Владимир Щербаков, Алла Валиулина - Казанский Апокалипсис

День, когда началась Катастрофа, не был особенно запоминающимся. Всё было, как всегда. Проснувшиеся утром люди, спешили по своим делам: кто на учёбу, кто на работу. Всё случилось не утром, а ближе к вечеру. Впрочем, в тот момент никто не воспринял начавшиеся события как звенья одной цепи.

Примерно в полтретьего дня 1 мая, в инфекционную больницу на скорой доставили пожилого мужчину со странной клинической картиной. Не было абсолютно никаких патогномоничных симптомов. Со слов больного, пару дней назад он вместе с друзьями отправился в лес по грибы. Вернувшись домой, он обнаружил покраснение на коже, не вызывавшее совершенно никаких ощущений. Всё бы ничего, но к вечеру область гиперемии увеличилась, охватив всю левую руку. Ночью присоединились боли в суставах, а наутро произошёл скачок температуры с 36,6 градусов до 39. Жена пациента вызвала скорую помощь, а они доставили больного в больницу.

Врач, осуществлявший приём в больнице внимательно выслушал больного, выполнил все записи в медицинской документации и с предварительным диагнозом геморрагическая лихорадка с почечным синдромом оформил госпитализацию в стационар. После завершения осмотра медсестра приёмного кабинета тщательно обработала все поверхности, но не заметила притаившийся между стеклянным покрытием стола и календарём под ним небольшой кусочек грязно-серого цвета. Эта оплошность стоила многого.

На следующий день, доставленный больной умер в палате и его перевезли в морг. Казалось бы, на этом история должна была завершиться, но кусочек, забытый медсестрой рос и увеличивался, а так как ведший приём умершего больного врач вышел в отпуск, тот кто принял смену, ничего не знал об этом случае.

Когда он заметил странный объект под стеклом на столе, тот был уже размером с крышку от двухлитровой банки, грязно-серого цвета с хорошо заметными прожилками, которые пульсировали и словно перекачивали какую-то жидкость.

Врачу стало интересно, чтобы это могло быть, и он, сдвинув стекло, начал внимательно разглядывать объект. Однако следующее действие стало роковой ошибкой. Объект жил уже давно собственной жизнью и не мог стерпеть вмешательства кого бы то ни было. Поэтому, когда врач попытался совершить надрез, объект лопнул, и на врача хлынула зловонная жидкость тёмно-бурого цвета, а объект остался лежать, словно сдутый воздушный шар.

Так началась история заражения. Через некоторое время в инфекционной больнице произошёл резкий скачок смертности, причём это совершенно не зависело от заболевания. Люди умирали как от банальной простуды, так и от более опасных болезней.

Ситуация была рассмотрена на экстренном заседании Минздрава, после чего было принято решение закрыть республику на карантин, не позволяя никому ни въезжать, ни выезжать. Но это не помогало. Вскоре резко возросшая смертность уничтожила большую часть населения.

А спустя неделю после первой смерти от болезни, мертвецы ожили…

Человек, стоявший за трибуной замолчал и внимательно оглядел сидевших вокруг слушателей.

– Ну что ж… На этом историю мы заканчиваем. Сейчас вам предстоит пройти инструктаж, а затем мы отправимся наружу…

Он собрал свои бумаги, конспекты и прочие материалы, с помощью которых рассказывал всем собравшимся о том, что случилось некоторое время назад и отправился к себе в кабинет.

* * *

На тихих улицах безмолвствующего города царила непроглядная тьма. Лишь изредка где-то раздавались выстрелы и виднелись яркие вспышки. Внезапно на площадь, во времена людей называвшуюся площадью Свободы, из здания Театра оперы и балета выскочила небольшая группа людей.

– Стреляйте в этих уродов, твою мать! – громко выкрикнул командир группы, которого отличала значительность фигуры по сравнению с остальными. – Вы хотите, чтобы они вас всех сожрали?

Члены команды повиновались его приказу и стали нещадно поливать огнём из ружей, калашниковых и гранатомётов здание театра оперы и балета. Через некоторое время, здание было закопчено от пожара, вызванного попаданием разрывающихся гранат внутрь. Пожар постепенно уничтожал здание вместе с толпой живых мертвецов, которых загнали внутрь.

Спустя полчаса всё было кончено. Командир отряда опустил ствол своего автомата и грустно произнёс:

– Печально, что из-за этой заразы приходится уничтожать памятники архитектуры. Но иного пути нет. Либо мы их, либо они нас. Андрей, отметку на карту занеси.

Человек, которого командир назвал Андреем, вытащил карту города, которая была вся испещрена различными пометками. Возле здания театра он с грустью сделал пометку: «зачищено, для использования непригодно».