– Ну, ты и напилася сегоня, – сказала я себе, причём сказала достаточно громко, чтобы организм осознал, как хреново ему будет завтра, но организму было пофиг. Сейчас ему было хорошо. – У-у-у, вертолётики!
Я рухнула на постель и заснула.
Проснулась, голова не болит, какое счастье, но глаза не открываются.
– Глаза, быстро в кучку! – рявкнула я. Глаза мигом открылись, наткнулись на мусор в углу, прикрытый шваброй, каюсь, лень было собрать и выбросить. Окна на солнышке сияли разводами, да, окна я мыть не люблю. Когда же я их мыла? В позапрошлом году или раньше? Что за мысли с утра в голову лезут? Какое странное сегодня похмелье. Обычно после посиделок с девчонками только одна мысль бьёт в голову: «Пить»! Нет, вот так: «ПИ-И-И-ТЬ!!!».
Рядом кто-то зашевелился. Это ещё что за новости? Я хоть и была в изрядном подпитии, но память не теряла. Может, кто-то из девчонок увязался следом, а я дверь забыла закрыть? Пить надо меньше! Хорошая мысль, но не жизнеспособная.
Я, кряхтя, повернулась на бок и обнаружила мужика. Та-а-ак! Что мы вчера пили? Да всё, как обычно. Начали с пива, потом коньячок из-под стола наливали. Коньяк всегда с собой приносим, чтобы не потравиться местной дрянью. Больше ничего не пили, но и меньше тоже, стабильно две бутылки коньяку на шестерых, такая уж традиция сложилась.
Мы собираемся в караоке-баре не часто, но основательно. Пока весь диск с застольными песнями не перепоём, не уходим. И пусть у нас слуха нет и от голосов повеситься хочется, такая уж традиция, а кому не нравится, пусть не слушают! Официанты сбегают сразу, как только мы затягиваем «Из-за острова на стрежень», потом лишь заглядывают иногда. Нет, слушать мы, конечно, любим современную музыку, а вот петь…
Кто же виноват, что на даче у Машки, куда мы часто ездили в школьные годы, был только один диск с этими самыми застольными песнями? Когда мы в ночи завывали «Ой, мороз, мороз…», все местные собаки просто давились от зависти.
С тех пор и повелось, что наши посиделки заканчивались, когда мы исполняли весь репертуар. Это я, собственно, к чему? А-а, вспомнила! Никаких мужиков там не было, и быть не могло! Ни один в здравом уме не смог бы выдержать наши вопли.
А этот, интересно, откуда приблудился? Лежит такой, кудри тёмные длинными локонами по подушке разбросаны, плечи широкие мускулистые, красота! Глазками карими на меня лупает и молчит, паразит.
Я руку свою в волосы-то его и запустила, когда ещё такую красоту увидишь, да потрогаешь? Я, в конце концов, у себя дома, пусть терпит! Ерошу я его мягкие волосы и вижу ухо, такое очень длинное ухо…
– Ты что, эльф? – хихикаю я и хватаю его за это самое ухо, чтобы понять, из какого материала эта бутафория сделана. Схватила бережно, но цепко. Ухо шевельнулось! Во-о, до чего техника дошла, какие прибамбасы достоверные получаются! Ухо стало горячим и покраснело, а его хозяин вытаращился на меня обалдело, и старается отползти подальше, только, кто ж его отпустит?
– Ты кто? – задаю резонный вопрос, не выпуская ухо на всякий случай. Он пробормотал что-то длинное и непонятное. – Ты давай как-нибудь покороче, а то я с утра плохо воспринимаю действительность!
– Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? – спрашивает он, активно заливаясь румянцем. Высочество? Ни фига себе глюки! Раньше с двух бутылок коньяку ничего подобного не было. Может, официанты решили отомстить за наше пение? Я захихикала.
– Даже не знаю, – я выпустила, наконец, многострадальное ухо. – Ты откуда здесь взялся, красавец? И почему называешь меня «высочеством»?
– Я ваш наставник, – длинноволосый опять попытался отползти.
– От такого наставника я бы не отказалась, – хмыкнула я. Судя по тому, как округлились его глаза, я сказала что-то совсем неподобающее.
– Что не так? – прямо спросила я.
– Вы говорите о себе в женском роде.
– И?? – я требовательно посмотрела на наставника.
– Но вы мужчина, принц!
– Вот это да, принцем меня ещё никто не обзывал! – я взглянула на себя и обнаружила абсолютно плоскую грудь, да и тело было вообще какое-то не моё. Бодро торчащий член меня вообще вогнал в ступор. Вот меня плющит! Девкам расскажу, оборжутся! Хорошо, хоть сегодня не на работу, можно и с глюками пообщаться. – Как-то странно сегодня утро начинается!
– Уже вечер, – оповестил меня сосед по палате… тьфу, по кровати. – Вы не голодны?
– Ты прав, есть хочу, но выходить лень! – обозначила я свою позицию, сам спросил, пусть и выкручивается. Мой наставник дёрнул шнурок возле кровати, я внимательно следила за его действиями, и тут же в дверь заскочил мужик в белых колготках, длинном пиджаке и женских туфлях. Я даже прикрыться простынкой не успела. Это куда я попала?!
Наставник что-то ему пропел, курлыкая, мужик так же резво исчез.
– Это за что же бедолагу так вырядили? – вздохнула я.
– По вашему распоряжению, – едва сдерживая улыбку, ответил наставник. Да, видимо хозяин моего нынешнего тела большой затейник, а может, я просто чего-то не понимаю…
– Послушай, почему, когда ты со мной разговариваешь, мне всё ясно, а сейчас, когда ты общался с этим типом, ни черта не поняла? – я одарила соседа недовольным взглядом.
– Потому что с вами я говорю на языке людей, а с остальными на эльфийском, – он смотрел на меня, ожидая видимо какой-то реакции, а я даже не представляла, что сказать.
– Как тебя зовут? – решила заполнить паузу. Он пропел что-то четырёхэтажное, я даже не пыталась это запомнить. – Ты давай, диктуй медленно!
– Натанани…, – начал он.
– Стоп! Хватит, всё равно не запомню. Будешь Нат! – я победно улыбнулась. – Слушай, Нат, я, похоже, потеряла память, не помню ни-че-го, абсолютно.
– С вами с похмелья часто такое случается, – «обрадовал» он меня.
– Тогда напомни, дружище, как меня зовут?! – в ответ он пропел нечто безумно длинное. – Что это было? – хмуро осведомилась я.
– Ваше имя со всеми титулами, – невозмутимо ответил он.
– С ума сойти! Неужели кто-то может запомнить?! – воззрилась на него я, он пожал плечами, а его губ коснулась лёгкая улыбка, но он тут же спрятал её. – Давай медленно, по слогам.
– Э-ли-ла-ле…
– Хватит, хватит, – замахала я руками. – Будешь называть меня Эл, хотя бы когда мы одни, а то я от этих высочеств и прочего с ума скоро сойду. – Завтрак, когда будет?!
– Ужин накрыт в гостиной, – сообщил он. Я недоумённо вздёрнула бровь, желая напомнить, что выходить не собиралась. – Гостиная там, – он указал на дверь, откуда вбегал мужик. – Можно даже не одеваться.
– Умыться и причесаться всё же стоит, – я провела рукой по своей совершенно гладкой и неприятной на ощупь голове. – Я что, лысая?! – завопила я так, что Нат подскочил с кровати, стараясь держаться подальше. – Где зеркало?!! – орала я, ощупывая лицо, покрытое какой-то резиновой дрянью.
