Елена Солнцева - Для имени твоего

Для имени твоего
Название: Для имени твоего
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2019
О чем книга "Для имени твоего"

Три рассказа – «Для имени твоего…», «Давай потанцуем», «Креатив».Три грации – Вера, Надежда, Любовь.Три эмоции – веры, надежды, любви.В сборнике рассказов вы сможете познакомится с тремя девушками, имена которых предопределяют эмоциональную суть их жизни.

Бесплатно читать онлайн Для имени твоего


Для имени твоего

Глава 1

Собор Парижской Богоматери красив и величествен вне времени. А уж в ускользающей утренней дымке хорош на загляденье. Французы говорят Notre Dame, испанцы – Nuestra Seneora, итальянцы – Santa Maria, а англичане – часто просто Our Lady. «Наша госпожа» – вот так просто, но изысканно, потому что одеяние не неотесанный камень, не простое рубище простолюдинки, а все в дорогих наворотах внешнего декора. Но заглядеться можно на что-то необычное или на что-то новенькое, а люди, столпившиеся у лестницы главного входа в собор, были явно не туристы. Ну не до готической твердыни им, не до игры солнечного света, подчеркивающего строгость линий силуэта и бликующего нежными оттенками, отраженными витражными розетками, и не до стрельчатых порталов, где над центральным входом вырезаны из камня сцены Страшного суда. А Страшный суд так и должен был бы назидательно приковать внимание толпы, но в это утро не он был вершителем судеб. То, что их бы всех охарактеризовало, – это были зрители, наблюдатели, созерцатели, очевидцы, свидетели, болельщики и даже театралы. В общем, перед лестницей, ведущей к центральному входу в собор, собрались те, кто хотел понаблюдать за разворачивающимися в роскошных декорациях событиями со стороны. И не дай бог было бы оказаться на месте тех несчастных, которые стояли спиной к толпе. Обреченность несчастных была очевидна. Народ жалостлив, видя старческую немощь и истерзанные тела, переломанные руки и ноги и незаживающие раны. Только редкие выкрики из толпы: «Смерть им!», Господи, так они и так на ладан дышат, чуть живые, провоцировали толпу внедренные в нее провокаторы из организаторов этого совсем не театрального шоу. Какие-то робкие выкрики «Воры!» и совсем несмелые «Идолопоклонники!» периодически проплывали над толпой. Какой-то ярости, особой ненависти или даже презрения у зрителей не наблюдалось.

Не ощущалось и того, что вот сейчас, сейчас эта толпа родит героя, отважного и смелого, способного на исключительный поступок, этакого Робин Гуда, защитника бедных и униженных. Вот герой прыгнул бы на плечи ближайшего лучника из оцепления суда, выхватил бы у него пику, а затем нанизал бы на эту пику охранную подмогу. Затем, выхватив у сраженного пику, нанизал бы следующего, ну, фантазий для геройства миллион, только героя не было. Не было лидера, за которым толпа ринется, воодушевленная подвигом, ринется на поредевшие ряды охраны и своей массой, подручными предметами для боя, камнями снесет суд, судилище, систему определения наказания. И вынесен был бы весь процесс справедливости осуждения на Суд Божий. Инструкции судопроизводства как раз были навечно высечены в камне над главным порталом центрального входа в храм. Да и бедные и униженные, кто? Это были бедные рыцари Христа, или тамплиеры. Это были некогда самые богатые и могущественные люди своего времени. Но богатство и могущественность есть категории философские и не являются постоянными во времени. Да, они стали богаты, да, они стали могущественны, пока не стали на пути могущества государства в лице Власти – власти короля Филиппа IV.

И вот четыре бородатых немощных старца в лохмотьях, жалко свисающих с некогда холеных тел могущественных особ, стояли на трясущихся ногах перед представителями другого могущества, а именно власти. На пороге широко распахнутой двери центрального портала храма был установлен стол – трибуна, за которой и восседал церковный трибунал.

За президиумом стояли лавки для коллегии суда – епископов, каноников, церковнослужителей. Стоячие места за сценой были розданы монахам, которые были единственные во всем этом действе погружены в себя и отрешены молитвой, веруя, дабы не разувериться. Сама власть, в данном случае королевская, была представлена одним высокопоставленным сановником в статусе наблюдателя. Наблюдатель был, в общем-то, фигурой номинальной, функции которой сводились к контролю за общественным порядком. Он так и выделялся на фоне священнослужителей – цивильным своим обликом, лишь бы все прошло цивилизованно, в соответствии с законами, а главное, с уже принятыми решениями в отношении осужденных, без волнительных моментов, без раскачивания корабля судопроизводства и без шторма за бортом всей этой истории, которая длится много лет.

Властный суд в лучах утреннего весеннего солнца сверкал наперсными крестами, переливался золочеными митрами и багрово-красными кардинальскими и епископскими бархатами подчеркивал высокий статус свой над неразличимо серым изваянием былого могущества в лице четырех сникших истерзанных стариков. И, казалось, что уж там судить и тем более с такой помпезностью устраивать суд в самом центре Парижа – в Нотр-Дам-де-Пари. Но, наверно, кому-то это было нужно и, вернее всего, власти, власти короля, поставить жирную точку. А помпезность происходящего обусловлена исторической значимостью этой точки. Эффектная театральность требовалась для истории. Властитель хотел войти в историю справедливым вершителем судеб, а не интриганом, преследующим цели отделаться от своих кредиторов.

И вот апофеоз всего представления – зачитывание приговора. Толпа замерла перед оглашением приговора и все пункты, которые заканчивались неизменным «виновны», поддерживала одобрительными выкриками. Ну и что народу до сломленных четверых некогда могущественных рыцарей-храмовников. Слишком много слухов об их надменности в миру ходило. Даже вроде бы на власть короля свысока смотрели и от христианского мира стеной тайн и своими богохульными обрядами отгородились. Что у них там за стенами их неприступных замков-крепостей творилось, семь лет правосудие разбиралось. Великий магистр ордена Жак де Моле в этот исторический час собрал всю свою гордость воина, его поникший взор на глазах королю послушного суда и мало что понимающей в происходящем взволнованной толпы начал наполняться человеческим достоинством. Это преображение было магией. Суд напрягся, а толпа притихла. И уже перед всеми стоял не униженный и оскорбленный старик, а Великий магистр ордена тамплиеров Жак де Моле. Он медленно и четко произнес: «Я, Жак де Моле, Великий магистр ордена Храма, предпочитаю смерть унижающему тюремному заключению». Затем Великий магистр встряхнул своей длинноволосой седой головой, распрямив плечи и устремив взгляд ввысь, где и должен был быть высший судия, громко выплеснул из себя: «Отрекаюсь». Каждая буква этого слова, как крупные дроби, была выстрелена в растерянный суд, затем отрикошетила в онемевшую толпу и, уже слившись в единый смысл, улетела ввысь, к главному судье – истории.

Глава 2

Верочка порхала по комнате бабочкой. В очередной любовной истории была поставлена точка. Через какие муки и страдания пришлось пройти. Как глубоко пришлось покопаться в своей душе. От разочарований до всплесков, к высоким чувственным порывам, и путь к восторженным идеалам был проделан длиною в целый год. И вот он – happy end. Happy end подмигивал красивой флешкой, усыпанной сверкающими камушками, и лежал на столике у телевизора. Верочка была непомерно рада, что ей удалось-таки свести к счастливому завершению историю двух любящих сердец, к небольшому сожалению, ни одно из них не было ее. Это были всего лишь сказки, иллюзии, которыми она хотела раскрасить мир вокруг себя, своих близких в теплые тона душевных переживаний. И вот вся эта теплота, собранная в маленькой флешке, ждала своего воплощения в красивую глянцевую упаковку на радость ее читателей. Писать Верочка начала давно, сколько себя и помнила. А вот издавать свои книги и отдавать их на людской суд у нее был не такой большой опыт. Ее немудреные истории, к ее же удивлению, всегда находили своего почитателя. «Ваши книги не портят настроения», – резюмировал как-то ее редактор. И это стало ее вдохновляющим девизом – «Не портить настроение». И были ею написанные истории просты и наивны, как сама жизнь за окном ее квартиры. В этот дом она переехала не так давно, сбежав от родительской опеки, как ей казалось мелочной. «Надо обязательно завтракать» – можно подумать, что во всей Москве нельзя найти с утра чашку кофе. «Не забывай, зубы надо чистить и на ночь» – ну что же я, совсем дикая замарашка какая-то? «Нельзя в такую погоду без шапки» – это когда уже температуры на улице перешагнули нулевой рубеж и стремительно потянулись к плюсу. Ох уж эти «надо», «не забудь» и «нельзя». Нет, конечно же, родительская забота приятна и расслабляет. Но вот от последнего, от расслабления, Верочка и сбежала в подвернувшуюся квартиру в центре столицы. Ее школьная подруга, вышедшая замуж за дипломата, не раздумывая уехала за ним к его месту службы, в Париж. «С милым рай и в шалаше, если милый атташе», как говорилось в старой поговорке, и Верочкина подруга уехала облагораживать парижский шалаш, а московский поручила поддерживать Вере. Верочка была этому случаю очень рада. Самостоятельности очень хотелось, последний курс института, преддипломный семестр, свободное посещение вуза и море времени для творчества. А также и подруге услугу оказать и родителей не обидеть. Планов громадье, но, безусловно, мирного характера, не то что средневековые страсти, бушующие на экране телевизора.


С этой книгой читают
«Жить или не жить»,– героиню книги мучает этот вопрос. И для своей искалеченной в юности души она находит решение. Но какова его цена?
Любовь – основа нашей жизни. Она проявляется любовью матери к ребенку. Любовью между полами. Любовью к творчеству, искусству познанию, природе, Родине…Но наряду с этим в жизни часто случаются превратности любви. Часто это происходит от того, что люди не понимают тесно связанные между собою понятия. Автор пытается на основе своего богатого жизненного опыта помочь читателю разобраться в этих непростых жизненно важных вопросах.
В этой книге есть продолжения известных сказок, где со знакомыми героями происходят уже новые неожиданные приключения.Есть в ней и другие сказки – с неизвестными читателю героями, поступающими нестандартно и непредсказуемо. А еще есть фантастические сказки, рассказанные космическими скитальцами.
В данном сборнике представлены сказки о зимних приключениях Ёжика, Медвежонка, Барсука и Деда Мороза. Друзья топят печку, отправляются на зимнюю рыбалку, переходят речку по льду, находят самолет, читают книжку и играют в слова, а Ёжик и Дед Мороз будят Медвежонка, который уснул.
Небольшой рассказ о небольшом человеке, живущем в небольшом городке, с небольшими запросами. Это история о простой женщине, каких в нашей стране много, и это типичная история, каких в нашей стране много. Такая аннотация и должна быть у этого рассказа. Если вы хотите прочувствовать всю суть существования в вышеописанных условиях, то вам понравится данный рассказ. Книга содержит нецензурную брань.
Эта книга – хит продаж во Франции. Здесь под одной обложкой соединились увлекательный роман и психологический тренинг. Читателя ждет интереснейший рассказ о пути внутреннего преображения главной героини книги Камиллы, о череде ее побед над собой и большой работе по преодолению собственных страхов и сомнений. Случайная встреча с Клодом Дюпонтелем, который называет себя специалистом по рутинологии, перевернет ее жизнь навсегда. Человек, чьему метод
Кто бы мог подумать, что сова – это животное, которое можно завести дома! Удивительная история о пернатом друге, который поселился в обычной городской квартире, рядом с редактором книг о военной истории и изменил его жизнь навсегда. 15 лет невероятной дружбы и совместных приключений. Заметки автора из личного дневника о своей сове, которые переросли в целую книгу. Смешные моменты из жизни, интересные факты о совах и потрясающее повествование!
«Голубиная любовь» – это истории из жизни голубей, разведением которых занималась автор книги вместе с супругом. Нежные и ранимые, боевые и агрессивные, сильные и готовые постоять за себя и свою половину – такими разными предстают эти удивительные птицы на страницах книги. Любовь, нежность и трепет, с которыми автор говорит о своих питомцах, возможно, и в ком-то из читателей пробудят интерес к эти птицам, заставят быть более внимательным к ним, к
Уравновешенная и спокойная я и мои обыкновенные планы на жизнь? Слишком просто! Работая школьным психологом, могла ли я предположить, что на одной из вечерних вылазок с шебутной подругой попаду в переделку. На пути мне попался типичный Биг босс со своими Биг планами на мою скромную персону.Дальнейшее всего лишь моя реакция на его действия. Сам напросился, но… Занявшись перевоспитанием этого нахала я не планировала поменяться с ним местами, а тем