Я лежала на пригорке, широко раскинув руки в стороны, и подставляла лицо лучам восходящего солнца. Рядом на травке блаженно развалилась Стаська, так же, как и я, щуря не привыкшие к свету глаза.
Все же после подземелья даже тусклый дневной свет казался чересчур резким, а потому веки сами собой слипались, прямо-таки подначивая немного вздремнуть.
– И долго вы еще валяться будете? – раздался недовольный мужской голос откуда-то сбоку, но и это не заставило нас открыть глаза.
– Отстань, дай погреться, – словно от назойливой мухи отмахнулась я от Фауста.
– Если двигаться, согреетесь быстрее.
– А мы не хотим двигаться, мы отдохнуть хотим, – упрямо заявила сестричка и перевернулась набок.
Тут я со Стаськой была солидарна. Дорога по тайному ходу заняла почти сутки, и все это время мы неустанно двигались вперед, петляя по мрачному коридору, перебираясь через встающие на пути обвалы и огибая полные ледяной воды лужи. Останавливаться на отдых феникс нам практически не давал, обосновывая это тем, что мы и так плетёмся со скоростью черепахи.
Нет, ну а чего он от нас хотел? Это он был одет в удобные брюки, на нас же с сестричкой были длинные в пол платья, которые постоянно приходилось придерживать. Я даже была готова оторвать подол, чтобы не мешался, да только бегать с голыми ногами по холоду было бы совсем не разумно.
То, как мы ночевали в подземелье, – отдельная история.
Одеяло, расстеленное на сырой холодной земле. Мы со Стаськой, жмущиеся друг к другу в попытке сохранить тепло. И Фауст, лежащий вроде и рядом, но при этом не касающийся меня ни единым сантиметром тела. И ведь он наверняка был теплым и согреть мог, но даже не дотронулся, зараза белобрысая. А когда я осмелилась сама к нему прижаться, лишь шикнул на меня и сказал, чтобы не ерзала. Ну, хоть камзолом своим дал укрыться, и на том спасибо.
В общем, поспали мы от силы часа два, и то одним глазом. И когда проснулись, отдохнувшими себя не чувствовали, да и скудный завтрак из сухарей и вяленого мяса сил особо не прибавил. Так что остаток пути мы плелись еще медленнее, чем до этого. Настроение наше упало ниже плинтуса. Все же Фауст всерьез меня обидел. Своей холодностью, отстранённостью и отсутствием всякого желания хоть как-то скрасить наше пребывание в подземелье. Ледышка черствая!
– А есть вы тоже не хотите? – провокационно поинтересовался Фауст, и на сей раз его довод оказался достаточно убедительным, чтобы шевельнуться и приоткрыть один глаз.
– А у нас есть что покушать? – поинтересовалась я, а желудок, поддерживая эту идею, призывно заурчал.
Наши скудные запасы, кажется, закончились как раз за завтраком. И мне было крайне любопытно, о какой еде говорит феникс.
– Пока нет. Но если спуститься с пригорка, окажемся как раз в саду. Думаю, там есть чем поживиться.
Вот на это заявление Стаська отреагировала весьма бурно.
– Правда? – воскликнула сестра и мгновенно села на земле, а после и вовсе подскочила с прытью бодрой козочки.
Я последовала ее примеру, и хоть ноги совершенно не желали слушаться, послушно поплелась вслед за спутниками.
Пригорок оказался довольно крутым, и потому спускаться пришлось осторожно. Под ноги то и дело попадались камни, и ступни в балетках так и норовили с них соскользнуть.
– Твою ж… маковку, – выругалась я, наступив на очередной камушек. И ведь прячутся же, негодники, как раз в траве… Не видно совсем.
– Аккуратнее, – тут же услышала от идущего впереди Фауста. – Так недолго и ногу подвернуть. Как дальше идти будешь? На костылях? – привычно съязвил мужчина.
– Еще чего! – фыркнула я. – На руках понесешь! – смело заявила я в лицо блондину и, зацепившись подолом за какой-то колючий кустик, с остервенением рванула ткань.
Не помогло. Дернула еще раз, теперь уже сильнее. Платье отцепилось от куста, а меня здорово качнуло. Лишь в последний момент успела вернуть равновесие и удержаться от падения. А так лететь бы мне кубарем с этого пригорочка.
– Горе ты мое… – тяжко вздохнул феникс и пошел в обратную сторону, явно намереваясь помочь. Ага, видимо, перспектива тащить меня на себе его не особо вдохновила. – Даже Стаська и то сама справилась, а ты с колечком – и не можешь! – поставил мне в вину Фауст.
– У Стаськи сандалии удобные. А у меня не обувь, а черт знает что! – оправдалась перед блондином и ухватилась за услужливо подставленный локоть. Обида обидой, но отказываться от поддержки глупо.
В итоге спустилась я без травм, и даже Фауст сдержался и ни разу не обозвал меня коровой или еще кем-нибудь обидным. Вот никак не пойму, что с ним за фигня творится? То язвит по поводу и без, то строит из себя идеал галантности и доброжелательности. Из крайности в крайность.
В общем, как и обещал блондин, спустившись с пригорка, мы оказались в саду. Яблоневом. Ровные ряды посадок, тоненькие гибкие стволы и раскидистые кроны с наливающимися соком краснобокими плодами. И все было бы хорошо, если бы вожделенные плоды не висели так высоко. Нижние ветки были то ли обобраны, то ли попросту не плодоносили. А до верхних фиг дотянешься. Хотя… Кое-кто ведь летать умеет.
– Фаааауст, – просяще глянула на феникса, явно намекая на то, что тут требуется его участие.
– Дааа? – игриво протянул блондин, явно не собираясь кидаться на помощь.
– Яблоко достань! – рявкнула, не сдержавшись.
– С удовольствием! – во все тридцать два зуба улыбнулся этот пакостник и, вместо того чтобы подняться к верхушке дерева, с силой ударил ногой по стволу.
Пришлось срочно прикрыть голову руками, потому что сверху прямо-таки целый яблоневый град посыпался. Но избежать повторения судьбы Ньютона, к сожалению, не удалось. Одно яблочко таки съездило мне по лбу, и в этот самый момент в голову пришла гениальная мысль, как бы поизвращеннее убить одного блондинистого пакостника.
– Прибью! – зашипела я на Фауста, потирая ушибленное место.
– Что, сильно больно? – притворно удивился этот засранец и даже с места не двинулся, когда я бросилась к нему и со злости стукнула кулаком по плечу.
Правда, второй раз он себя ударить не дал. Перехватил руку и с силой сжал запястье. Я не растерялась и пнула его ногой по коленке.
– Да прекрати драться! – взвыл мужчина, мгновенно ослабив хват и согнувшись к ушибленному колену. Кажется, как раз по коленной чашечке попала. Ну, пусть скажет спасибо, что не между ног целилась. – Я же не специально…
– Думать надо!
– Так ты ж яблок просила.
– Так я думала, ты за ними слетаешь. А ты… Одним словом – дебил! – сгоряча окрестила феникса.
– Это я-то дебил? – возмутился Фауст, и колено у него болеть сразу перестало.
