ГЛАВА ПЕРВАЯ
{Сентябрь, 1923 год}
***
- Иди-иди отсюда! Нет тебе тут никакой еды - раньше надо было приходить!
Дверь захлопнулась.
Один из людей, вместе с которыми Сергей стоял в очереди в контору по найму, сказал, что в этом доме по пятницам дают горячий суп. Вот он и прошел чуть ли не пол-Парижа в надежде получить этот суп - но, увы, напрасно.
Он понимал, что делать здесь больше нечего, но промедлил на крыльце еще минуту - не было сил шагнуть из-под навеса под холодные струи дождя - и дождался того, что дверь снова отворилась.
- Ты все еще здесь?! - рявкнула кухарка. - Ну-ка убирайся - нечего тут стоять!
- Да, я уже ухожу, - кивнул Сергей, подтянул повыше воротник и шагнул под дождь, стараясь не ступать в лужи - в левом ботинке вода уже хлюпала, но в правом пока еще было сухо.
До конца проулка он дойти не успел - услышал за спиной вопль:
- Эй, погоди! Тебе, тебе говорю! Вернись!
Он развернулся и пошел обратно; в голове было пусто, мысль крутилась лишь одна: "Холодно... простужусь... это нельзя, нельзя!" Дойдя до крыльца, увидел, что дверь распахнута настежь, и услышал молодой женский голос, выговаривающий безаппеляционным тоном:
- Если человек хочет есть, незачем на него кричать!
- Но... - вякнула кухарка - и замолкла, будто кляпом заткнули.
- Налейте ему супа и дайте поесть, - продолжала молодая женщина. - Здесь, на кухне.
- Но он же грязный! И потом - суп для нищих кончился!
- А это что?!
Сергей поднялся на крыльцо и остановился на пороге кухни, не решаясь войти. Оттуда дышало теплом и так одуряюще пахло едой, что желудок сжался болезненным спазмом.
- Но, мадам, это же {[ваш]} суп! - воскликнула кухарка. - Ваш, вам на обед!
- Тут целая кастрюля - неужели вы полагаете, что я ее всю съем?!
Заметив в дверях Сергея, кухарка сверкнула на него глазами чуть ли не с ненавистью. Вторая, стоявшая спиной к нему женщина обернулась - молодая, изящная и ухоженная - сказала все тем же приказным тоном:
- Проходите, садитесь, сейчас вас покормят, - кивнула на стул рядом с покрытым клетчатой скатертью столом и повернулась к кухарке: - Дайте ему суп, хлеб, сыр, кофе и печенье. И еще... - кивнула на стоявшую на столе вазу с фруктами, - пару яблок.
Снова обернулась к нему и чуть шевельнула уголками рта - очевидно, это означало приветливую улыбку.
- Кушайте на здоровье!
- Спасибо, мадам! - Сергей сглотнул слюну и опустил глаза - было до чертиков стыдно и от подслушанной сцены, и от упоминания про суп {[для нищих]}, и от своей непроизвольной первобытной, животной радости: скоро, сейчас в болевший от голода желудок наконец попадет еда!
- Русский? - поинтересовалась хозяйка дома.
- Да, мадам.
Он ожидал, что она еще что-нибудь скажет, но женщина кивнула и вышла.
- Садись... Приперся тут на мою голову! - злобно прошипела кухарка.
Тарелку с супом она шваркнула на стол так, что несколько капель выплеснулись на скатерть. Возможно, она бы в него еще и плюнула, если бы Сергей не смотрел на нее.
Суп... да, это было приготовлено явно не для нищих; он уже сто лет не ел такого - густого, горячего, с кусочками мяса и морковки. Собирался съесть его не торопясь, просмаковать, но голод оказался сильнее, и не прошло и минуты, как ложка скребанула по дну тарелки.
Кухарка тем временем поставила на стол тарелочку с сыром - два тоненьких, полупрозрачных кусочка, зато хлеба положила вволю. Едва она отвернулась, Сергей спрятал два куска хлеба и сыр во внутренний карман кителя.
Кофе был горячий и крепкий, печенье - обломки мазурки {(песочное печенье с шоколадом и засахаренной вишней. Прим.авт.}) В кармане они бы наверняка превратилось в крошево, поэтому Сергей не торопясь грыз его, запивая горьковатым кофе (сахара попросить не решился) - тело уже переполняло блаженное чувство сытости, но не оставлять же! - и думал, как бы повежливее напомнить про обещанные яблоки.
Напоминать не пришлось - хозяйка дома вновь появилась, когда кофе оставалось на донышке. Он не заметил ее, пока на стол рядом с его локтем не легла двухфранковая монета - только тогда обернулся.
- Это вам, - сказала женщина.
Последние ошметки былой гордости заставили Сергея покачать головой:
- Спасибо, мадам, но... я не могу это взять. - Объяснил мысленно: "Еда - одно дело, а милостыня - совсем другое!" и повторил: - Не могу.
- Ну что ж, - монета исчезла со стола, и он запоздало ужаснулся: "Что я наделал! Этого бы хватило на целый хлеб - свежий, с хрустящей корочкой!", - тогда хоть пару яблок возьмите.
- Спасибо, мадам.
- И... - женщина чуть поколебалась, прежде чем продолжить, - если вы придете сюда в четверг, вас будет ждать обед.
- Спасибо, мадам, - в третий раз повторил Сергей.
***
По пути домой в мусорном баке обнаружилась большая погрызенная жучком рама для картины. Из нее получится поленьев десять, значит, сегодня в комнате будет тепло и сухо.
Балансируя на плече этой рамой, Сергей взбежал по лестнице, открыл дверь и услышал тоненькое:
- Папка!
В этом вскрике было все - и радость, и облегчение, и запоздалый застарелый страх, что он не придет, вообще не придет.
Включил свет - Ниночка сидела в постели в одной рубашонке, откинув оба одеяла. Холодно в комнате, простудится!
Подошел, обнял, подтянул так, чтобы спину защищала подушка.
- Ты что же - так и не вставала целый день?!
- Я спала.
Может, и правда спала, но все равно это было не дело. Коснулся губами лба - температуры нет. И глазки ясные.
- Смотри, что я тебе принес! - Достал из кармана яблоко - большое, золотистое.
- Ой! - расплылась она в улыбке.
- И вот еще, - достал второе яблоко. - Хочешь, я его тебе в кашу настругаю?
- Второе - тебе! - возмущенно воскликнула Ниночка, истово следившая за соблюдением принятого ими давно уже правила "Все - пополам!".
- Нет, - покачал он головой, - я сегодня сытый, наелся хорошо.
- Правда? - Детские глаза глаза заглянули, казалось, в самую душу.
- Правда. Меня в одном доме обедом угостили, я там супа съел целую большую тарелку и кофе с печеньем. Так что яблоки тебе. И вот, смотри, что еще! - Вытащил из внутреннего кармана чуть отсыревший хлеб с сыром. - Так что давай, одевайся - а я пойду поставлю чайник.
***
ГЛАВА ВТОРАЯ
{1920 - 1923 год}
***
Наверное, Сергей совершил ошибку, когда, прибыв в Констанцу, не сел на первый же поезд до Парижа. Наверное... но немыслимо было уехать, когда каждое утро приносило новые вести из Крыма - и вести эти несли надежду: Перекоп до сих пор держится, атака красных снова отбита!
Поленька настояла на том, чтобы снять четырехкомнатную квартиру в хорошем районе, нанять кухарку и горничную. На возражения Сергея, что можно обойтись и одной прислугой, да и квартиру снять поменьше, надула губки: "Как можно - это же неприлично! Что люди скажут?!"
