С возрастом мы понимаем, что разучились радоваться простым вещам. Что голова занята какой-то чепухой, беспокойством, заботами, которые на самом деле не стоят нашего внимания. Полночи ворочаемся и не спим не от любви, а потому что в экселевской таблице стоят не те цифры, за которые нам заплатят немного меньше. Разве эти цифры стоят наших бессонных ночей?
Некоторым счастливчикам везёт. Они старятся без особого букета болячек, выходят на пенсию, а там уже впадают в детство. И радуются мелочам. Но прохожие странно смотрят на старичка, который пытается радостно подпрыгивать на прогулке в парке. У взрослых не принято радоваться. Можно купить джип последней модели и позволить себе немного поднять уголки губ. То ли улыбнуться, то ли болезненно оскалиться.
Я планирую поехать крышей и впасть в детство сразу после пенсии. Вот прямо в тот день, когда мне вручат пенсионное удостоверение, я расхохочусь в лицо чиновнику, который это пенсионное удостоверение мне отдаст. Потом, кряхтя, встану со стула и начну прыгать на одной ножке. Ну, или не начну, может, артрит коленного сустава помешает. Но я попытаюсь, это точно.
Внуки, конечно, забегают. Дед с катушек съехал, держите его, вызывайте скорую. Внуки не поймут. Или поймут? Надеюсь, что хоть Соня поймёт, она же помогала мне сочинять детские книжки и понимает, что крыша у папы поехала давно. Просто он всю жизнь удачно прикидывался.
Но до пенсии нельзя. До пенсии придётся строить из себя строгого, серьёзного, взрослого человека. Грамотного руководителя, ценного сотрудника и так далее, и тому подобное… Иначе сдадут в дурдом раньше времени. А дочь ещё маленькая, не сможет защитить.
Но иногда хочется попрыгать на одной ножке.
Вот вчера разразился над Минском настоящий июльский дождь. С грозой, пеленой тёплой воды, запахом озона и бурными ручьями на асфальте. Приехал я с работы в свой двор, припарковался, бегу к подъезду. И мысли в голове какие-то неправильные, глупые. Я думаю только о том, что дорогие итальянские туфли сейчас промокнут и потеряют внешний вид, а на летнем пиджаке разводы останутся. И на галстуке тоже. И что документы в портфеле лежат важные, с печатями-подписями всяких директоров. И не дай Бог капля дождя попадёт на печать, это ж сколько возни всё потом переделывать.
А напротив моего подъезда стоит Счастливый Человек лет шести. И занимается он исключительно важным делом. Стоит на мокром асфальте босиком. Потому что его красивые резиновые сапожки с обязательными мультяшными героями из скучной функциональной обуви превратились в Инструменты. Этими инструментами счастливый человек зачёрпывает воду из глубокой лужи, переносит её на противоположную сторону дорожки и выливает в другую лужу. Очевидно, что таким образом он поддерживает понятный только ему, но, несомненно, очень важный в мировом масштабе баланс.
В одной руке счастливый человек держит маленький зонтик, но это скорее дань ритуалу. Ибо великий свершитель баланса мокрый уже с ног до головы. Но его это не заботит. Ему вообще начхать на то, что идёт дождь, что босиком по городу ходить не принято, что прохожие качают головами, пробегая мимо. Он занят действительно важным делом.
Он абсолютно счастлив и глубоко погружён в своё важное дело. Отвлечь его не смогут такие пустяки, как печати директоров, экселевская таблица или даже мультики по телевизору.
И я позавидовал. Даже если сейчас встану рядом, разуюсь и превращу свои итальянские туфли в инструменты, то помогу ли я счастливому человеку? Ведь только он знает грани баланса, которого стремится достичь.
Кроме того, туфли у меня для такого дела мелковаты. Много не зачерпнёшь.
Знаете, что такое привет из прошлого? Чтоб прямо детство вспомнилось, сердце сжалось и вам, сорокалетнему взрослому мужчине, стало так тоскливо, что заплакать захотелось?
Иногда сущие мелочи напоминают нам о прошлом, прилетают таким приветом.
Вы в детстве собирали марки? Конечно, собирали. Какой советский мальчишка хоть на год, хоть на полгода не поддался этому увлечению?
Я тоже пришёл как-то к приятелю. А у него альбом и марки. И сидит он за столом, разглядывает их, что-то помечает в тетрадке. Марки красочные, яркие, надписи на непонятных языках. Какое-то волшебство, а не кусочки бумаги. Никарагуа, Перу, Монголия, Испания. Не слова, а заклинания. Произнесёшь, и словно переносишься в душные джунгли Южной Америки или на раскалённое плоскогорье Южной Европы. На марках – фантастические птицы, ленивые леопарды, чернокожие воины с копьями.
Я заболел тут же.
Прибежал домой, выпросил у мамы немного денег, кинулся на почту, купил альбом и россыпь дешёвых советских марок. Альбом тоже был так себе. Несколько картонных листков с полосками прозрачного пластика. Невзрачная обложка. У моего приятеля коллекция была гораздо интереснее. Но это были МОИ марки.
