ДРАКОН ДЛЯ ВОЛШЕБНИЦЫ
или
…ДЫМА БЕЗ ОГНЯ…
[МУЖСКАЯ ВЕРСИЯ]
+
[ЖЕНСКАЯ ВЕРСИЯ]
АВТОРЫ: Макс Наглый и Алиса Лисина
— Кратко от авторов —
Макс: «Эта книга — своего рода продолжение одного известного эксперимента. Насколько эксперимент удался — судить Вам, дорогие мои читательницы, но, в любом случае, всю ответственность беру на себя!»
Алиса (показывая Максу язык): «Только попробуй!»
Эта книга посвящается моей прекрасной напарнице и соавтору, которому было со мной не очень-то и просто. Однако я просто не могу не упомянуть еще и своих читательниц. Я хочу, чтобы вы знали, что каждый раз, когда вы оставляете свой комментарий к книге, вы хотя бы немного, но подпитываете своим позитивом творческие способности автора. И автор (то есть — я) вам за это бесконечно благодарен! По сути, вы и есть моя самая настоящая Муза, и я вас люблю!
Ваш Макс Наглый
P.S. …Здесь нужно было что-нибудь сказать насчет того, что эта книга — мой последний роман, но… я решил, что не стоит. Какая разница кто я, верно? Главное, что писал хорошие книги
Приятного чтения и нескучных ночей!
АННОТАЦИЯ
«Он — легенда и тайна в одном флаконе; о нем слагали песни, называя героем и чудовищем. И то и другое по-своему верно.
Она — младшая дочь богатого барона; красавица, избалованная вниманием и отцовской любовью. Вдобавок, природа наградила ее пылким сердцем и сильным магическим даром, что в совокупности — гремучая смесь.
Что будет, если между этими двумя пробежит искра? Светский скандал? Стихийное бедствие? Катаклизм?
Как показала жизнь — все эти определения не так уж далеки от истины…
ПОСЛЕДНИЙ роман Макса Наглого!
ДВЕ версии повествования в ОДНОЙ книге!
Приключения, страсть, любовь, загадки и, конечно, эротика — всего этого в избытке в новом романе Макса Наглого и Алисы Лисиной. Приятного чтения и нескучных ночей!»
ПРОЛОГ
«Где-то в Железных горах. За неделю ДО…»
Человек отчаянно пытался скрыть свой страх передо мной. И получалось это у него из рук вон плохо.
Впрочем, по-другому и быть не могло. Иные храбрецы, чья смелость была доказана в сотнях сражений, падали предо мною на колени и не могли вымолвить ни слова, а этот… этот лишь напряжен до предела, его нервы звенят, словно тетивы эльфийских луков.
— Прости, что потревожил, о Великий, — проговорил мужчина.
Ему приходилось выталкивать слова, будто каждое весило тонну. Но он говорил, пусть для этого ему и приходилось до хруста сжимать кулаки.
— Поверь, о Великий, я бы никогда не явился сюда, не будь у меня на то веской причины.
Я верил. Более того, видел, что не будь этой причины, он бы выскочил из моей обители бегом, несмотря на солидный возраст и объемное брюхо.
Барон с трудом сдерживал дрожь, по его иссеченному морщинами лицу тек обильный пот.
— Я… у меня… к тебе дело…
Я молчал, зная, что услышь человек мой голос, вся его решимость уйдет, как вода в песок.
— Великий, я пришел сюда просить не за себя, — говорил старый воин, не поднимая взгляда. — У меня есть титул, замок, сто слуг и три десятка вассалов. У меня земли и слава! Золото и драгоценности! Власть и уважение… Но… Великий, все это мне больше не нужно…
Я молчал, с интересом наблюдая за человеком. Он, кажется, забыл о том, где находится, улетев в мыслях в недосягаемое прошлое. В прошлое, в котором он был молод, силен и счастлив.
В огромной, заполненной тьмой зале вновь зазвучал человеческий голос. На этот раз в нем страха почти не было, зато боли было хоть отбавляй.
— Великий, ты помнишь Мелависсу, мою жену? Тридцать лет назад я взял ее непорочной, и, не ведая горя, прожил все это время счастливо. Я никогда не знал другой женщины, мне не нужны были красавицы-принцессы, только Мелависса, но… ее больше нет… Год назад она покинула меня, отправившись в Чертоги богов…
Человек сжимал кулаки, напрягал волю, но годы сделали его чувствительным, и по щеке сбежала слеза.
— Мы, мужчины, всегда живем не для себя, — глухо выдавил барон. — Мы хотим сделать счастливыми своих жен и детей, только ради них тащим за хвосты чертей из Подземного мира, или, обжигая пальцы, ловим жар-птиц для любимых женщин… но… Великий, ты знаешь, что все, чего я достиг, оказалось бессильным перед неведомой хворью, которая свирепствовала на моих землях год назад. И эта хворь забрала не только мою жену, но и двух дочерей…
Вторая слеза, скупой знак безутешного мужского горя, упала со щеки мужчины на каменный пол. Голос старого барона дрогнул:
— Великий, у меня осталась только младшая дочь — Ольшанна. Этой осенью ей исполнилось восемнадцать…
Факел в руке барона бросал вокруг неровные тени, почти не рассеивая тьму.
— Ей исполнилось восемнадцать, Великий, и теперь Ольшанна готова покинуть меня! Слышишь? После всего, что я пережил, после всех потерь!.. — голос барона было взвился, но мой гость справился с чувствами. Сказал уже спокойнее: — Через седмицу она отправляется в столицу нашего королевства. Боги, наверное, издеваются надо мной! Они наделили мою дочь редким магическим даром! И теперь удел моей девочки бросить отца, чтобы отбыть в обитель порока, в Академию Высокого волшебства! И я… мне… мне больше не для кого жить… я покинут…
Укрытый тьмой, я молчал, взирая с высоты своего трона на старого воина, которого никто из врагов не мог сломить, но сломили годы, горе и боль.
Наконец, барон решился. Собрался с силами и с трудом поднял взгляд.
— Ты помнишь о Долге, Владыка? Ответь мне! Ведь мой род издревле воевал вместе с тобой рука об руку! Мы братья по крови! И… за тобой остался Долг, о Великий…
Долг?!
Старый барон отшатнулся в ужасе, когда порывом ветра погасило его факел, а стены обители сотряслись. Мужчина вскочил, но не бросился бежать, а лишь закричал с отчаянием человека, который сигает в пропасть:
— Слушай же меня, о Великий! Я, барон Демрот де Ги, воин Шестого царства, рыцарь Озерного герцогства, требую, чтобы ты, о Владыка, вернул Долг крови верной службой!
Стены содрогались, с потолка сыпалась пыль и мелкие камешки, ветер обратился в ураган, едва не сваливая мужчину с ног. Но он, одной рукой удерживая трепещущий плащ, продолжал выкрикивать слова древней формулы:
— Три года, три месяца, три седмицы и три дня ты должен отдать мне, возвращая Долг крови! И я требую от тебя лишь одного, Владыка: будь с моей дочерью рядом и днем, и ночью! Храни ее, оберегая от зла! Защити на чужой земле! И… пусть будет так!
Ветер стих. Землетрясение исчезло, а на погасшем было факеле встрепенулось робкое пламя. В наступившей тишине эхо подхватило последние слова барона, и разбило о стены.
Я медленно вышел из тьмы и теперь даже барон Демрот де Ги, которому и раньше доводилось меня видеть воочию, в ужасе упал на колени и склонил седую голову.
