«Пять, четыре, три, два, один. Запускаем!»
Что-то легонько кольнуло в плечо. Он поднял тяжелые веки, голова медленно стала проясняться.
– Как после дурного, длительного сна или как после сильного перепоя – подумал он, уставившись на кирпичную стену. Красные растрескавшиеся кирпичи, местами с глубокими сколами. Справа из дырки в стене уныло торчали две ржавые трубы, завернутые кверху. – Кухня – подумал он и в этот же момент вспомнил, что его зовут Вадим Евсю…– память отказывалась выдать ему оставшиеся буквы собственной фамилии. Вадим попытался пошевелить рукой. Безуспешно. Он закрыл глаза, подождал, когда утихнет приступ тошноты, после сосчитал до десяти и собравшись с силами вновь открыл глаза. Стало лучше, по крайней мере кирпичи перестали расплываться при попытке сконцентрировать на них взгляд.
Оглядевшись Вадим обнаружил себя сидящем на деревянном стуле с примотанными скотчем к спинке руками. – Всего два оборота, меня пленили какие-то дилетанты – усмехнувшись подумал он. Резко дернул левой рукой, еще раз и еще. – Как-то все просто – мелькнуло в голове, когда он освобождал вторую руку – Очень подозрительно – ноги тоже освобождены от хлипких пут. Вадим встал, придерживаясь за спинку стула – Но где же враги? И где же в конце концов я сам? – он взглянул на свою одежду – джинсы, футболка и кроссовки, он совсем не помнил эти вещи. – А это вообще мои шмотки?
Повернув голову, на стене за своей спиной он увидел большое разноцветное граффити с большими красными буквами КИ в самом центре. Это сочетание двух букв казалось очень знакомым, но память все еще отказывалась ему служить.
Вадим посмотрел на оконный проем. Уровень кирпичей на который по идее должен был крепиться подоконник находился очень низко, не выше колен мужчины. Держась одной рукой за стену Вадим приблизился к окну, очень медленно и аккуратно присел на кирпичи и посмотрел в низ. Сплошной серый туман. С опаской оглянувшись на коридор и комнату напротив, он высунулся в окно сильнее. Такие же продолговатые окна уходили под ним на несколько этажей вниз, дальше все скрывал туман. Снова оглянувшись на коридор, Вадим запрокинул голову и посмотрел вверх, стена серого сырого силикатного кирпича обрывалась через три этажа.
Он сел, уставившись на старый стул, такие стулья были в классах у учителей в их школе. Это он помнил, но ни саму школу, ни учителей, ни одноклассников как ни старался вспомнить не мог.
– Может это шутка? Друзья напоили меня и решили разыграть? Да за такие шутки я их в клочья разнесу! – подумав об этом он снова закрыл глаза.
Вадим не помнил были ли у него вообще друзья. Во рту стоял сушняк и очень сильно хотелось пить, но голова прояснилась полностью, совсем не болела и соображала довольно бодро, если не принимать во внимание провалы в памяти.
Он аккуратно встал и пошел к выходу из кухни, с опаской заглянул в пугающую темноту туалета и ванны, на стройках эти комнаты, не получающие солнечного света, всегда выглядят жутковато. То, что он находиться на какой-то заброшенной стройке сомневаться не приходилось, и все что ему осталось – это только выйти на улицу и узнать на какой он улице, в каком городе или черт побери, хотя бы в какой стране.
Вадим вышел в коридор квартиры, комната справа, комната слева, прихожая за ней пустой дверной проем, лестничная площадка, квартира на против также зияла дверным проемом. Не понятно почему, но у Вадима вдруг зашевелились волосы на шее и затылке.
– Я как будто смотрю в зеркало, в котором сам не отражаюсь – подумал он.
Вадик поежился, еще раз оглянулся и решительно направился к выходу из квартиры.
Он вышел на лестничную площадку, повернул налево и застыл на месте. Одна лестница уходила вниз, другая вверх, но обе они упирались в бетонные стены с маленькими оконцами сверху, через которые пробивался дневной бледный свет. Пространство между лестницами занимала серая стена.
– Банный урод! – выругался Вадим и тут же в квартире справа что-то грохнулось на пол. Вадик дернулся от неожиданности и прижался к стене.
Тишина. Вадим подобрал с пола половинку кирпича и медленно двинулся ко входу. Эта квартира была однокомнатной, прямой коридор вел в кухню с таким же «заниженным» окном, как в той кухне, в которой он очнулся, слева была одна большая комната, и справа, после маленькой прихожей, бетонными перегородками был выделен санузел. В этой квартире он был совмещенный.
Маленький шаг, стал виден запыленный пол с несколькими размазанными следами, но дальний угол по-прежнему скрывал мрак. Вадим остановился, не спеша, стараясь не создавать лишнего шума, глубоко вдохнул. Привычный уже запах кирпичной пыли смешался с острым запахом мочи.
Он прыгнул с поднятой над головой рукой с обломком кирпича и приземлившись прямо на против входа в санузел заорал: – Стоять, не двигаться, руки на стену!
В дальнем правом углу молча и не шелохнувшись стоял человек. Вадим видел его туфли, брюки и прижатые к бедрам плотно стиснутые кулаки. Остальную часть тела скрывала тьма, лишь только силуэт угадывался в этом мраке.
– Подойди сюда! – приказным тоном громко и четко сказал Вадим. На какое-то мгновение он подумал, что это тело повешенного человека, но затем он четко увидел, как кулаки человека сжались еще сильнее. – Медленно иди сюда или я размозжу тебе голову кирпичом! – он очень старался, чтобы голос его не дрожал – Немедленно!
– Не надо – раздался умаляющий голос и одна нога человека нерешительно сместилась в сторону проема.
Вышедший из темноты парень оказался почти на голову выше Вадима и заметно его стройнее, его черные и как казалось покрытые каким-то лаком волосы были уложены в аккуратную прическу с пробором. Фиолетовая рубашка была измазана кровью и в нескольких местах разорвана, на лице также виднелись пару неглубоких царапин.
