1. Глава 1
— Варь, ты бы прихорошилась, что ли, — без умолку трещала Таня, конкретно подсев мне на уши. — Хотя бы ради исключения. К нам все-таки новенький перевелся, а первое впечатление — самое ценное!
Для приличия кивнула, но мысли оставила при себе. Не говорить же, что в гробу я видела все эти сплетни. Как-то так получилось, что общий язык я нашла только с Таней, да и то прескверный. Чтобы совсем изгоем не стать, поддерживала видимость общения. В конце концов, даже глупые сплетни неплохо отвлекают от адской боли в спине после ночной смены, от сумрачного настроения и от желания обвинить каждого второго во всех своих проблемах.
Боже, и это я-то наивно рассчитывала, что к середине первого курса станет легче! Помню, бабушка учила при любых обстоятельствах продолжать улыбаться. Мол, чтобы людей не отпугнуть.
Судя по оскалу Таньки, не особо работало.
— Эй, ты вообще меня слушаешь? — захорохорилась однокурсница. — Я говорю, что надо хватать его, пока горяченький. Таких вообще как свежие пирожки разбирают. Папа дипломат, денег куры не клюют. Да и не страшный вроде. Даже интересно, что на нашем тухлом факультете забыл.
— Очередной папенькин сынок, что в этом интересного? — вздохнула я, вспомнив свою гору долгов.
Стипендия еле спасала, и даже подработка в ночном клубе не сильно вытягивала. Я зло усмехнулась, вспоминая свои варианты: или бросать учебу и спать чуть дольше двух часов, или продолжать вариться в этом адском котле. Первое, конечно, не всерьез. Бабушка так радовалась, когда я поступила…
— Ты чего, — подружка по несчастью тихо фыркнула, — нам с тобой только на таких и нужно рассчитывать. Вскружим им голову, а потом в деньгах купаться будем. Ну, чем не жизнь, а?
— Вперед, — равнодушно ответила я, — ищи себе богатенького, который через год или даже через месяц выкинет тебя на улицу и без трусов оставит. У всего своя цена есть, Тань.
— Хватит брюзжать. Ты своим пессимизмом скоро и меня в гроб сведешь. Надо в лучшее верить, Варь. А ты с такими мыслями так в девках и останешься.
К счастью, отвечать не пришлось. Прозвенел звонок, и наша группа дружно завалилась в аудиторию. Я села за последнюю парту, чтобы сильно не отсвечивать, и благополучно пропустила всю речь преподавателя.
Изнутри поднялась какая-то глухая, отчаянная злость. Я ведь тоже должна в свои восемнадцать хихикать с девчонками, планировать общий шоппинг, стрелять в парней глазками и нарочито небрежно смущаться, когда сигнал «пойман». Кутить на вечеринках, устраивать домашние посиделки, говорить о своем, девчачьем. Пусть и глупо, но хоть по-человечески. С эмоциями, яркими фейерверками чувств и налетом приключений.
Да только некогда и незачем уже. Жизнь отучила ерундой страдать. Как бабушка в больницу загремела, так я и познала вечный привкус этого бессилия. Она ведь одна у меня. Родители бросили, а бабушка воспитала. И плевать, что в пригороде не было ни работы нормальной, ни репетиторов. Сама все делала. Без слов отпустила в Москву, только ласково улыбнулась и обняла.
И черт с ними, с общажными тараканами. Я же умненькая девочка, со всем справлюсь.
Вот только пока не шибко выходило.
— Варька, идешь?
Я моргнула. Оказалось, пара уже закончилась, и все в столовую помчались. Отовсюду только и слышны новости о новеньком, которому парни заранее завидуют, а девчонки загодя пламенные письмена строчить готовятся.
Схватила сумку и поплелась в коридор. Настроение и так ужасное, а тут еще Таня, как назло, за мной увязалась.
Я на мели, поэтому обошлась булочкой из автомата и банкой энергетика. Веки уже слипались, а на подоконнике было так тепло и комфортно, что я всеми силами сопротивлялась собственной слабости. Потом посплю. Не сегодня, конечно, смена с восьми вечера до пяти утра, а завтра, если повезет.
— Макс еще не приехал. Ой-й, как же интересно, каким он будет.
Да когда же она заткнется!
— Какой еще Макс?
— Новенький! Я же рассказывала тебе, что к нам Макс Булатов перевелся. Все уже на нервах.
— Ясно, — сухо бросила, чувствуя, как от ее болтовни голова снова затрещала.
— Варь, ну ты чего такая? Встала не с той ноги?
— Я и не ложилась. Да и сколько можно уже? Что, на нем мир замкнулся? Больше поговорить не о чем?
— Посмотрим, как ты запоешь, когда я Максу голову вскружу, вольюсь в крутую тусовку, а ты так и будешь в одиночестве тухнуть.
— Голову вскружишь? — я криво улыбнулась. — Ну вперед. Удачи желать не буду, потому что она тебе не поможет. Максимум, на что ты можешь рассчитывать, так это на заплывшего жиром старика. Если деньги будут, это ведь не проблема? — и, чтобы навсегда закрыть эту тему, холодно припечатала. — Спорим, избалованный мажор даже не снизойдет до нас. Его королевское высочество, вопреки твоим мечтам, не захочет пачкаться из-за обычных девчонок.
— Спорим, — услышала я чей-то голос с острой хрипотцой и недоуменно вскинулась, не понимая, что произошло. Таня-то молчала.
Повернула голову и онемела, буквально слившись с подоконником. Голубые глаза ледяными осколками вонзились в тело и послали удушливую волну холода. Неприятно, конечно, но не смертельно. Я так безбожно устала, что моей единственной реакцией были вскинутые брови. Мол, ты кто вообще такой?
— Что? — вышло излишне треснуто и тихо.
Вроде ничего страшного не происходило, но каким-то шестым чувством я всей своей несчастной пятой точкой ощущала давление. И проблемы.
О да, проблемы от меня просто дурели. Никак не хотели покидать.
Первичный анализ не дал никакой конкретики. Обычный парень. Разве что одет не по стандарту — мощный разворот плеч облегала кожаная куртка, распахнутая до середины груди, джинсы с рваными коленками подчеркивали длинные ноги, а на ногах красовались объемные ботфорты в стиле милитари, да еще и на высокой платформе. Комплексует, что ли?
— Ты проиграла, — низкий голос хлестанул по нервам, — а ставки-то какие?
Уголки красиво очерченных губ поползли вверх, а я с опозданием заметила, что нет, не комплексует. Просто не из-за чего — макушкой я едва доставала ему до плеча.
Снова напоровшись на темный, глубокий взгляд, я не сразу нашлась с ответом. Если проблему игнорировать, рано или поздно она точно исчезнет.
Вот только мажор не собирался испаряться. И явно не допускал, чтобы его королевское высочество в открытую игнорировали.
Сглотнув, я поджала губы и попыталась еще раз понять, что в нем меня так сильно смущало. Как Танька и говорила, он не страшный. Уместнее сказать, привлекательный, но парень и без меня это прекрасно знал.
Холодом от него тащило даже с такого расстояния, хотя поганец улыбался. Даже как-то излишне старательно, но чересчур самоуверенное лицо стирало театральную мягкость. Ненароком я подумала, что в таком возрасте у людей должна быть гримаса попроще, хотя… деньги-то, небось, любую голову кружили. Его словно ничего не смущало: таращился, как помешанный, кривил губы в наглой усмешке и расслабленно поигрывал ключами от машины.
