Перри Мейсон, почувствовав на себе взгляд Деллы Стрит, оторвался от свода законов и взглянул на свою изящную и эффектную секретаршу, остановившуюся в дверях.
– В чем дело, Делла?
– Каков будет статус незамужней женщины, которая, по ее словам, встречается с неженатым мужчиной?
Бровь Мейсона удивленно взметнулась вверх.
– Такого статуса не существует. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что в приемной дожидается некая мисс Стефани Фолкнер. Она утверждает, что – опять цитирую ее слова – «поддерживает дружеские отношения» с Гомером Гарвином.
– С Гомером Горацио Гарвином? – удивился Мейсон. – Нашим клиентом?
– Не с Гомером Гарвином-старшим, а с Гомером Гарвином-младшим.
– Ах да, младшим, – вспомнил Мейсон. – Кажется, он занялся автомобильным бизнесом. Так что ей нужно?
– Ей нужно встретиться с вами по личному вопросу. Она надеется, что знакомство с Гарвином пробудит у вас интерес к ее делу.
– В чем оно состоит?
– Ей достался в наследство игорный дом в Лас-Вегасе. По-видимому, дело касается этого заведения.
Мейсон хлопнул ладонью по столу:
– Ставлю доллар на номер 26, Делла.
Она как бы раскрутила воображаемую рулетку и затем бросила шарик из слоновой кости, зачарованно следя за вращением круга.
Мейсон подался вперед, уставившись в ту точку, куда смотрела Делла Стрит.
Неожиданно она выпрямилась и улыбнулась.
– Увы, шеф, вам не повезло – выиграл номер 3. – Потом нагнулась и взяла со стола адвоката воображаемый доллар.
Тот скорчил смешную гримасу.
– Ну вот, продул последний доллар.
– Так что с мисс Фолкнер? – спросила Делла Стрит, переходя на серьезный лад.
– Давай сперва свяжемся с Гарвином-старшим и выясним точный статус этой женщины. Сколько ей лет?
– Года двадцать три – двадцать четыре.
– Блондинка, брюнетка?
– Брюнетка.
– Экстерьер?
– В порядке.
– Внешние данные?
– Не хуже.
– Давай все-таки переговорим с Гарвином, чтобы не сесть в лужу.
Делла Стрит подошла к своему столу и, попросив девушку на коммутаторе соединить ее с городом, набрала нужный номер; немного подождав, она попросила:
– Пожалуйста, мистера Гарвина. Передайте, что это мисс Стрит… Да… Скажите, что это Делла Стрит… Он меня знает… Да, Делла Стрит… Секретарь мистера Мейсона, адвоката. Еще раз прошу вас соединить меня с мистером Гарвином… Очень важно.
Последовала небольшая пауза. Делла Стрит слушала, что говорили на другом конце провода.
– Хорошо, в таком случае как мне связаться с ним?
Последовала уже более продолжительная пауза.
– Понятно, – наконец ответила она. – Пожалуйста, передайте ему, что я звонила и просила перезвонить, как только он свяжется с вами.
Делла Стрит повесила трубку.
– Это мисс Ева Эллиот, о-о-чень важная его секретарша. Утверждает, что мистера Гарвина в городе нет, и не знает, по какому телефону его разыскивать.
– Ева Эллиот! – воскликнул Мейсон. – А что стало с Мэри Арден? Ах да. Она вышла замуж.
– Около года назад, – уточнила Делла. – Вы еще послали электрокофеварку, вафельницу и электрическую жаровню им к свадьбе.
– Неужто год? – удивился Мейсон.
– Примерно да. Можно проверить по счету.
– Ладно, не надо, но что интересно – после того, как у Гарвина появилась новая секретарша, у нас с ним никаких дел.
– Может, вы уже не его адвокат? – предположила Делла.
– Да, как бы действительно не попасть впросак, – ответил Мейсон. – Пожалуй, лучше всего переговорить с этой мисс Фолкнер и узнать, что ей от меня надо. Давай ее сюда, Делла.
Делла вышла и вскоре вернулась.
– К вам мисс Фолкнер, мистер Мейсон, – официально доложила она.
Стефани Фолкнер, длинноногая брюнетка с серыми глазами, спокойно прошла к столу, за которым сидел Перри Мейсон, и, протянув ему холеную руку, тихо проговорила:
– Очень приятно, мистер Мейсон, познакомиться с вами.
Размеренная и плавная походка выдавала в ней профессиональную манекенщицу.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил Мейсон. – И до того, как вы что-нибудь сообщите, мисс Фолкнер, прошу учесть, что я много лет вел все правовые дела мистера Гарвина. Правда, их было немного, так как он очень проницательный бизнесмен и всегда старался избегать неприятностей. Вот почему он редко прибегал к помощи своего адвоката. Тем не менее он один из моих постоянных клиентов, и, более того, я его друг.
– Именно поэтому я пришла к вам, – сказала она, откидываясь на спинку глубокого удобного кресла и закидывая ногу на ногу.
– Следовательно, – продолжал Мейсон, – прежде чем взяться за ваше дело, я хотел бы переговорить с мистером Гарвином, сообщить ему, в чем, собственно, заключается дело, и удостовериться, что ничьи интересы ни в коей мере не будут ущемлены. Вас это устраивает?
– Более чем устраивает, я пришла именно потому, что вы адвокат мистера Гарвина. Я хочу, чтобы вы связались с ним.
– Отлично! – сказал Мейсон. – Если так, я весь внимание.
– Мне досталось в наследство одно заведение в Лас-Вегасе.
– Что это за заведение?
– Мотель с казино.
– Среди них встречаются сказочно богатые и…
– Мое не из их числа, – заметила мисс Фолкнер. – Оно довольно скромное, но располагается в очень удобном месте, и, я думаю, дело можно расширить.
– Какую часть наследовали вы?
– Оно принадлежит небольшой группе людей. Мой отец был президентом этого заведения, и мне досталось сорок процентов акционерного капитала. Остальные шестьдесят процентов у четырех держателей.
– Когда умер ваш отец?
На мгновение лицо ее сделалось каменным, но она тут же взяла себя в руки и ответила ровным голосом:
– Шесть месяцев назад. Его убили.
– Убили?!
– Да, вы, вероятно, читали об этом в газетах…
– О боже! – воскликнул Мейсон. – Так ваш отец Глейн Фолкнер?
Она кивнула в знак согласия.
– По-моему, это убийство так и осталось нераскрытым? – нахмурился Мейсон.
– Убийства не раскрываются сами по себе, – сказала она с горечью.
– Можно не говорить о том, что неприятно для вас или…
– А почему нет? В жизни полно всяких неприятностей. По дороге к вам я твердо решила подавить в себе все чувства.
– О’кей. Продолжайте.
– В четыре года у меня умерла мать, и с этого начались все наши несчастья, которые преследовали нас целых семь лет. Так, по крайней мере, утверждал отец. Он был ужасно суеверным, как все игроки.
Его постоянно преследовали неприятности, а Великая депрессия доконала. Он оказался без денег и без работы. Стал перебиваться случайными заработками. Однажды устроился в забегаловку. Вскоре хозяин умер, и отец выкупил ее у наследников, решив перестроить на свой манер, но тут «сухой закон» отменили, и все пошло прахом. Но не буду утомлять вас пересказом всех неудач отца. Их было множество. Но иногда ему везло. Отец был игроком до мозга костей.
У игроков есть свои хорошие стороны, но есть и плохие. Они умеют контролировать свои эмоции, умеют проигрывать, сохраняя бесстрастное выражение лица, но вряд ли хотя бы один из них создал нормальные условия для своих детей дома. Игра-то ведется вечером и ночью. Так что с отцом мы виделись редко.
