(В темноте курлычут голуби и тикают часы. Свет падает на ДЕВУШКУ, она сидит на причале и болтает босыми ногами в воде. На ней тонкое вылинявшее старое платье. СВЯЩЕННИК появляется из глубины сцены, смотрит на нее, потом приближается. Останавливается в нескольких футах, наблюдает. Она восхищается своими ногами, смотрит на воду. Когда он начинает говорить, мы видим, что она его слышит, но не поворачивается).
СВЯЩЕННИК. Прилив начинается. Сегодня красная вода. Земля кровоточит, время от времени. Накатывает на тебя, как пауки винного подвала, лапками, лапками, вверх по бедрам, как пальцы мертвеца, когда ты спишь, ты просыпаешься, а один уже ползет по твоему лицу и чуть ли не лезет в рот, и часто тебе с трудом удается не замахать руками и не заорать в голос. (Смотрит на нее. Никакой реакции). Я испробовал разные способы борьбы с пауками. Как-то завел маленький огород, но с огородом приходится нагибаться, а моя спина иной раз отказывалась распрямляться. Так однажды сложенный кусок плотного картона уже не распрямишь полностью. Поэтому я достал бруски дерева и начал вырезать из них животных, ничего особенного, лошадь, корову, нескольких антилоп. Потом нашел старый аккордеон и научился играть несколько вполне пристойных мелодий, но этот инструмент всякий раз, когда я играл на нем, вдруг издавал такой жуткий скрип и скрежет, что кошка убегала. Я сказал кошке, послушай, кошка, ты не должна считать аккордеон неприличным инструментом. Пойми, кошка, я старый для человека, и ты старая для кошки, и этот инструмент старый для аккордеона, и ты понимаешь, сказал я кошке, что мы должны научиться давать послабления друг другу. Но сердцем я понимал точку зрения кошки.
(Пауза).
ДЕВУШКА. А как насчет пеликанов?
СВЯЩЕННИК. Не понял.
ДЕВУШКА. Пеликанов ты вырезал?
СВЯЩЕННИК. А что ты здесь делаешь? Не должна ты здесь сидеть, на самом краю. Ты упадешь в воду. Иди в дом. Ты простудишься. Иди и покорми своих животных. (Она смотрит в воду). Ты знаешь, кто шебуршит в буфете? Это грызуны?
ДЕВУШКА. Где?
СВЯЩЕННИК. В буфете. Бегают и шебуршат.
ДЕВУШКА. Песчанки.
СВЯЩЕННИК. Песчанки?
ДЕВУШКА. Да. Грызуны.
СВЯЩЕННИК. Не помню я никаких песчанок.
ДЕВУШКА. Я их нашла.
СВЯЩЕННИК.И что они делают в буфете?
ДЕВУШКА. Вероятно, совокупляются.
СВЯЩЕННИК. В моем буфете? Почему грызуны должны совокупляться в моем буфете?
ДЕВУШКА. Они любят друг друга. Они очень привязчивые. Когда один умирает, другой умирает от одиночества. Это правда.
СВЯЩЕННИК. Разве не могут эти грызуны демонстрировать свою привязчивость в чьих-то еще буфетах?
ДЕВУШКА. Они умирали от голода, вот я и принесла их домой.
СВЯЩЕННИК. Почему ты постоянно приносишь в мой дом дикое зверье? Кроликов и скунсов, сов и кур, маленьких детей, которых ты похитила у матерей, кошку, пытающуюся меня убить.
ДЕВУШКА. Это не моя кошка, это твоя кошка, и она никого не пытается убить, но я боялась, что она случайно съест песчанок, вот и посадила их в буфет.
СВЯЩЕННИК. Понимаю. Ты не боишься, что она задохнутся в буфете.
ДЕВУШКА. Нет. Я просверлила дырки.
СВЯЩЕННИК. Ты просверлила дырки?
ДЕВУШКА. Да.
СВЯЩЕННИК. В буфете.
ДЕВУШКА. Тебе же не нужны задохнувшиеся песчанки.
СВЯЩЕННИК. Конечно, не нужны. Когда ты так объясняешь, все становится вполне логичным.
ДЕВУШКА. Ты сейчас должен что-нибудь делать? Я хочу сказать, в чем твое предназначение? Зачем ты здесь?
СВЯЩЕННИК. Я – священник. Тебе это известно.
ДЕВУШКА. Но что есть священник? Я хочу сказать, кто такой священник?
СВЯЩЕННИК. Священник – это тот, кто еще не викарий.
ДЕВУШКА. О, а кто тогда викарий?
СВЯЩЕННИК. Никто не знает.
ДЕВУШКА. А что должен священник делать целый день, помимо того, чтобы постоянно говорить мне «иди в дом»?
СВЯЩЕННИК. Священник может, полагаю, быть тем, кто исцеляет, или вылечивает, помогает поправиться, проявляет заботу, тревожится, печется. Этимологически говоря.
ДЕВУШКА. Тогда почему ты этого не делаешь?
СВЯЩЕННИК. Почему я не делаю что?
ДЕВУШКА. Ничего этого.
СВЯЩЕННИК. Не делаю. Я думал, что делаю.
ДЕВУШКА. Ты делал. Ты был восхитительным.
СВЯЩЕННИК. И когда я был восхитительным?
ДЕВУШКА. Раньше. В другое время. В каком-то другом месте, которое я не могу вспомнить. Тебе всегда удавалось меня рассмешить, даже в те моменты, когда мне хотелось умереть, ты всегда мог меня рассмешить.
СВЯЩЕННИК. Я больше не забавный?
ДЕВУШКА. Я больше не смеюсь. Меня мутит от этого места.
СВЯЩЕННИК. Когда-то ты его любила.
ДЕВУШКА. Теперь оно не настоящее. Это подделка, словно ты все это выдумал.
СВЯЩЕННИК. Как я мог все это выдумать?
ДЕВУШКА. Это все ложь. И прибрежная прогулочная дорожка, и океан, и знак «Тупик», и розовое небо после полудня, и солнце, которое встает в океане, описывает восьмерку и вечером садится практически в том месте, и дурацкие статуи на площади, где голуби боятся садиться из-за их огромных детородных органов.
СВЯЩЕННИК. Ты должна правильно строить предложения, даже когда говоришь чушь. Голуби не боятся садиться на площади, они боятся садиться на статуи.
