ГЛАВА 20
Они держали курс на остров Самос, один из ближайших. У отца Феано там были давние знакомые - Роман Мелит завел друзей во многих местах, где побывал, но с этими людьми виделся и сносился чаще всего.
К тому же, Феано весьма опасалась за шестимесячную дочь, которой никогда еще не приходилось путешествовать, вдобавок, в таких неудобных условиях. Феано с мужем заняли капитанскую каюту, и Зоя постоянно была с ними, с матерью; но, все равно, дитя могло легко заболеть от тесноты, качки и грязи. Хорошо, что у Феано хотя бы не пропало молоко. Варда больше не возражал против того, чтобы жена сама кормила ребенка.
За время пути он осунулся, стал хмурым и немногословным. На поясе у него висел не только нож, который Варда постоянно брал в дорогу, но и меч: незадолго до этого молодой патрикий перешел от учебного оружия к настоящему. И даже позволял жене смотреть, как он тренируется...
Самос был уже совсем близко - супруги сидели в каюте, у небольшой жаровни, когда вошел Прокл и радостно крикнул, что видит землю. Феано рассмеялась: ее подгоняло какое-то странное нетерпение...
- Пойдем посмотрим!
Варда с женой вышли на палубу. Феано вынесла на руках дочь, за ними последовала Елена, которая помогала хозяйке с ребенком.
- Видишь, Зоя, жизнь моя? Вон там большой красивый остров, где будет наш новый дом...
Феано показывала дочке вперед. Девочка радостно гулила, сунув в рот пальчик. Глаза у нее сперва были голубые, как у всех младенцев; но теперь потемнели и стали зелеными, как у отца. И взгляд был уже совершенно осмысленный.
Некоторое время муж с женой стояли, глядя, как приближается берег, как ширится пенная полоса у скал; но потом Феано спохватилась, что дочь может застудиться на ветру. И пора было готовиться к высадке. Феано обернулась к служанке, чтобы передать ей дитя.
Но тут внезапно один из матросов крикнул:
- Пираты!.. Вэринги!
Феано вскрикнула; Варда застыл на месте, схватившись за меч. Но достать его из ножен так и не решился. Глаза молодого патрикия расширились, он глядел на летевший по волнам драккар как на воплощение судьбы. Ему ли было не узнать человека, который горделиво стоял на носу этого судна!..
Прокл Василица опомнился и хотел приказать разворачивать дромон, чтобы попытаться уйти. Но Варда отрывисто бросил:
- Стой, болван! Поздно! Мы примем бой!
И вправду, было уже слишком поздно. Феано бросилась к служанке и сунула ей ребенка.
- Беги вниз, спрячьтесь там и не высовывайтесь!..
Елена с Зоей на руках убежала на нижнюю палубу, где у нее был закуток между скамьями гребцов. Феано вернулась к мужу. Их окружили матросы и слуги; матросы все были крепкими ребятами, большинство были вооружены тесаками, и слугам Мелитов тоже приходилось держать в руках оружие. Но Феано с первого взгляда стало понятно, что никакого боя не состоится. Драккар подошел вплотную, свистнули брошенные веревки; и борт «Стратигиона» зацепили трехлапые якоря. На палубу греческого судна один за другим запрыгивали люди, для которых война была жизнью: могучие люди с повадками матерых убийц. И их боги, как и они сами, всегда жаждали крови.
И впереди всех шел он. Феано увидела его голубые пронзительные глаза; и сам Эйрик Бьернсон, казалось, не замечал никого больше, кроме нее...
- Вот мы и встретились, хозяйка, - произнес он.
Феано, собрав все свое самообладание, кивнула. Ей сразу стало ясно, что он и его хирд явились не как простые пираты. И викинг склонил голову в ответ.
Но тут раздался пронзительный крик Варды Мартинака.
- Что вы все стоите и слушаете их?.. Это не люди, это звери в человеческом обличье! Они заберут наш корабль и его груз, украдут вашу госпожу, а остальных перебьют или обратят в рабство!
Эйрик быстро обернулся к своему врагу. Он рассмеялся.
- Ты прав. Мы можем все это сделать. Однако мы пришли, чтобы выполнить...
Тут один из людей Романа Мелита, перс Фарид, с воплем бросился на ближайшего викинга. Северянин стремительно отбил выпад, и меч выпал из руки перса; он со стоном попятился, зажимая раненое плечо.
- Никому больше не сметь! Не сопротивляться, и они никого не тронут! - крикнула Феано.
Предводитель викингов огляделся.
- Слышали? Ваша госпожа говорит разумно.
И он направился прямо к Варде. Все расступались перед захватчиком, как будто уже знали, что он замыслил, и заранее смирялись перед его требованиями...
- Я пришел за моим боевым поясом. Ведь он у тебя?
Нижняя губа Варды дрогнула. Он смотрел на викинга, белый как мел.
- Откуда...
- Я так и знал, что ты его не выбросишь и повезешь с собой. По крайней мере, на это у тебя достало мужества! Принеси пояс сюда.
Варда повернулся и, шагая как приговоренный к смерти, ушел в капитанскую каюту. Феано открыла рот, чтобы спросить, о чем речь; но тут же обо всем догадалась. Молодая женщина зажала рот рукой, чувствуя тошноту. Но она знала, что перед викингами нельзя показывать свою слабость.
Варда появился из каюты, таща какой-то мешок, будто неимоверную тяжесть. Он бросил мешок к ногам Эйрика и остановился, опустив голову.
Хевдинг с легкой усмешкой развязал мешок и достал оттуда черный воинский пояс, отделанный серебром и бирюзой. Пояс был перекручен и задубел, будто с него вовремя не отчистили кровь: похоже, он пришел в полную негодность. Эйрик поднял эту вещь над головой и показал своим людям: по толпе викингов пробежал ропот негодования.
«Не меньше двадцати у нас на борту, - лихорадочно подумала Феано. - А сколько еще осталось на драккаре?.. Господи, помоги!»
Эйрик тем временем обратился к своим людям. Он говорил по-гречески и раздельно, чтобы все собравшиеся его понимали.
- Братья мои и воины, будьте свидетелями. И вас, ромеи, я призываю в свидетели, - он обернулся к команде «Стратигиона». - Когда-то вы знали меня. Вам известно, кто я такой сейчас?
- Да, - Прокл ответил первым. - Да, известно, - нестройно подхватили остальные греки. Они следили за викингами со страхом и напряжением.
- Очень хорошо. Тогда да будет вам также известно, что этот человек, которого вы теперь называете своим господином, находясь в Херсонесе, нанял убийц, чтобы подло расправиться со мной. И он почти преуспел.
Эйрик больше не глядел на Варду, обращаясь к остальным. Но люди Романа Мелита при этом заявлении отступили от молодого хозяина, как от чумного.
- Я долго был при смерти, но врата Вальхаллы не открылись для меня. Еще не время. Однако я узнал, кто причинил мне это зло, и теперь я и мои люди здесь, чтобы призвать Варду Мартинака к ответу.
Он повернулся к Варде и смерил его взглядом. Патрикий из последних сил старался сохранить достоинство.
- Ни один ваш суд не признает его виновным, не так ли? Что вам слово какого-то варвара!
