1. ПРОЛОГ. Часть 1.
В эту ночь, как никогда раньше, обильно зацвела асура. Тяжелый, насыщенный аромат цветов наполнял собой сад. Ночной воздух пьянил до головокружения, а теплый ветер, такой редкий для середины весны, когда с гор обычно еще веет холодом уходящей зимы, срывал нежные лепестки и кружил их змейкой, бросая к ногам Императора, который вышел на террасу подышать ароматами своей любимой красной сливы.
Он стоял на ступенях в золотых туфлях, расшитых мелким бисером из полудрагоценных камней, в тяжелом золотом наряде с изображением летящего дракона на груди, с широким поясом, которым была обтянута его талия, с высокой прической из тяжелых черных волос, и просто смотрел на цветущий сад, пока в его Дворце Ветров происходило таинство.
Еще перед закатом, когда небо окрасилось в багряный цвет, стало ясно, что Императрица, в честь которой когда-то и был посажен этот сад, по одной лишь той причине, что ее имя и название этой удивительной сливы было одинаковым, в эту ночь должна была подарить своему Императору наследника или наследницу. Конечно, ему как мужчине было предпочтительнее получить сына, но здесь уже, как говорится, все решали боги, а боги – это такие коварные существа, что могут и не внять мольбам молельщиков, которых Император посадил в высокой башне Ордо еще с неделю назад, чтобы просили богов о величайшей милости, о рождении здорового сына.
Здесь, в саду, Император не мог слышать криков роженицы. Он ублажал свой взор цветом деревьев и запахом, витавшим в воздухе. Он слушал тонкую песню ветра и думал о том, что совсем скоро получит долгожданный подарок от судьбы, почти не сомневаясь в том, что его жена, его Асура, исполнит свой долг и ребенок, что вскоре появится на свет, конечно же, будет мальчиком.
Когда за спиной Главы Дома Золотого дракона послышались тихие шаги, он не обернулся, но был немного удивлен тем, что кто-то решился потревожить его в час глубоких размышлений. Это было опасно, нарушать покой Императора, и означало только то, что тот, кто пришел, принес с собой новости и эти новости были важными. Вряд ли его жена уже разрешилась от бремени, слишком мало прошло времени, а значит, новость касалась совсем иного вопроса.
- Повелитель! – голос за спиной Императора был едва громче, чем дуновение ветра, но был услышан.
- Да, советник Горо, - глава Дома Золотого дракона не удосужился, чтобы обернуться.
- Ваша наложница, Орин…
- Что еще не так с этой женщиной? – в голосе Императора звучало раздражение. Сейчас, когда все его мысли были заняты женой, кто-то смел отвлекать его на такие мелочи.
Император помнил, что Орин тоже беременна и неожиданно его осенила догадка.
- Только не говори мне, Горо, что и она тоже решила рожать именно сегодня, - мужчина повернул лицо к советнику. Тот склонил голову перед взором своего повелителя. Красивое лицо Главы Рода Золотого Дракона Императора Коджи казалось раздраженным. Темные глаза матово мерцали в свете светильников, тонкие губы недовольно поджаты, тонкие ноздри носа трепещут гневно. Мало того, что его отвлекли от созерцания цветущей асуры и размышлений о будущем, так еще и напомнили о рождении незаконнорожденного ребенка, судьба которого уже была заранее предрешена.
- Но, мой повелитель, вы правы. Орин рожает в крыле вашего гарема.
- И ты только для этого решил потревожить меня?
- Я хотел узнать, что делать, если родится девочка? – спросил Горо.
Император отвернулся.
- Закон не подвластен переменам. Закон не ветер, - сказал Коджи и добавил. - Если Орин родит мальчика, ты отдашь его на воспитание. Он еще послужит мне верой и правдой, если же это будет девочка, то вы принесете ее в жертву Роду. Я не стану нарушать законы, установленные предками.
- Я это и хотел услышать, мой повелитель, - и Горо с поклоном стал пятиться назад, в то время, как Император продолжил свое любование садом.
Горо отступал, пока не вышел в двери. Там он уже перестал горбиться и распрямил широкую спину. Бросил холодный взгляд на своего Императора и поспешил узкими коридорами в сторону женской части дворца. У входа в покои Императрицы стояла охрана, но первого советника, второго человека в империи, после самого Императора Коджи, охрана пропустила, распахнув перед ним двери с изображением золотых драконов, сошедшихся в безумном танце битвы.
Комнаты Императрицы были дорого обставлены. Два золотых дракона, отлитых еще год назад в подарок Асуре, сторожили ее покой. Обтянутые золотым шелком стены, мягкие восточные ковры, привезенные из какой-то дальней южной провинции, устилали пол и всюду цветы – яркие ветви асуры, сорванные специально для жены повелителя, источали тонкий аромат.
Крик роженицы застиг Горо на середине пути. Он застыл, его лицо сморщилось, но было не понятно, что именно выражали тонкие красивые черты молодого мужчины. Раздражение или сочувствие.
У дверей в комнату императрицы стояли ее служанки. Рядом с женой императора сейчас находились только лекарь и повитуха, принимавшие наследника. Горо остановился и посмотрел на женщин. Они, все как одна, поспешили склонить перед советником головы с высокими прическами и отошли в стороны. Все, кроме одной, достаточно пожилой, чтобы быть просто рабыней при Императрице.
- Как она? – спросил советник тихо.
- Еще не родила, - ответила пожилая женщина, по имени Наан, которая когда-то была кормилицей красавицы Асуры, а теперь стала при ней хранительницей, а также глазами и ушами Императрицы. Более преданного человека Горо еще не видел. За свою госпожу Наан могла бы умереть. У Наан было морщинистое лицо и седые волосы, косами уложенные на голове. Одежды ее выдавали знатную женщину – дорогие шелка и алого цвета пояс, по которому вился тонкий золотой узор из цветов.
- Я был у Императора, - сказал Горо, обращаясь к Наан, и добавил шепотом, - он ждет наследника!
Наан кивнула. И в тот же миг раздался новый крик. Императрица не сдерживалась, выплескивая боль в криках, и Горо несколько побледнел.
- Уже недолго осталось! – заверила его Наан и спросила. - А что там у Орин?
- Думаю, что она тоже скоро родит, - сказал Горо. Крики за дверью возобновились, и мужчина поспешно перевел взгляд на Наан. Она поняла все без слов.
- Я сама сделаю это, - проговорила женщина, - я не позволю, чтобы Асура пострадала, - она зло посмотрела в черные глаза Горо. - Это твоя вина, что нам приходится сейчас идти на это. Твоя и больше ничья.
- Ты не права, Наан, - сухо ответил Горо и в тот же миг воздух задрожал от оглушительного женского крика, который подхватил новый, детский плач. Лицо Наан просветлело, и она метнулась за двери, оставив советника стоять и ждать. Но вернулась она поразительно быстро и была бледна как осенняя луна. Горо тотчас же понял, что случилось непоправимое.
