Вы никогда не задумывались о том, что события мелкие и незначительные, которые и событиями-то назвать язык не поворачивается – вдруг оказываются важными и, можно даже сказать, судьбоносными?
В конце декабря прошлого года я встретила на улице Борьку Маркина. Разве это событие? Разумеется, нет. Подумаешь, бывший одноклассник, с которым мы, после окончания школы и виделись-то всего пару раз, заметил меня на улице и окликнул. И то, что я села к нему в машину, тоже, согласитесь, на событие не тянет. Вполне естественно, что старый приятель предложил подвезти меня до дома. Естественно и то, что по дороге мы болтали.
Я не стала скрывать от Борьки свои печали: совсем недавно меня с треском выгнали из школы, где я четыре года преподавала математику в старших классах. За что выгнали? Да уж не за то, что я хороший предметник и умею найти контакт с учениками и с родителями. Нет, моя педагогическая деятельность очень даже поощрялась – настолько естественно, насколько на это вообще способна школьная администрация. А вот когда я сунула нос в хозяйственную деятельность нашей директрисы и выяснила… Впрочем, что именно я выяснила, теперь совершенно неважно. Доказать я все равно ничего не смогла. Но работы лишилась моментально, в течение двух часов. Директриса не то что до конца четверти, до конца дня не дала мне доработать.
Вы поверите, если я скажу, что после такого удара мне не хотелось продолжать карьеру учителя? Мои родители, у которых на двоих пятьдесят шесть лет педагогического стажа, уговаривали пойти к ним в гимназию: у них, дескать, директор честный человек, и ничего подобного произойти не может.
Папа с мамой очень обиделись, когда я отказалась. Но поймите и меня! Работа – это работа, а семья – это семья, и не надо смешивать. Так что к Борису в машину села девушка безработная и с самыми туманными перспективами.
Маркин меня выслушал, искренне посочувствовал и, в порядке ответной любезности, поделился своими проблемами. А потом Борьку осенила гениальная идея, и он попросил меня о помощи. В результате я оказалась в самом центре криминальной истории с убийствами, из которой еле выбралась целой и невредимой. Спас меня Александр Сергеевич Баринов. Он оказался частным детективом, руководителем и владельцем небольшого сыскного агентства с красивым названием «Шиповник». По неведомым причинам, Александр Сергеевич проникся ко мне интересом и посчитал, что у меня есть перспективы, как у оперативного работника. И пригласил в свое агентство.
Не скажу, что я согласилась не раздумывая. Я училась в пединституте, я работала учителем и вдруг такой резкий поворот! Какой из меня частный сыщик?! И родители были категорически против. Только сестра Маринка сразу и решительно выступила «за».
– Попробуй, – предложила она. – Ты ведь ничего не теряешь.
С тех пор, как я решила «попробовать», прошло три месяца. И вот, позвольте представиться: Маргарита Сергеевна Рощина – двадцать пять лет, рост метр семьдесят три, вес семьдесят килограммов (да знаю я, знаю, что по модельным нормам у меня десять, а то и пятнадцать кило лишних, но я совсем не толстая, честное слово! На взгляд, я очень даже стройная, просто кость у меня тяжелая). Младший оперативный работник частного детективного агентства «Шиповник» и младший партнер. Именно так: все мы, сотрудники агентства, являемся одновременно и владельцами-партнерами. Неравноправными, естественно. Я – младший партнер, Ниночка – наш секретарь-референт, начальник отдела кадров, бухгалтер и администратор базы данных (которая, как сама Нина хвастается, не менее полная, чем база областного УВД) – старший. Второй старший партнер – Гошка. Если полностью: Георгий Александрович Брынь, мой наставник, опекун, напарник и самый строгий критик. И еще один партнер, генеральный, сам Баринов – великий и ужасный. Он же Сан Сергеич, он же «Пушкин», он же шеф, он же любимый начальник и «наше все».
У меня новая работа, новые друзья, новая жизнь… Я – частный сыщик, активно работающий частный сыщик. И все только потому, что три месяца назад я села в машину Борьки Маркина!
* * *
– Оп-па! – Гошка ткнул меня кулаком в бок. – Ритка, просыпайся. Явился, наконец, красавчик наш.
– И кто это? – я зевнула и потерла глаза.
– Смотри сама. Вон он, рядом с машиной.
Я слегка наклонилась вперед, разглядывая высокого сутулого мужчину в длинном пальто. В правой руке мужчина держал тонкую черную папку.
– Ух ты! Это же Панкратов, его главбух! Ничего себе бомбочка для клиента!
Задняя дверца «вольво» распахнулась, и мужчина неуклюже забрался в машину.
– Воронцов будет в экстазе, – равнодушно подтвердил Гоша. – Ты готова?
– А то, – я выразительно похлопала себя по карману. – Нет, ну надо же, главбух!
– А я сразу сказал, что именно ему такую аферу удобнее всего проворачивать. Так ты готова?
– Да готова я, готова!
– Тогда кому сидишь? Разве не видишь – клиент дозрел. Встала и пошла.
– Может, еще пару минут подождать? Чтобы точно попасть? А то, пока они поздороваются, пока о погоде поговорят…
– Ритка, ты что, опять детективов по телевизору пересмотрела? Это же не сериал, зачем им о погоде разговаривать? Они сейчас шнеллер-шнеллер: я тебе бумажки, ты мне деньги, и разойдутся! Выметайся из машины и работай, частный сыщик!
Я послушно вымелась из нашего заслуженного неприметного «Москвича». Прогулочным шагом прошлась по тротуару и остановилась почти напротив «Вольво». Так, чтобы из машины, если кому вдруг придет фантазия наблюдать, меня было хорошо видно. Рассеянно огляделась по сторонам, вытащила пачку сигарет, зажигалку. Все очень естественно – стоит девушка, ждет кого-то и решила покурить.
– Порядок, все чисто, – тихий голос напарника в крохотной горошине наушника не мог бы услышать даже воробей, вздумай он сесть мне на плечо. – По-ошла!
Я посмотрела на зажигалку, досадливо взмахнула рукой и решительно направилась к «Вольво». Костяшками пальцев, аккуратно, но требовательно, постучала в стекло передней дверцы. Хорошо, что у этой иномарки только задние стекла тонированные – пусть пассажиров не видно, на данный момент мне и водителя достаточно. А водитель, хмурый парень с оттопыренными ушами, которые он безуспешно пытался замаскировать длинными светлыми волосами, повернул голову и недовольно посмотрел на меня. Я исполнила короткую, но выразительную пантомиму: виновато улыбнулась, развела руками, показала серебряную коробочку зажигалки, снова улыбнулась, уже укоризненно – дескать, что же ты, друг?
Водитель оглянулся назад, шевельнул губами, кивнул, и стекло медленно поползло вниз.
– Чего тебе? – дружелюбия у парня не прибавилось.
– День добрый! – я пригнулась и сунула в окошко голову. – Прикурить не поможете? А то видите, – теперь и правая рука с зажатой в ней зажигалкой оказалась в салоне. Несколько энергичных щелчков и жалобный призыв: – Видите, не работает! Совсем ведь новая, зараза, недели не прошло, как купила!
