1. Часть 1. Пролог
Часть 1. Мечтая о звездах
Пролог. (За тринадцать лет до описанных событий)
В детстве, я часто, запрокинув голову, смотрела в небо. Я протягивала руку, чтобы поймать падающую звезду и успеть загадать то самое – самое важное и заветное желание. Правда я взрослела, и мои желания каждый год менялись вместе со мной. Одно время я даже мечтала о телескопе, чтобы увидеть далекие звезды и планеты. Но отец, узнав цену телескопа, на мой день рождения отвез меня в планетарий в другой город. И этот день навсегда остался в моей памяти. Ведь в какой-то момент я почти поверила, что смогла прикоснуться к настоящим звездам.
Я покинула планетарий с горящим взглядом, болтая без умолку и прижимая к груди красочную книгу о звездах, а также маленький замусоленный томик Булычева.
А на вопросы знакомых, а родители тогда любили демонстрировать меня своим друзьям, я отвечала что буду космонавтом. После этих слов все почему-то смеялись над моим ответом, и одна я не понимала почему. А папин друг насмешливо звал меня Терешковой.
Когда мне исполнилось десять лет, на вопросы взрослых я стала отвечать, что хочу стать врачом. Этот ответ уже никого не смешил, и меня уже не отвлекали от уроков, чтобы я повеселила друзей родителей, рассказывая о своих сокровенных желаниях. А записавшись в одну из городских библиотек в пятом классе, книги в жанре фантастики я приносила, скрыв их темной обложкой.
Однако, я все еще запрокидывала голову, загадывая желания. Правда и звезды почему-то все реже падали.
А потом, как и все, я выросла…
В старших классах я влюбилась в парня из параллельного класса, и мы вместе сбегали с уроков, а затем курили и целовались за гаражами. Родители требовали, чтобы я занялась учебой, ведь мои оценки скатились до удовлетворительно. А также они требовали, чтобы я порвала с Андреем. Видите ли, он был неподходящей для меня компанией. Но а я со всем юношеским максимализмом верила, что с Андреем у нас настоящая любовь.
Ромео и Джульетта? Да, это про нас, твердила я своей подружке Инне, которая слушала мои рассказы, приоткрыв рот. А я чувствовала себя героиней, бросившей вызов миру, а на самом деле ветряным мельницам.
Родители, после того как я проигнорировала все их требования и советы, приняли решение отправить меня на время к подруге матери в другой город. Они надеялись, что я образумлюсь. Но, посмотрев фильм «Вам и не снилось», я решила повторить подвиг героя, сбежать от тети Нади и поехать к Андрею. Муж тетя Нади застала меня с сумкой в коридоре. А так как наши силы были не равны, то он заставил меня вернуться в комнату, после чего я услышала щелчок замка.
А затем я совершила, наверное, самый глупый поступок в своей жизни. Я выпрыгнула из окна. Благо я ничего себе не сломала, этаж все же был второй, а прыгала я в снежный сугроб, который не успел убрать дворник. И уже автостопом я добралась домой в родной город. И это была отдельная история, ведь денег у меня не было и добиралась я попутками, так что страха я успела натерпеться на несколько месяцев вперед. Но в семнадцать лет я верила, что любовь сильнее всех преград.
И так как родители уже знали о моем бегстве, я сразу направилась к Андрею.
Я мечтала сбежать вместе с ним, чтобы родители поволновались, а потом смирились бы с моим выбором. К тому ж я верила, что любовь не только сильнее всех преград, а также верила в то, что у нас с Андреем именно те чувства, которые бывают только один раз в жизни, и то далеко не у всех.
Что же... мечты имеют свойство разбиваться, как фарфоровая ваза, на сотни осколков. А также имеют свойство ранить. Вот так и произошло в тот день, когда мне открыла дверь какая-то девица с засосами на шее и размазанной на губах помадой.
А потом несколько часов моей жизни просто стерлись из моей памяти, будто их и не было.
Я только помню, как рыдала на улице, присев на лавку. Прохожие спешили домой, обходя меня стороной. Тогда промелькнула мысль позвонить родителям, но стало стыдно, ведь они оказались правы. Вот я и сидела на замерзшей и заледенелой лавке в тонких колготках и хлюпала носом – слезами и соплями. Но мир не без добрых людей, в тот день я в это поверила. Ко мне подошла совершенно незнакомая женщина, которая не только пригласила меня к себе и разрешила остаться переночевать, но и позвонила моим родителям, когда я нехотя назвала их номер. До сих пор не знаю, о чем она разговаривала с ними по телефону, но они приехали за мной только утром. Мама крепко обняла меня, а папа и слова не сказал о том, что я сбежала от тети Нади и приехала в город автостопом.
Мы забыли о том дне, как и забыли об Андрее. Не было его и моих глупостей. Я вновь стала прилежной ученицей. Вновь стала хорошей дочерью и хорошей старшей сестрой.
Наверное, юность она такая – эмоциональная, бесшабашная, с глупыми ошибками и поиском себя и своего места в семье, школе, в среде друзей. Но главное вовремя вспомнить, что после детства и юности наступает другая пора, чтобы успеть заскочить в мчащейся поезд. Не в обшарпанную электричку с деревянными лавками и стоящими местами, а в вагон-купе.
До конца учебного года я успела подтянуть учебу, перестала дерзить учителям и, возможно… я перестала верить в любовь. Хоть тот день и стерся из моей памяти, но предательство Андрея я не могла простить и забыть.
Он приходил ко мне. Один раз... Он ждал меня у ворот школы. А у меня едва истерика вновь не приключилась. Больно было внутри. Может, это болела душа. Может быть... Он говорил и говорил, тряс меня за плечи, предлагал уехать, ведь Ольга для него не значила ничего. И она сама пришла, а он ее не звал, не ждал, не хотел...
А я молчала, опасаясь что если произнесу хоть одно слово, то разрыдаюсь в голос или забьюсь вновь в истерике, не в состоянии справиться со слезами.
- Не простишь?
Я развернулась и пошла прочь вдоль ограды школы и парка. А его взгляд вместе со словами жёг мне спину.
- Так не простишь?! - фраза, брошенная криком, только ускорила мой шаг.
Я шла, не оборачиваясь и не разбирая дороги. Я шла, то ускоряя шаг до бега, а то замедляя его до черепашьего шага. Остановилась я только тогда, когда осознала, что не знаю района куда забрела.
Домой я вернулась поздно. Мама выглянула в прихожую.
- На стол накрывать?
Я тогда кивнула, так как ком всё еще стоял в горле. А плакать я не хотела. Думала тогда –всё, наплакалась уже на всю оставшуюся жизнь. Маленькая, глупая девочка. О боже, насколько же глупой я была тогда. А мнила себя умудренной женщиной, это в семнадцать-то лет. Впрочем, в семнадцать лет все считают себя взрослыми.
Мама с улыбкой, немного нервной, поставила передо мной тарелку с пюре и котлетами. Она рассказывала новости и сплетни, искоса поглядывая на меня. А я молчала, не сразу сообразив почему у картошки и у мяса вкус соли. Я плакала, не замечая катившихся из глаз слез.
