– Тридцатник скоро стукнет! – стонет Марта, закатывая глаза.
Мне в такие моменты представляется тридцатник – невнятное существо в пыльно-сером плаще, притаившееся за углом и уже замахивающееся битой. Или нет, лучше, мешком, в котором ютятся несбывшиеся надежды, рухнувшие планы и неоправданные ожидания. В общем, все, что так пугает женщин на пороге нового десятилетия.
Мне Марту не понять. Во-первых, мне только двадцать четыре (что является постоянным объектом упреков со стороны моей отчаявшейся старшей подруги). Во-вторых, я свой жизненный план выполнила с лихвой, пусть даже не теми путями и способами, какие виделись мне в туманных мечтах. В-третьих, я не слишком-то и стараюсь ее понимать. Марта, при всем моем к ней расположении, – та еще любительница жаловаться и искать во всем и вся недостатки. Ей и повода не надо. Иногда мне даже кажется, что, появись сейчас в кафе прекрасный незнакомец, который опустится перед ней на одно колено, протянет кольцо с бриллиантом и предложит руку, сердце и особняк на набережной, Марта увидит лишь изъян в огранке камня и мусоринку на лацкане пиджака. Ну, или в чем там положено появляться принцам? А еще уточнит, не тот ли это особняк, рядом с которым расположена шумная ярмарка?
Сетования Марты растворяются в привычном шуме кафе: мягкой музыке, льющейся из динамиков; грохоте кофе-машины; звонках телефонов. Я бы добавила – и в гуле разговоров, – но стоит обвести взглядом зал, и уже понятно, что всемирная болезнь под названием «погрузись в свой айфон» давно и прочно победила тягу людей к общению. Во всем кафе, пожалуй, только мы с Мартой не поддаемся соблазну, хотя полноценным диалогом наше общение не назовешь. Подруга жалуется и хандрит, я, чуткая к ее эмоциям, киваю и поддакиваю в нужных местах. Я давно уже поняла, что Марте не нужны ни советы, ни даже слова сочувствия. Ей нужны лишь свободные уши, к которым, так уже вышло, прилагаюсь вся остальная я (красивее, успешнее и моложе).
Иногда я малодушно решаю, что в следующий раз найду благовидный предлог, чтобы отказаться от встречи, но не выдерживаю. Чувство долга перевешивает здравый смысл, пусть даже после монологов Марты я ощущаю себя уставшей.
Марта, извинившись, уходит в дамскую комнату, а я продолжаю неторопливо рассматривать посетителей, включаясь в свою любимую игру: мысленно навешиваю над их головами смайлики. Ну, те самые, которыми нещадно злоупотребляют в онлайн-переписке.
Клиенту, отчитывающему официанта за увядшие листья салата на тарелке, подойдет красный монстрик с трезубцем в руках, гневно раздувающий ноздри. Официанту, стойко выслушивающему претензии – унылый смайл, смахивающий пот со лба. Женщине за столиком в углу, чей ребенок увлеченно макает салфетки в малиновый соус, подойдет обезьянка, закрывающая глаза ладошками: смотреть на безобразие нет сил, но и прекратить самоволие невозможно. Девочка-подросток, то и дело расплывающаяся в довольной улыбке при взгляде на экран айфона, наверняка переписывается с любимым мальчиком. Вокруг ее светлой головы так и роятся смайлы с глазами-сердечками.
Что-то странное сегодня творится. Обычно солнечные смайлики преобладают над грустно-сердитыми. Даже если я играю в переполненном автобусе или в бесконечной очереди супермаркета. А сейчас, надо же, сколько негатива! Не иначе как официанты в кофе подмешали окислитель настроения! Или это от Марты разошлись кругами невидимые волны уныния?
– Браво! – раздается над моей головой восхищенный оклик, и на место Марты непринужденно опускается незнакомец.
Без кольца и предложения, да и прекрасным его назвать язык не повернется: вокруг внушительной лысины пушатся остатки седых волос, круглые очки с толстыми стеклами чудом держатся на кончике носа-картофелины, вокруг шеи в несколько слоев обмотан шарф в сине-оранжевую клетку. Типичный чудак-профессор из анекдотов. Я не удерживаюсь, и тут же пририсовываю над лысиной смайл с нервно дергающимся глазом. Ну, а уже потом реагирую:
– Простите?
– Вы так ловко угадываете эмоциональное состояние окружающих, что я загляделся и не заметил, как остыл мой кофе!
Так, только сумасшедших мне не хватало. Оглядываюсь нервно, ища Марту, но мой визави улыбается лукаво:
– Простите, я воспользовался положением и немного задержал вашу подругу. Уж больно не терпелось пообщаться с вами! Скажите, и давно вы так умеете?
– Что именно?
– Ну, сканировать эмоции.
Чудак подскакивает на месте от нетерпения, то и дело поправляя сползающие с носа очки. И, хотя я удивлена, как ему удалось разгадать мою игру, но вида не подаю. Произношу ледяным тоном:
– Не понимаю, о чем вы!
– Да, ладно, милочка, я вас не выдам! Напротив, я хочу предложить вам уникальную возможность свои способности, так сказать, закрепить и приумножить. Грешно такой талант в землю зарывать.
– И все же я не…
– Ладно, ладно, – он торопливо поднимается, – просто на минуту выйдите из образа недоверчивой барышни. Я подожду, пока вы с подругой наговоритесь, а потом позвольте мне продолжить нашу беседу! И, кстати, вы в курсе, что ваши смайлы не только отражают эмоции людей, но и влияют на них? По крайней мере, еще пару часов после воплощения? Так что аккуратнее!
Чудак, несмотря на внушительное брюшко, ловко выбирается из-за стола и уступает место вернувшейся Марте. Она поднимает аккуратно нарисованные черные брови:
– Ну, ты даешь! На минуту оставила, а к тебе уже клеятся! Правда, типчик тот еще. Не то, что…
И она ведет бровями в сторону окна, где в компании серебристого ноутбука устроился симпатичный блондин в стильном бежевом свитере. У Марты пунктик: где бы мы ни появились, она высматривает потенциальных кандидатов для флирта. Что возьмешь с незамужней девушки под тридцать? И все бы ничего, только Марта раздражается, когда в случае успеха (коим считается взгляд, брошенный в нашу сторону) знакомиться подходят… ко мне. Но я же не виновата!
У Марты слишком настойчивый вид. Над ее лбом ярким неоном горит вывеска: «Ищу мужа», а это всегда срабатывает в противовес. Я же своей личной жизнью вполне довольна, а происки Марты меня всегда забавляют. Ну, а как известно, ничто так не распаляет в мужчинах интерес, как полное безразличие к их особе. К тому же, мой внешний вид всегда дает подсказки для завязывания непринужденного диалога.
Правда, парень у окна – не вариант, уж больно он поглощен тем, что происходит в недрах его ноута. И Марта, вздохнув, возвращается к нашей содержательной беседе. А я с удивлением обнаруживаю, что при всей своей нелепости, мой давешний собеседник успел заронить искру интереса. Нет, ну, в самом деле, как он мог увидеть мои смайлы, витающие по залу?
