Г
лава 1. Обрыв
– Стой, зараза мелкая! Стой, кому говорю! Упадешь!
Окрик Петровича заставил вздрогнуть всю деревню. Бывший военный имел довольно громкий голос, но сейчас дело было вовсе не в этом. Замерев в шаге от обрыва, Юлька неуклюже взмахнула руками и полетела вниз. В тот же момент окружающие кинулись к ней с одной единственной мыслью только бы успеть.
– Вперед! – прозвучавший приказ заставил Тимофея подпрыгнуть на месте.
Нет, он конечно знал, что друг у него странный, но не до такой же степени. Отдать приказ домовому! Он высшее существо! Сдуреть можно от такого хамства! Обиженный, он даже не стал менять ипостась, чтобы поговорить, лишь лениво дернул головой в знак протеста и… пулей полетел вперед от яростного пинка старика.
– М-я-у!!!
Сгруппировался, выставил когти, поймал. От аромата хлынувшей из царапин крови в голове на мгновение помутилось, а затем Тимофея затопила волна боли. Все-таки не предназначено кошачье тело для ловли маленьких девочек, а тут еще оборот заблокировался. Толи от нервов, толи…
– Мяу!!!
Отчаянный крик кота заставил мужчин ускориться. Прошло не более минуты, а малышка уже лежала на руках перепуганного отца. Прижав ее к себе дрожащими руками, он нервно дернулся, когда соседка попыталась забрать ребенка.
– Ей нужно обработать царапины!
– Не отпущу!
Всего на мгновение заглянув в немного безумные глаза мужчины, соседка не стала спорить, себе дороже. Хочет держать дочь, пусть держит. Сейчас главное раны обработать, все-таки кошачьи когти…
– Да ты мой маленький! Поймал!
Убедившись, что с Юлей все хорошо, тетя Маша обратила свое внимание на Тимофея и это было здорово. Не удержавшись, рыжий замурлыкал в предвкушении обильной трапезы. Сметана! Мм-м… Наткнувшись на насмешливый взгляд Петровича, домовой разозлился. К чему этот сарказм, он же знает ему нужна политика?!
– Вы балуете моего кота, – подхватив упирающегося кота за пузо, старик хотел было уже уйти, но был остановлен гневным окриком.
– Зачем вы гнались за моей дочерью?!
– Она украла яблоки из моего сада.
– Вы врёте!
Многие родители готовы порвать за своих детей. В этом нет ничего плохого, но… иногда стремление защитить доходит до абсурда. Не слышать, не видеть ничего плохого в своих детях страшно. Хотя кто бы поверил, что его крошка способна своровать? Ей же всего шесть лет! Сорвавшись с места, мужчина попытался было схватить Петровича за грудки, однако тот едва заметным движением ушёл в сторону. Белова это только разозлило. Закатав рукава, мужчина злобно оскалился и уже приготовился к драке, когда почувствовал робкое прикосновение к руке.
– Пап, не надо.
– ??? – От гнева лицо мужчины заострилось, стало хищным, но близость дочери заставляла сдерживаться.
– Вот.
Маленькое, красное яблоко на поцарапанной руке ребенка имело эффект взорвавшейся бомбы. Белов под насмешливым взглядом соседа покраснел, соседи зашушукались, а виновница «торжества» расплакалась и это решило все. Всегда суровый Петрович неожиданно смягчился и потрепав малышку по голове пошёл домой, крепко прижимая к себе кота.
– А он не так суров, как кажется, – усмехнулась тетя Маша, смотря вслед старику.
– Да уж. У плохих людей таких толстых котов не бывает! – со знанием дела заявила Юлька уже забыв, с какими чувствами пробиралась в сад к соседу.
Старик умел нагонять на детей страху, один взгляд серых глаз чего стоил! Неудивительно, что она бежала без остановки даже про обрыв забыла. Зато это того стоило! Вон сколько яблок мальчишки вытащили пока она всех отвлекала. Гордо вскинув голову, малышка уже сделала пару шагов к друзьям, когда на ее запястье закрылся стальной капкан папиных пальцев.
– Пойдем, поговорим.
– Белов, не дури! – женщины попытались было остановить мужчину, но одного взгляда хватило, чтобы они замолчали…
– Пап? Что ты делаешь?
Замерев от ужаса, Юлька непонимающе смотрела на отца, который вот уже час носил в дом яблоки. Зеленые, красные, желтые – они кучами высились на столе, почти скрыв малышку от отца.
– Ешь!
– Не хочу, – к глазам девочки устремились слезы.
– Почему это? Раньше же хотела! – ласковый тон мужчины не смог ее обмануть. Папа был зол, сильно зол.
– Раньше было инте-рес-но.
Она все-таки сорвалась на крик. Словно прорвав плотину, слезы ручьями потекли из глаз, сразу же смягчив суровое лицо мужчины. Подхватив дочку на руки, он крепко-крепко прижал ее к себе и нежно поцеловал в макушку.
– Прости меня, малыш, я просто испугался. Ты же могла погибнуть.
– Я больше не буду!
Окончательно разрыдавшись, Юлька уткнулась в папину шею, чтобы вскоре затихнуть. Вроде бы и спать не хотела, но глазки сами собой закрылись, а тело расслабилось, унося малышку в волшебный мир снов. Спустя некоторое время, мужчина отнёс дочку на кровать, после чего набрал до боли знакомый номер.
– Привет. Когда приедешь?
– Что-то случилось?
– С чего ты взяла? Мы просто соскучились.
– Я тоже, – от телефона повеяло теплом, – с ума схожу от этой разлуки, но по-другому никак, ты же знаешь.
– Знаю, – тяжело вздохнул мужчина, – что врачи говорят? Когда тебя выпишут?
– Обещали в понедельник.
– Хорошо.
Они еще немного поговорили, делясь новостями, а затем Белов вернулся в комнату к дочери. Поправив залезшую на глаза прядку, он опустился на пол рядом с ней. От мысли, что его любимая девочка могла погибнуть руки сами собой сжимались в кулаки.
Мысль о мышах вызвала тошноту, чего с ним никогда не было. Плюсом ко всему была распространившаяся по телу слабость и невозможность оборота. Застрявший в теле зверя домовой дернулся было, но волна боли его остановила. С трудом перевернувшись на бок, Тимофей посмотрел на Петровича и жалобно мяукнул.
– Что? Очухался?
– Мяу.
Становясь котом, Тимофей терял большую часть своих способностей, в том числе и возможность ментального общения с владельцем дома. Иными словами, сейчас он мог только мяукать. Благо старик знал, о чем он хочет спросить.
– Понятия не имею, почему так получилось. Может стареешь?
Кот взглянул на стены иным, доступным только ему зрением. Чистые, без единого пятнышка гнили. Он всегда тщательно выбирал хозяев, при необходимости выгоняя неугодных. В Петровиче же и вовсе текла кровь создателя дома, что давало дополнительную силу. Да и вообще, давно он уже с ним, не одно перерождение пережил. Знает старик, что делать. Вот и сейчас, уложив Тимофея к себе на колени, он начал делиться с ним теплом. Заурчав от удовольствия кот лениво подумал о том, как все-таки удивительно устроен этот мир. Взять, хотя бы Петровича. Суровый мужик с виду, внутри он был одним из самых добрых людей на свете, уж кто-то, а Тим в этом ни на мгновение не сомневался. С неохотой отвлекшись от неги, он задумчиво покачал головой. Нет. Тут дело не в старости.
