Ночь я практически не спал. Нервозное состояние стало проявляться где-то ближе к 30 годам, и теперь, если я не ложился спать до полуночи, то вместо спокойного отдыха получал ретроспективу тревожных сновидений с часто меняющейся картинкой. Обычно это были фантастические или мистические сюжеты. Мало того, некоторые сновидения могут преследовать меня неделями или даже месяцами, немного изменяясь, приобретая новые очертания, либо чудесным образом меняя фантастическую картинку на почти реалистичную.
Провозившись большую часть ночи, я неохотно встал с кровати, добрел до кухни и порывшись в аптечке, нашел таблетку финлепсина. Химия, конечно, но помогает, хотя и стараюсь не привыкать.
Лег, закрыл глаза, стал вспоминать отрывок сновидения, который с небольшими изменениями неоднократно повторялся несколько ночей подряд.
* * *
«Теплый осенний день, начало учебного года, весело зазвенел звонок, оповещая ребятишек о конце урока. Артемка, с трудом отжав массивную дубовую дверь музыкальной школы, весело выбежал во двор. Уходящее лето никак не хотело отпускать от себя мальчугана, который в ответ с жадностью хватал последние солнечные деньки и, конечно же, никак не хотел начинать учиться. А ведь вечером ему предстояло часа два пиликать на баяне, раз за разом повторяя нудные и скучные гаммы, арпеджио, или этюды.
Во дворе школы одноклассницы Наташка Сурикова и Ирка Плясовских прыгали на резинке, они это делали на всех переменах и не только в музыкальной, но и в обычной школе, не испытывая к последним никакого интереса Артем побежал на улицу. По прямой до дома нужно было идти пять минут, но легких путей Артемка никогда не искал, поэтому дорога до дома порой занимала часа два, а порой и того больше.
Свернув в проулок, Артем решил пойти в клоповник, так назывался в народе клуб ткацкой фабрики «Красный Луч». Обычно к четырем часам по полудни там показывали кино, и контролерша тетя Римма, знакомая отца, часто пускала Артемку на киносеанс бесплатно.
Проходя мимо одного из частных домов, мальчишка краем глаза заметил двоих мужиков, вышедших из его калитки. Один из них, тощий, долговязый, нес под мышкой магнитофон, а второй, невысокий коренастый, с очень толстыми губами, тащил увесистый мешок…».
* * *
На этом месте запиликал будильник, и я проснулся. Проведя все утренние процедуры, съев безвкусный завтрак, я поплелся на автостанцию.
Родился и живу я в славном и древнем городе Муроме, а вот работаю в Навашино, это небольшой рабочий городишко за рекой. Поэтому, каждое утро мне приходится трястись в грубом ПАЗике[1] на жёстком сиденье около двадцати километров, а вечером проделывать тот же путь в обратном направлении.
На автостанции я посмотрел на часы, до моего рейса оставалось еще минут двадцать, а потому, купив билет, я направился в буфет.
Буфетчица, молодая и не очень опрятная девушка в засаленном фартуке бросила мне дежурную улыбку и спросила, буду ли я чего заказывать. Есть мне не хотелось, но чтобы как-то убить время, я купил стакан растворимого кофе и уселся за столиком. На автостанции буфет был совмещен с залом ожидания, и от скуки я стал разглядывать окружавших меня пассажиров, ожидавших своих рейсов. Женщина с капризным ребенком, молодая студентка с плейером, у окна прыщавый подросток лет пятнадцати в спортивном китайском костюме. Пожилой мужчина в старом заношенном плаще – ровеснике и дерматиновой походной сумкой с надписью USSA помешивал ложечкой чай в стакане. Рядом с ним сидела, нарочито громко разговаривая, немолодая, похмельного вида женщина, одетая под стать собеседнику. Подчеркивая важность беседы, женщина спрашивала у собеседника: «Александр, а помнишь, как ты работал над «Андреем Рублевым» с Тарковским?» Старик ей что-то негромко мычал в ответ. «А «Солярис» помнишь»? – продолжала женщина. Собеседник продолжал что-то мычать, кивая в ответ и отхлебывая чай маленькими глотками. Посмеявшись про себя над этой мизансценой, я вышел на платформу к автобусам.
Да я ведь не представился читателю!
По профессии я сыщик, старший оперуполномоченный в районном уголовном розыске. Профессия моя, сами понимаете, нескучная, но вот сил и эмоций забирает очень много. Труд мента – это работа с людьми, при чем не в самый лучший период их жизни, потерпевший ли гражданин, случайный свидетель или преступник к каждому нужно найти подход, выслушать проникнуться, разобраться. А я, в силу своего воспитания, привык отдаваться выбранной мной профессии полностью, без остатка. Зовут меня Артем Сергеевич.
В нескучной работе имеется и своя ежедневная рутина, она это бумаги, отчеты, заполнение оперативных дел различными рапортами, справками. Добавьте к этому совещания, подведения итогов, в общем мало не покажется. А потому не буду утруждать вас, дорогие читатели, рассказами о милицейских буднях, а продолжу свое повествование.
Возвращаясь со службы, я решил зайти к своим коллегам в муромский уголовный розыск, как у нас говорят: «Обменяться оперативной информацией».
Показав постовому милиционеру служебное удостоверение, я поднялся в кабинет начальника уголовного розыска Виктора Алексеева. В кабинете было накурено. На основном и приставном столах Виктора были наложены огромные кипы старых оперативно-поисковых и розыскных дел, а сам Виктор, листая очередное дело, ставил какие-то пометки, росписи. Не выпуская сигарету изо рта, он кивком поздоровался со мной и пригласил сесть, дежурно предложив чаю. Поздоровавшись в ответ, я уселся напротив, тоже закурил, за компанию помолчал, потом спросил: «Что запарки?»
– Да капец, прокурор запросил из архива старые глухари[2] по мокрухам[3], у нас там новый областной прокурор решил перед генеральным выслужиться и поднять показатели по раскрытию преступлений прошлых лет.
– Представляю, Виктор, у нас таже кухня, но прокурор помягче, частями дела берет на проверку, да и глухарей поменьше, район-то небольшой, не то что у вас.
