Глава 5
Вы когда-нибудь видели ангела? Я видела. Он спустился за мной в темноту, чтобы вынести на свет Божий. И слышала его проникновенный голос: «Не оставляй меня, пожалуйста, не оставляй».
А потом налетели черти и трясли, и били по лицу, и кричали: «Очнись! Очнись! Очнись!»
Сфокусировав взгляд, я узнала склонившегося ко мне Владимира. На уровне шестого чувства поняла, что тот чем-то страшно взволнован, но уверенности не было. Разглядеть выражение его лица не получалось, слишком темно и близко.
- Что с тобой? - Я попыталась озвучить назревший вопрос, но гортань свело, и речь превратилась в хрип. Так мне послышалось.
Вовка же понял.
- Со мной - ничего. Ты как? Все цело? Ничего не болит? – в голосе друга явное облегчение. – Господи, Ярило, ну и напугала ты меня! Пальцами шевелить можешь?
Я вдруг осознала, что мои телеса последовательно, сантиметр за сантиметром ощупывают. Сперва плечи, потом правую руку, левую…
Добраться до остального я не позволила.
- Хватит уже! Со мной все в порядке! – На этот раз голос не подвел, вот только в голове зазвенело, словно кто-то весьма недобрый вздумал ударить в бубен.
Просвещать Вовку я не стала, побоялась нового приступа паники с его стороны. Вместо этого поинтересовалась:
- Где мы?
- Думаю, в погребе. – Друг помог мне принять вертикальное положение. Практически вертикальное – посадил. – Похоже, доски основательно прогнили и не выдержали нашего веса, - предположил он, указывая на потолок. Над нами зияла большая дыра с рваными краями, сквозь которую и поступал свет.
- Весело, - я потерла лоб, в попытке избавиться от боли. – Ты сам как? Цел? – наконец разглядев царапину на его лице – длинную, кровоточащую, рассекающую люб от виска до полосы волос над бровью.
- Нормально. Мое падение замедлила лестница, - успокоил меня Владимир, указав на останки своей спасительницы – тетива да нижняя ступенька.
- Как выбираться будем? - Я огляделась. До потолка однозначно более двух метров – Вовке не дотянуться. Вокруг пустующие стеллажи. Свалившийся вместе с нами лом в расчет принимать не стоило: из него не то, что подмости не соберешь, куча – мала не сложишь! – Есть идеи?
- Если только одна… - Как и я, он безрезультатно рыщет по сторонам взглядом.
- Какая?
- Залезешь мне на плечи, и я подниму тебя. Должна дотянуться.
- А ты?
- Я? Я на твоей милости, - Владимир хохотнул. Видимо, нервное. – Захочешь вытащить, найдешь способ.
***
Очутившись на поверхности, я первым делом кинулась на улицу звать подмогу. Но спокойная озерная гладь и безучастный лесной массив вокруг нее охладили мой пыл. Должно было очень повезти, чтобы хоть кто-то оказался поблизости и услышал мой призыв. Сникнув, я побрела обратно.
Для начала поинтересовалась у Вовки, как он там? Живой? Друг ответил, что ничего не изменилось - протирает штаны и попросил меня не беспокоиться попусту, а заняться делом. Я послушалась.
Бродить по старому дому в поисках непонятно чего – то еще занятие. Я осторожно переступала через всякий хлам, нанесенный ветром мусор, следы животных трапез, экскременты различного происхождения и задавалась вопросом, что если вновь свалюсь в какую-нибудь яму, найдут ли нас вообще? И кто? Люди, звери?
Трижды обследовав все помещения, я решила подняться на чердак, несмотря на протесты Вовки, время от времени окликавшего меня из глубин подвала. Было страшно. А еще то и дело накатывало что-то, от чего кожа покрывалась мурашками, а сердце начинало ухать в груди, словно большая, глазастая сова.
Здесь все выглядело гораздо приличнее, нежели внизу. Отсутствовала порушенная мебель, не было следов присутствия животных - только птичий помет и перья, с подстропильных балок свисали пучки засушенных трав, а у дальней стены стоял целехонький, закрытый на амбарный замок сундук.
- Вов, похоже, сюда кто-то наведывается, - сообщила другу ради собственного успокоения.
Тот не ответил – далеко все же, да и я не кричала.
Вошла внутрь, лелея тайную надежду, что этот кто-то припас канат или, на худой конец, крепкую веревку, и чуть не взвыла от ужаса, когда с громким хлопком дверь за мной встала на место.
Справившись с испугом, я вновь начала осматриваться. Рядом с дверью буфет – колченогий, запылившейся, без дверок, с жестяными баночками внутри. Любопытство взяло вверх, и, открыв одну, я осторожно принюхалась – фиалка, кажется, но уверенности не было. Зато в следующей, однозначно, находился раскрошенный мел. Вдруг взгляд зацепился за что-то в углу на верхней полке. Я потянулась, чтобы достать, и едва не схватилась за сердце, поняв, что это связка высохших от времени куриных лапок.
Вопрос: «Какого черта здесь происходит?» - заклокотал внутри, а ему тревожным набатом вторил голос бабушки: «Нечего тебе там делать! Увижу – выпорю!»
Я невольно попятилась. Взгляд испуганным воробьем метался с одного на другое, пока не остановился на приставленной к буфету лестнице. Как я могла сразу ее не заметить?!
Схватив находку, я заторопилась вниз, совершенно не думая о том, что она явно коротка. Что в ней от силы полтора метра. Что ее длины не хватит, чтобы вытащить Вовку из подвала. А оказавшись рядом с проломом, обессилено рухнула на пол, ощущая, как стекают по щекам горящие ручейки.
- Ну что там? Нашла чего-нибудь? – взволнованный голос друга заставил меня встряхнуться.
Я отерла слезы, прежде чем ответить.
- Лестницу, но она нам не поможет.
- Почему?
- Короткая.
- Насколько?
- Ниже меня. – Я судорожно вздохнула.
- Ничего. Спускай. Я тут тоже кое-что придумал, пока ты ходила.
- Что?
- Какая разница, Яр. Спускай, попробую выбраться.
Я послушалась. Внизу что-то скрипнуло, застонало, и вот уже Владимир протягивает мне руку.
- Помоги.
Распластавшись на дощатом полу, я дотянулась до его кисти. Конечно же не держала, да и не смогла бы удержать, но он, тем не менее, поднимался и, вскоре, смог ухватиться за край пролома. А чуть позднее и вовсе растянулся рядом со мной на полу.
- Живая?
Я кивнула и шмыгнула носом.
- А чего ревешь?
- Неправда! Не реву! – зажмурившись и вновь шмыгнув носом.
- Дурочка… Радоваться надо, - Вовка сел и, подняв меня, притянул к себе. – Испугалась?
Я закивала и с облегчением уткнулась носом в его плечо, думая о том, как же хорошо иногда оказаться в крепких объятьях сильного мужчины. Пусть даже он всего лишь твой друг.
***
- Господи! За каким дьяволом вы вообще туда поперлись? Ему же сто лет в обед! На ладан дышит! Туда даже ребятня уже не суется после всех этих случаев! – кипятилась Ольга, обрабатывая рану на лбу у Владимира.
Меня Вовка к себе не подпустил, а вот сестре отказать не смог. Впрочем, она разрешения не спрашивала. Усадила на стул, велела, чтобы не дергался, и за дело.
