1
Путь, на который должен был встать поезд – пустовал. Он находился с краю, за ним высилась привокзальная стена. Когда Бек и Соня подошли – стояла утренняя прохлада. Прошел час, как солнце поднялось.
Они не спеша ходили по вокзалу. Бек поглядывал на нее через плечо – оба одного роста – находил в ней каждый раз новое. И Соня тоже посматривала кроткими глазами на мужа и думала о чем-то. Десятки лет совместной жизни сделали свое…
– Ищут тут защиту, будто в городе другая жизнь.
– Вчерашний день ищут, – поддержал жену Бек.
Вокзальное радио объявило о прибытии поезда. По перрону гремели пустые тележки. Их катили крепкие парни с надписью на спине «носильщик».
Наконец показались очертания медленно приближающегося локомотива. От крыш нескольких передних вагонов тянулись ленточки сизого дыма. Яркие лучи солнца освещали поезд так, что тот казался золотым. Вагон, который встречали они, почти замыкал состав. Соня следила за происходящим на перроне. Проводник, парень в униформе, открыл дверь, вытер ее ручку влажной тряпкой. Потом первым вышел на перрон. За ним последовала простоволосая девушка:
– А, вагоновожатый? – обратилась она к нему. – Дай на семечки! Со своих поборов поделись! Оставлю запись в жалобной книге!
Проводник, не обращая на нее внимания, следил за выходящими пассажирами. Тогда она встала перед ним:
– Премиальных не будет! Вырвать страницу не сможешь. Я видела, насквозь пронумеровано.
Бек напряженно ждал своего гостя. Пассажиры выходили и выходили – все не он.
– Вы мне со своим мужем надоели! – ответил ей парень. – Всю дорогу чай я подавал бесплатно! А теперь еще магарыч хотите. Оставьте меня в покое! Вызову службу безопасности – вам же хуже будет.
– Ладно, вызови! – согласилась девушка. – Выйдет сейчас муж, тогда я сама достану деньги из твоего кармана.
Проводник вынул сотню и протянул девушке.
– На, подавитесь! Больше не попадайтесь мне.
Бек прикинул, что девушке было лет тридцать, на передних верхних резцах золотые коронки, в ушах золотые сережки. Лицо, не знавшее макияжа, было как мужское, глаза карие, смотрели с недоверием. Ростом она была ниже среднего, волосы черные прямые и собраны на затылке в пучок.
На перроне появился Сармат, которого встречал Бек. Они, чуть прильнув, друг к другу, поздоровались. После, указав рукой на девушку скандалистку, бросил:
– Моя жена!
Та подала руку Беку, потом Соне:
– Алма, – представилась она.
Сармат был одет по-современному. Куртка и брюки, а также кроссовки китайского производства. Новая одежда в дороге помялась, а так вид у него был человека среднего достатка.
– Давайте познакомимся? – протянул руку Сармат. – Как-никак, хозяйка.
– Да, так и есть, – вежливо взяла Соня руку. – Здравствуйте…
– Кайрат, – дополнил их ряды еще один человек.
– Думали, что приедете вовремя, – вмешался Бек. – Откладывали, откладывали…
– Разве? – пожал руку плечистый парень. – Меня зовут Султан.
– Мы не заметили, – ответил Сармат. – Как вы тут? Все в порядке?
– Не жалуемся, – ответил Бек. – Сколько у вас вещей?
– По чемодану.
– Мы с женой думали, что у вас тюки. В такую даль собирались и, только по одному месту в вагоне?
– Кто ищет работу, у того вещей лишних не бывает.
– Нам показалось, что едете открыть свое дело.
– Мы едем тут жить, устроиться на работу.
– Найти ее здесь не просто.
Какие-то люди продолжали подходить по очереди, пожимая руки Беку и Соне. Называли свои имена. На перроне их собралась дюжина. Бек с женой пошли вперед, а все остальные следом.
Бек растерялся при виде такого количества земляков. Не зная, что сказать, он следил за ними. У всех на лице – печать усталости от дороги. Каждый не желал терять остальных, поэтому двигались вместе, а где тесно – гуськом. Нет-нет да заискивающе поглядывали на Бека. Было видно, что они стеснены оттого, что впервые в мегаполисе. Окрыленный столь неожиданной встречей земляков, он начал им рассказывать, что можно и чего нельзя делать в городе. Бек смотрел на Алму. У той лицо осунулось, глаза расшились, ее смущало множество людей вокруг.
Соня поняла, что жена Сармата – самая живая. И радовалась, что не знала ее раньше. А та стояла и смотрела во все глаза на окружающий мир, с жадностью изучала его.
– Нельзя пристально смотреть на человека, – сказал Бек на родном языке, чтобы пассажиры не поняли, о чем речь. – Лучше почитай тут что-нибудь!
– Без твоей подсказки знаю, что мне делать! – шикнула Алма. – У тебя что, голова больше, чем у меня?
Бека насторожил такой ответ и, он, смутившись, промолчал.
– Думаешь меня перевоспитать? – приставала она. – А получится?!
– Вовсе нет, – тихо вмешалась Соня. – Тут не принято смотреть на человека пристально. Будет скандал.
Алма привычно переминалась с ноги на ногу:
– Что я их стукнуть собираюсь или что? Любуюсь ими. Жить собираюсь среди них. Хочу быть такой же, как они. Если нет, опять поеду к себе.
– Люди стекаются в город, чтобы тут обосноваться. Я каждый день встречаю приезжих.
– Едут? Пусть. Меня среди них не было, ведь?
– А вымогательству где училась? – вдруг спросил Бек тихо.
Алма пристально посмотрела на него и лишь потом ответила.
– А жить на что?
– Я вот не работаю, а живу!
– Потому что имеешь крышу над головой. К тому же специалист плохой или лежебока! Глупость. Все, кто избегает работы – скоты! Как можно не работать?
Приезжие шли за Беком почти след в след. Обескураженный, что все земляки собираются остановиться у него, Бек смолк. Адат не позволял отказать. Они выбрали его дом. Надо дать им переночевать. Так надо.
Бек шел, опасаясь, как бы не заглянула к ним сегодня Мария Ивановна. Она приходила после того, как ей написал письмо Сармат. Приходила не просто. Хотела зачислить его на сезонные уборочные работы. Беку от директрисы ничего не надо было. Что начислял ЖЭК, платил вовремя. Взамен имел все блага ЖЭКа. От Марии Ивановны больше ничего и не требовалось. Письму земляка Бека она придала особое значение. Это тронуло его. Последнее время она, будто родная мать Сармата, ходила и спрашивала, когда он приедет? Однако на этот раз Беку не хотелось видеть директрису у себя дома. Он вел домой не знающих жизни мегаполиса людей с малой родины. А завтра – пожалуйста, сам пойдет к ней, чтобы их зарегистрировать. У подъезда он с облегчением заметил, что ее машины нет.
Соня открыла входную дверь. На правах хозяина Бек вошел первым. За ним проходили земляки. Их было так много, что, казалось, в квартиру не поместятся. Соседка по лестничной площадке, появившаяся нечаянно, так и осталась с открытым ртом.
– Все они гости? – спросила она, наконец.
– Они идут к нам! – ответила Соня поставленным, как у диктора, бархатным голосом.
Султан, не понимая, о чем у хозяйки разговор с соседкой, заслонил ее спиной, а потом спросил на родном языке:
