1. Глава 1. Кофейня "Питчер"
POV Пчёлкина
Обожаю запах свежемолотого кофе. Это прям настоящая феерия для рецепторов. Тем ироничнее, что сам кофе я как раз-таки и не пью. И некоторые постоянные посетители очень удивляются, когда в разговоре порой мелькает этот факт. Мол, как так: бариста, а кофе не пьёт?
А вот как-то так.
Бывают в жизни маленькие казусы.
И немаленькие тоже.
Ой, да. Наверное, стоит познакомиться?
Ева Пчёлкина, здрасте.
Двадцать один годик, студентка филфака. Подрабатываю в уютной и достаточно ламповой по атмосфере кофейне "Питчер", совмещая работу с учёбой, чтобы оплачивать кусок съёмной хаты и собственные хотелки.
Звучит по стандарту, всё же так живёт большинство населения нашей страны, если бы не одно НО...
Ещё каких-то пару лет назад я жила в шикарных апартаментах, каждый сезон летала на острова, путешествовала по Европе нон-стоп, сорила баблом и даже представить не могла, что однажды окажусь перед выбором: купить еды на неделю или же осенние ботинки, взамен старым, у которых уже подошва начала отваливаться.
Вся лафа рухнула, когда у отца обвалился бизнес. Точнее его совсем "немножечко" незаконный бизнес, как оказалось. Взятки, денежные махинации, незаконно приобретённое имущество...
Короче, папуля быстренько объявил себя банкротом и укатил из страны, чтоб не схватили за зад, а нас с матерью оставил со всем разбираться. Читай ― сбросил как балласт.
Хотя с чем там разбираться?
Имущество отобрали, жилплощадь опечатали, а нас выгнали взашей, ясно дав понять, что мы ещё должны быть благодарны за предоставленную милость. Не трогают же ведь нас, а могли бы привлечь как пособников. Что не совсем по закону, конечно, но кого это волнует?
Мы вставать в позу не стали.
Вернее, мама. Меня-то никто не спрашивал.
Она же быстро приспособилась к новым реалиям. Не стала тратить время в пустую, припрягла оставшиеся связи, быстренько добилась через суд развода и не менее быстренько выскочила замуж за делового партнёра отца, с которым чёрт знает сколько лет, особо не таясь, наставляла тому рога. Так что теперь у неё новая фамилия, новый статус и "приёмные" детки от первого брака нового хахаля.
С которыми у нас сразу не заладилось. Одна ― кура надменная, второй ― чсвшник с айкью порванного презерватива. Да и новый отчим ― личность не без гнильца.
Готова поспорить на свою месячную зарплату: не без его участия на отца возбудили уголовное дело. Как говорится, на войне все средства хороши, а когда дело касается "любви"...
Короче, соседствовать с новыми родственниками у меня не вышло. Всё закончилось грандиозным скандалом, после которого пришлось искать место для ночлежки.
Спасибо Игорьку, одногруппнику ― подсобил и пустил к себе. И работу нашёл, так бы без попечительства фиг кто взял бы меня на бариста с полным отсутствием опыта.
К чему я всё это?
Да к тому, что карма ― редкостная сука.
Вот вроде совсем недавно прислуживали тебе, а теперь бегаешь с тряпкой и подтираешь столики за другими уже ты. И что противнее всего: даже за теми, за кем не хочешь.
Вспоминаю об этом в очередной раз, когда на пороге появляется он ― Стас Климов, сынок прокурора нашей области.
Высокий брюнет под два места ростом. Лощёный, слегка щеголеватый, в кашемировом пальто и с зонтом-тростью. Осенью в Питере без него никуда.
Ах, да!
В комплект ещё входят острые скулы, от которых девки кипятком ссут и томный, снисходительно-пренебрежительный взгляд. Ну и как бантик на подарочной коробке ― полный джентльменский набор манер вшивого интеллигента.
Гремучая смесь, за которой не сразу углядишь, что на деле это не "идеал идеалов", а всего лишь очередной подвид козла обыкновенного.
Но бесит даже не это. И не то, что нелепая случайность заставила нас однажды пересечься, став первой упавшей костяшкой домино, запустившей цепную реакцию.
Бесит, что даже когда правда вскрылась, Климов продолжает меня третировать, заявляясь сюда. Чуть ли не каждый, мать его, день.
― Пчёлкина на месте. Отлично, ― клянусь, от одного его присутствия начало резко смердеть мудачеством. ― Что-нибудь посоветуешь или как обычно?
― Могу посоветовать другую кофейню.
― Значит, как обычно.
Молча включаю аппарат.
Уже проверено: чем зубоскалить, проще скорее отделаться от него. Правда сверление затылка на протяжении всего процесса от этого раздражает не меньше.
Спасибо, что хоть стеклянная стойка с десертами нас разделяет. Какая ― никакая, а защита, а то бы давно к стенке прижал.
Вот и какого лешего он таращится, а? Пусть уже вырвет свои тупые зеньки и засунет себе их куда-нибудь. А лучше отдаст мне: я обжарю и перемолю их вместе с зёрнами.
Спешл фо ю, так сказать.
С кровожадными мыслями маньячно утрамбовываю кофе темпером и вставляю рожок в кофемашину.
Ждём.
― Кокосово-миндальный Флэт Уайт, ― через несколько минут вручаю ему фирменный картонный стаканчик навынос и разворачиваю терминал для оплаты.
Сволочь.
Климов никуда не торопится. Оплачивать оплачивает без вопросов, зато дегустирует намеренно медленно.
― Как всегда превосходно, ― выносят, наконец, вердикт.
А то я не знаю. У нас тут помои не разливают.
Смесь нескольких сортов арабики, очищенная смягчённая вода, средняя обжарка, тонкий помол, соотношение эспрессо и взбитого в пену молока 1:2 ― всё по методичке, которую пришлось вызубрить наизусть. Так что за результат я не переживаю.
Зато сгораю от унижения, когда свёрнутая купюра крупного номинала опускается в баночку "для чаевых".
Снова.
Он делает это каждый, блин, раз!
Намеренно небрежно разбрасывается подачками, указывая мне моё место. А я... а я их принимаю, потому что одни такие его чаевые едва ли не в три раза превышают стандартный выход за смену.
― Приходите ещё, ― вместо благодарности, давлюсь желчью и кривлюсь как от флюса.
― Обязательно, ― забирая кофе, подмигивают мне и идут на выход.
Ура! На сегодня моя чаша позора выпита.
А нет, ещё не до конца.
Стас тормозит между пустыми в этот час столиками, возвращаясь ко мне.
― Что-то забыли? ― зубы скрипят от наигранной вежливости.
Камеры же. Нельзя грубить клиентам.
― Да. Как насчёт свидания в пятницу?
До кашля давлюсь воздухом и святым духом.
Это что-то новенькое.
― Ч-что-что?
― Свидание. В пятницу. Только давай без этих твоих балахонов, ― кивок на мой худи. ― Я хоть и прекрасно помню, что под ним всё как надо, но в платье ты всё же привлекательнее.
Обалдеть. Он глумится или правда такой идиот?
― Ты нормальный? ― взираю на него исподлобья, пытаясь передать одним единственным взглядом весь уровень своего презрения.
― А в чём проблема? Опыт у нас уже есть. Что я не кусаюсь ты тоже помнишь.
Да. Опыт есть.
И да, почти не кусается.
Почти.
В порыве страсти всё же нет-нет да проскальзывало и нехило, кстати, заводило, НО...
