне снится, что ночью вервольфы вышли на охоту, чтобы поймать нас и уничтожить. Иногда в моем сне я – маленький пушистый зверек, мое сердце колотится очень быстро, очень быстро, и ночь полна сов.
Я представляю себе, как этот неприятный тип за дальним столиком совокупляется с официанткой, и меня наполняет странная смесь грусти и злости. Ревность фактически доказательство тайной ненависти к любимой, ибо ревнивому мужчине приходится представлять себе свою любимую голой в близком контакте с другой обезьяной. Такое видение вызывает отвращение, и отвращение к любимой становится наиболее важной составляющей ревности.
Я верю, что это правда, и меня более не интересуют доводы, подтверждающие верность. Вместо этого возникает желание убить соперника, и, по моему разумению, это оптимальный выход из сложившейся ситуации. А если любимая таки была неверна, она тоже заслуживает смерти. Это в полной мере соответствует нашей обезьянье-волчьей природе. Попытка изгнать из нас волка, превратить в стадо травоядных, и омерзительна, и обречена на провал.
