Осень стояла жутко холодная, крайне нетипичная для этих мест.
Раннее утро едва вступило в силу, а следственно-оперативная группа уже прибыла на место. Хуже всех выглядела лейтенант Вихрева – голубоглазая блондинка, тонкая, как тростинка, кудрявая. Она выпучила глаза и зажала одной рукой рот, подавляя крик, полный ужаса и омерзения. Но отвести взгляд никак не могла от окоченевшего тела на ступенях здания, известного когда-то как Театр молодёжи и сатиры.
Он не работал уже лет двадцать. Всё, что осталось от него – чёрные ступени, прохудившиеся стены и полностью выбитые окна. Сюда не ступала нога человека уже очень давно – до сегодняшней ночи.
– Лейтенант Вихрева, – хрипло обратился к ней подполковник – лысоватый и крепкий мужчина в пальто болотного цвета. – С Вами всё в порядке?! Нашатыря дать?
Криминалист со смешной фамилией Кокосов, всё это время не отрывающий внимательного взгляда от лежавшего трупа, тут же поднял голову, будто обращались к нему. Он держал лежавшую девушку за щёки в своих белых перчатках и аккуратно поворачивал её из стороны, изучая глубокие багровые точечные отметины на её щеках и шее. Укусы. Глубокие укусы.
– Нет, товарищ подполковник, – ответила она, страшно бледная. – Просто… Просто…
– Я знаю, что Вы в своей академии ни хрена такого не видели, – пробурчал он хмуро. – А тут сразу… Такое. Капитан Котов, Вы допросили… Свидетеля?
Третий участник следственно-оперативной группы – плечистый брюнет в кожаной куртке, мрачно посмотрел на него, доставая из кармана джинсовых брюк чёрную пачку сигарет. И вытащил одну. Неуверенно протянул пачку подполковнику, тот принялся копаться в ней и вытащил себе.
– Допросил, – кивнул он. – Шёл он себе и шёл, увидел её. Побежал до других прохожих, они и вызвали.
Подполковник достал зажигалку, щёлкнул. Огонь пополз по сигарете; протянул её Котову. Тот прикурил тоже.
– Куда он шёл-то?
– Как куда… Шёл на теплотрассу. Греться. Бомжи там часто собираются.
– Кокосов! – неожиданно громыхнул подполковник, отчего Вихрева дёрнулась. – Что скажешь?
– Убили несколько часов назад, – ответил тот. – Асфиксия.
Он показал пальцем на жуткую тёмно-бордовую борозду у неё на горле.
Вихрева могла порадоваться только тому, что глаза убитой были закрыты. Хотя, наверное, она и так будет несколько месяцев видеть это тело в своих кошмарах. К тому же, лежавшая девушка на ступенях заброшенного здания Театра молодёжи и сатиры очень жутко напоминала ей её саму: такая же кудрявая блондинка, только младше лет на семь.
– Где-то я её видел до этого, – мрачно заявил Котов. – Точно тебе говорю.
Подполковник – тоже бледный до ужаса – скосил на него глаза:
– Кажется, небось. Ты установил личность?
– Конечно, – ответил он. – У неё с собой паспорт. Анастасия Игоревна Самойлова. Две тысячи шестого года рождения. Только в сентябре исполнилось восемнадцать лет. Зарегистрирована по адресу: улица Ирины Шихман, дом шестьдесят девять, квартира восемнадцать.
– Вихрева! – позвал подполковник, и та опять вздрогнула, как от удара током.
– Слушаю, товарищ подполковник.
– Ты и поедешь к ней домой. Побеседуешь с её родителями. Что вчера делала, почему не заявили ещё… С кем конфликты были. В общем, не мне тебя учить. Бери водилу. И езжай. Мы с Котовым на его машине проедемся…
– Так точно, – она отошла отсюда и почувствовала несказанное облегчение: ей показалось, что ещё бы немного, и рвота однозначно вырвалась бы из неё неукротимым потоком.
– Вихрева! – окликнул он внезапно, и та с неохотой оглянулась.
– У тебя кто уголовное право преподавал?
– Василий Бадмаевич.
Подполковник кивнул со знанием дела.
– Иди, иди.
Она подошла к чёрному микроавтобусу с красной полосой, на которой красовалась надпись большими буквами «СЛЕДСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ».
– Кокосов! Что ты думаешь? – позвал подполковник.
– Убили её явно не здесь – вот следы волочения, – ответил тот, выпрямляясь. – На первый взгляд не могу точно сказать, изнасиловали или нет, но скорее да, чем нет. Джинсы у неё не до конца натянуты…
Мороз прошёлся по коже у Вихревой ледяной волной. Она немного замялась у микроавтобуса, а потом уцепилась своей маленькой студенческой ручкой за дверь и стащила её в сторону с жутким лязгом. И принялась забираться внутрь, стараясь не разорвать свою синюю обтягивающую юбочку.
В последний момент она снова обернулась на лежавшую девушку: кожа её была синеватого оттенка, блузка – разорвана в клочья, из-под которой проглядывал спущенный бюстгальтер. И куча укусов на шее и лице.
Тошнота в этот раз сделалась нестерпимой, и Вихрева выскочила из микроавтобуса, и её перегнуло пополам.
– Мда, – пробурчал подполковник, хмурясь ещё сильнее. – Студентов прислали, а молока не выдают.
– Ничего, привыкнет, – машинально заметил Котов.
– Я тебе дам! – сказал тот. – Чтоб такого больше не было.
Капитан промолчал, наблюдая за тем, как Вихрева сумела забраться в автомобиль. И он начал медленно отъезжать с места, грузно покачиваясь и шурша колёсами.
– Котов! – снова сказал подполковник и принялся тушить сигарету о свою же руку, даже не преминув плюнуть на неё. Скривился. – Не мог же убийца её притащить волоком хрен знает откуда. Или принести на руках.
– Ясное дело! – воскликнул капитан. – Привёз на машине.
– Надо камеры наблюдения шерстить.
– Спасибо за совет, что бы я делал…
– Так, – угрюмо протянул подполковник, неодобрительно посмотрев на подчинённого. – Что за разговорчики в строю?!
Капитан примирительно улыбнулся.
– Здесь целых две проблемы, товарищ подполковник, – сказал он. – Первая, что это отшиб. Считайте, уже край города практически. Ещё немного, и теплотрасса, и заброшенное трамвайное депо, и железная дорога, и…
– А вторая? – нетерпеливо перебил тот.
– А вторая, что тут целый район состоит из аварийных домов. Уж переселили всех почти.
– Это хорошо, но почему я-то должен тебя учить вести расследование? – насупился подполковник. – Езжай по маршруту, и как увидишь подходящее здание, хорошее, проветриваемое. Целое, рабочее. Спроси там про камеры. Если этот ублюдок не на вертолёте её сюда принёс, то будет видно, кто ездил тут последнюю ночь. Кокосов! Кокосов!
– Да, товарищ подполковник…
– Ты тут закончил?!
– Почти.
– Ну, тогда я тебя подожду. Вам же ещё в лаборатории куча работы?
– Целая тьма, – ответил тот. – Надо будет ещё и снимать оттиск зубов.
– Это хорошо, это правильно, – кивнул подполковник. – Котов, тогда ты езжай за записями, которые ты поблизости сможешь надыбать. А я останусь с ребятами. Уеду с ними.
– Так точно, товарищ подполковник. Разрешите идти?
Тот молча махнул рукой.
Котов пошёл к своей серебристой иномарке, припаркованной за пределами квадрата, обтянутого жёлтой лентой. Он приехал на ней, потому что опоздал к выезду. И, как выяснилось, как раз кстати. Вышвырнул окурок куда подальше и стал забираться в салон, пропахший ароматизатором и табаком.
