ГЛАВА 1. Похищение
{Амирэль эва Каль-Нави}
Я не люблю космос. Он мёртвый, безразличный, пустой и потому очень страшный. Если кого-то завораживает и манит вид далёких звёзд, то мне от взгляда на них становится зябко, даже если ноги твёрдо стоят на земле. Что уж говорить о дальних перелётах!
Откровенно говоря, я очень их боюсь и, если есть возможность избежать, стану цепляться за неё до последнего. Но потом смирюсь и ступлю на борт с гордо поднятой головой, потому что дочь императора не имеет права на страхи и слабости. Вот как сейчас.
Одно утешает: ещё не придумали таких кораблей, что летают без команды и способны доставить одного только пассажира в любое нужное место. А потому вокруг есть живые души, которые спасают своим теплом от чёрного ничто, и перелёты я переживаю хоть и трудно, но без серьёзных потерь. Даже несмотря на то, что команда минимальна: ведущий, который всем заправляет и находит пути между звёзд, пятеро погонщиков поддерживают корабль и следят за его самочувствием, и хранитель, опекающий пассажиров — он кормит, лечит, обеспечивает порядок.
И, конечно, Вита, моя единственная подруга и помощница. Без неё я бы точно не справилась.
— Ами, не грусти, немного осталось, — попыталась поддержать меня девушка, разглядев выражение лица. Мы слишком давно вместе, чтобы обманываться масками.
— Только об этом и думаю, — улыбнулась ей в отражение.
Веритэль прекрасно владеет классической магией и потому обычно помогает мне с мелочами, которые большинство эльфов совершают не задумываясь: сделать причёску, поддерживать в порядке одежду. Мой собственный дар, увы, исключает подобные маленькие радости, и это одна из причин, по которым Виту ко мне приставили.
— Давай сделаем что-нибудь этакое, а? — предложила подруга, задумчиво перебирая рассыпанные по моим плечам белые пряди. — Хочешь корону? Или какую-нибудь сложную косу? У нас вот есть нити жемчуга, бриллиантов, сапфиров, твоя любимая бирюза и золотой песок, ленты всех цветов... — перечислила, покосившись на стоящую рядом шкатулку. — Ну не молчи, а то вот так оставлю!
Она собрала мои волосы в два торчащих в стороны кривых хвоста и пошевелила ими. Я не удержалась от улыбки.
— Не оставишь, потому что это недостойно дочери императора. Да и неудобно, слишком они длинные.
— Ты зануда! Но ладно хоть улыбнулась, — вздохнула она. — Ты ужасна в перелётах, ты знаешь?
— Знаю, но ничего не могу с этим поделать, — ответила виновато. — Ты же знаешь, мне... Что это? — оборвала сама себя, потому что посреди разговора пол под ногами вздрогнул, зеркало — пошло рябью, потускнело, а потом и вовсе пропало.
Торопливо поднялась с места, испуганно обернулась.
— Не знаю. — Веритэль выглядела очень взволнованной, наверное, как и я.
Но нашлась быстрее, шагнула к стене и положила ладонь на переговорник — матовую белую полусферу, растущую в стене корабля возле двери. И тут же испуганно отдёрнула.
— Вита? — окликнула я.
— Корабль, — севшим голосом ответила подруга. — Ему больно!
— Что могло с ним случиться? Что вообще происходит?! — потерянно проговорила я, шагнула к двери — но замерла, понимая, что ничем и никому не смогу помочь, даже если произошла катастрофа. Так что лучше не стоит мешаться под ногами команды.
Кажется, Вита думала о чём-то подобном: тоже напряжённо уставилась на дверь, но не сделала попытки её открыть.
Однако ответ на все вопросы вскоре явился к нам сам. За считаные мгновения тонкая прочная плёнка двери обуглилась и осыпалась пеплом. Кто-то из нас двоих испуганно вскрикнул и обе отпрянули, когда через порог шагнул высоченный, огромный бородатый мужик с двумя абордажными саблями в руках. От него резко и мерзко пахнуло потом и гарью.
— Опа! Девочки, — осклабился он и опустил оружие. — Как мы удачно зашли, их две!
Следом шагнула ещё пара человеческих мужчин — мельче первого, но всё равно рослые, крепкие. Маги. Вита испуганно всхлипнула и ухватилась за мой локоть, а я… стояла, словно заледенев. В коленях чувствовалась предательская слабость, в глазах темнело, но ни сдвинуться, ни закричать, ни даже погрузиться в спасительную пучину обморока не получалось.
Человеческие маги — дорогие наёмники. Людям часто подчиняется огонь, они сильны и опасны, и,.. маги только этого вида иногда выбирают своей судьбой войну за деньги. Мои сородичи тоже сильны, но ни один из них никогда не вступит на такой путь. Это низко и недостойно.
Следом за людьми шагнули ещё двое — и я опять не смогла спастись в беспамятстве. Наоборот, словно в лицо плеснули холодной водой, в голове прояснилось, и я с пугающей ясностью поняла: это конец. Потому что за наёмниками пришли оборотни. В серо-стальной странной одежде, с какими-то значками — я понятия не имела, что означают эти кусочки металла. Один огромный, не меньше первого из людей, напружиненный и готовый к бою, но — безоружный; другой ниже, но всё равно массивный, крепкий, и он стоял спокойно, сцепив руки за спиной.
— Чур вторая девка моя, сейчас я с ней… — скалясь, первый, с саблями, шагнул к нам, на ходу цепляя оружие к поясу.
Не к нам, к Вите. Схватил — бледную, едва не теряющую сознание, — за локоть, дёрнул к себе...
Второй оборотень выразительно глянул на своего сородича и, кажется, сделал тому какой-то знак. Смазанное, неуловимое глазом движение — и здоровяк-человек захрипел, оседая на пол с вырванным горлом. Кровь разлетелась веером, попала на меня, буквально залила Виту.
Для той это оказалось последней каплей, подруга судорожно вздохнула и осела в обморок. Но оборотень успел её подхватить — аккуратно, явно стараясь никак не повредить ей своими огромными лапищами.
— У кого ещё вид испуганной женщины вызывает мысли о сексе? — ровно спросил тот оборотень, что отдал приказ, сверля взглядом оставшихся мужчин. Они инстинктивно подались назад, одновременно тряхнули головами. — Хорошо. Окажите честь, луноликая, и проследуе со мной на нашу лодку, — он коротко поклонился, предлагая мне руку. — Есть что-то в этих покоях, без чего вы не сможете обойтица в последучем пути?
Я лишь качнула головой, неверяще глядя на двуногого зверя, который кланялся и обращался ко мне на эльфийском — с акцентом, странно, но всё же понятно.
В здравом уме я никогда бы не решилась его коснуться, но сейчас подстегнули впитанные в раннем детстве правила этикета. Неприлично и даже оскорбительно отвергать руку мужчины, вежливо предлагающего помощь. Меньше всего мне хотелось оскорблять сейчас этого воина, и я вложила свою ладонь в его — большую, широкую, твёрдую и шершавую, как кора старого дерева. Придерживая подол, переступила вытянутую ногу мертвеца. Оперлась о согнутый локоть зверя и в следующее мгновение едва от неожиданности не отдёрнула пальцы, когда ощутила под ними движение. Напомнила себе, что так и должно быть, потому что это — не дерево и не камень, а живая плоть, и тем заставила себя успокоиться.
