Валерий Горелов - Колкая малина. Книга третья

Колкая малина. Книга третья
Название: Колкая малина. Книга третья
Автор:
Жанры: Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Колкая малина. Книга третья"

Автор предлагает читателю совершить увлекательное путешествие в глубины души и понять, что для человека важнее всего. Может деньги или популярность? А может, первая, несмелая, детская любовь? Или воспоминания о юности? Сотни жизненных историй и нравственных выборов предстают перед нами в стихотворной форме. А что выберете вы?

Бесплатно читать онлайн Колкая малина. Книга третья


Нашим родителям и моим сверстникам, принявшим Христа, посвящается…

«Когда разум начинает замерзать, снег мерещится горячим».


Часть I. Мир

Мир

Рама облупилась, но дожила до весны,
На стёклах кружева от мелких ручейков,
На подоконнике в кастрюльке,
                       пережившей две войны,
Герань в себя приходит от зимних холодов.
Стекло не протирайте тёплою ладошкой:
Оно ещё замутится сильней.
Черничное варенье с жареной картошкой —
Ничего не будет этого вкусней.
На железных ходиках обломилась стрелка,
А на стенке штукатурка осыпалась давно.
Тут каждый день – из прошлого ступенька,
Это как немое чёрно-белое кино.
Девочка-подросток сидела у окошка,
На ней платьице из синего сатина.
Под ножницы пошла мамина одёжка,
И она сегодня как Мария Магдалина.
Она и есть небесный свет в окне,
К ней лучики тепла, улыбаясь, просятся.
И кто-то написал погнутой стрелкой на стекле,
«Ты будешь наших судеб Мироносица».
А сломанная стрелка не остановит времена,
И сгниют лагпункты пересылок.
Только сберегите посевные семена
И отыщите место для собственных могилок.

Оконце

Луна не обернётся обратной стороной
Под музыку весеннего дождя,
Которая, как реквием, звучит за упокой
Любви, которая изменчива и зла.
С яблонь белый свет осыпался досрочно,
И никто не знает, чья это вина.
Спешка и терпение порочно,
Когда решается не только за себя.
Если кто-то и уходит, не прощаясь,
То это те, кого мы сами оттолкнули.
Когда не можем жить, не разгоняясь,
То не заметим, что на Веру посягнули.
Руки разделённые в два раза холоднее,
И жизнь тебе на всё не даст ответа.
Веру не теряйте, она чище и мудрее,
И может обойтись без педсовета.
И Вера не бывает без надежды,
Ведь на Земле все океаны зажаты в берега,
И даже самые последние невежды
Свои пытаются заштопать паруса.
Вдохните облако и выдохните Солнце,
Никто не знает свой последний час.
Возможно, жизнь – лишь узкое оконце,
Потому любите как в последний раз.

Она одна

В небе гонялись звезда за звездой,
А в море волна догоняла волну,
И только мы всегда вразнобой:
Я – в высоту, а ты – в ширину.
Мне очень не хотелось торопиться,
И лучше было опоздать на самолёт.
Я даже не сумела по-людски проститься,
А самолёт уже назад не повернёт.
Ума хватило только для намёка,
И теперь душа ревёт и голодает.
Она, как белая голубка, воркует одиноко
И ничего вокруг себя не замечает.
Я сама себе кружева наплету
Исключительно белого цвета,
Подвенечное платье себе закажу
И уеду в таком виде на край света.
Там, где Южный Крест в темноте блестит,
Там мне будет легче себя уговорить.
Пусть кто-нибудь другой всё за меня решит
И сможет белую голубку с ладони накормить.
Но только для души нет края света,
Как нет у неё начала и конца,
И не придумали ещё разумного ответа,
Что значит подменить любовь,
                      когда она одна?

Напишу

Ночами тайно гуси пролетели,
Впитался снег в дорогу из песка,
В болотах очертанья засинели,
На севера опять пришла весна.
Самый первый одуванчик в овраге зажелтел,
Глина в огороде запеклась бронёй.
Я, похоже, много не успел,
Но настало время говорить с собой.
Толь на крыше за зиму скукожилась,
Кривой и ржавый гвоздь головой склонился.
От того и сердце растревожилось,
Что на краю земли я голытьбой родился.
Фиолетовые брызги петушков,
В кочке трясогузка на гнездо садится.
Здесь я просыпался от утренних звонков
И этому всему вернулся поклониться.
Семиструнка старая валялась на завалинке,
Соседка тётя Фрося ругалась из окна,
Застиранная майка да катаные валенки —
Совсем не поэтична Родина моя.
Я напишу психологическую драму
О правилах и нравах барачного двора,
О кандальных странствиях, про долговую яму,
И как нескладно и с надрывом звонят в колокола.

Бирюзовый

1 куплет
Наутро дождь осенний переходит в снег,
А в её глазах весенний свет играет.
Эта фея много в жизни понимает
И, как может, нам, заблудшим, помогает.
Припев
Уже недалеко закат багровый,
И может я придумал эту фею,
Но я ещё надеюсь, что успею,
Потому что цвет мой – бирюзовый.
2 куплет
А воздушных замков сколько ни разрушь,
Они через руины цветами прорастают.
Верные всегда своё возьмут,
А не любят те, кто не поют.
3 куплет
Лебеди кричали, как будто бы просили:
Дотяните как-то до весны.
Нет, на вас нет никакой вины,
И вы берегите себя, пацаны.
4 куплет
Скользили будни по листам календаря,
А из тягучей музыки осеннего дождя
Давно уже забытые слышу голоса.
Не спеши похоронить себя.

Верный

По бульвару звенели капели – это гуляла весна.
Вислоухая безродная собака лежала под скамейкой,
Она очень преданной была
И возвращения хозяина ждала.
В тот день стояли клёны в убранстве золотом,
И они сюда часто ходили гулять.
В тот самый день его увезли на машине с крестом,
А ей оставалось только что ждать.
Она сначала дни пыталась считать,
Но от голода силы совсем потеряла.
И даже стала своё собачье имя забывать,
Когда зима её морозом убивала.
А к весне она совсем ослепла, наверное,
                   время пришло умирать,
Её уже страшился любой суеверный,
Но она оставалась ждать,
Потому что имя её было – Верный.
Но однажды он кому-то помешал,
И его ногами запинали.
Он у скамейки растоптанный лежал,
Хотя больше уже не дышал.
Но пришёл бестелесный дух
И его унёс на руках.
Верность не обсуждается вслух,
Но живёт даже в мёртвых сердцах.

Весна

Грозы в небе отыграют, отзвонят дожди,
Лопнут на берёзке коричневые почки,
На буграх прогретых зацвели цветы,
А на вербе уже первые листочки.
А на синем небе – облако барашком,
А на деревьях колгота грачей.
Да спор ручьёв, бегущих по овражкам,
Кто из них прозрачней и ловчей.
Праздничную музыку звонят в колокола,
И всё живое солнцем золотилось.
А душа совсем раздета догола,
Она как будто заново родилась.
Песнопения разносит лёгкий ветерок,
И то, что есть у нас, ничем не подменить,
Ведь над свечой Пасхальной не гаснет огонёк,
И душа готова верить и любить.
Обнимитесь крепко, поцелуйтесь жарко,
Всё на свете будет хорошо:
Каждый будет удостоен своего подарка,
И все друг другу улыбнутся широко.
И не будет как-то по-другому,
Когда мы станем до конца осознавать,
Что мы все – братья по небу голубому,
И должны во всем друг друга понимать.

Высшая мера

Это не юность коварно сбежала,
Я сам, гордо приосанившись, ушёл.
А она сидела на крылечке и молчала,
Глазки вытирая о ситцевый подол.
Я в никуда ушёл, не обернувшись.
Откуда мне дано было узнать,
Что однажды, в темноте очнувшись,
Её, как избавленье, буду звать?
Божия коровка на узенькой ладошке,
И на ресницах васильковая роса.
Да ещё бы песня на гармошке,
И мне другая воля не нужна.
Юность моя огородная,
И латка на латку шьётся до слез.
Это земля моя родная,
Я клятву ей в сердце принес.
Прости меня юность, что рвался куда-то,
За что сохранил, и чего не сберег.
Прости, что меня изменила утрата,
Которую не превозмог.
Юность, поцелуй меня во сне,
Мальчишку с поседевшей головой,

С этой книгой читают
История о взаимоотношениях с окружающим миром талантливого мальчика, страстно увлеченного литературой. Ситуация, в которую он попал, оказала сильное влияние на его характер, всю дальнейшую жизнь и судьбу.
«Красота – страшная сила, и про это рассказ Найденова. Известно, как воздействовала красота скульптур усыпальницы Медичи, сработанных Микеланджело: посетители забывали час и день, в которые они сюда пришли, и откуда приехали, забывали время суток… Молодая пара осматривает Константинополь, в параллель читая странички из найденного дневника. Происходит и встреча с автором дневника. Он обрел новую красоту и обрел свое новое сумасшествие. На мой взгл
Детские, ностальгические истории, произошедшие с автором в далёком леспромхозном посёлке в семидесятых годах прошлого века.
«Свет Боннара» – условная величина, не поддающаяся анализу, расщеплению, постижению. Так называется сборник эссе и новелл Каринэ Арутюновой, объединенных «воспоминанием о невозможном», извечным стремлением к тому, что всегда за линией горизонта, брезжит и влечет за собой. Попытка определения в системе координат (время плюс пространство), постижение формулы движения и меры красоты в видимом, слышимом, воображаемом.Часть текста ранее была опубликов
Надеюсь, мы с вами подружимся, и вы познакомитесь с моим внутренним миром. Моя задача – затронуть струны вашей души. Не бойтесь! Я только аккуратно, обещаю не разбить.
Мамки с колясками – деток колышут. Голуби стайкой – с карниза на крышу. В кронах деревьев трещотки – сороки. Дворик уютный без давности срока. Годы проходят – картина всё та же. Дворик не видит страны раскардаши. Выглянув в окна, судачат соседки. С горки съезжают подросшие детки. Кот под балконом надрывно мяучит. Очень привычный для дворика случай. Плотным шатром виноград у подъезда, лавка, тенёк… Дворик – дивное место./Людмила Иванковская/
Спасая раненого волка, отшельница Лада еще не знает, что ее мир уже изменился. Что впереди долгое, опасное путешествие к колдунье Элме, которая просит девушку о помощи. А рядом тенью кружит опасный враг и пробуждается любовь.
Юная красавица и синеглазый менестрель – идиллия, в которой будущее так безоблачно… Но, как известно, затишье часто предвещает бурю. Так, может, всё-таки стоило рассказать о том сне своему избраннику, милая Онирис?